От безысходности и ненависти к самому себе, долблю мобильником по рулю, пока экран не трескается и не крошится осколками на колени. Теперь мне точно никто не способен позвонить или написать. О чём я думал?
Не понимаю, как оказываюсь на парковке кампуса, и, не теряя времени, вылетаю из машины. Не знаю, что мной движет, и что делаю, но извинения — это минимум, что я могу сделать. Я обвинил её в том, что она не делала, причинил боль, бросив грубые слова. Я никогда не извинялся, разве что перед мамой и Мэди, которую не смог защитить и уберечь когда-то. Но, не сделав это сейчас — возненавижу себя ещё больше.
Эмоции всё ещё кипят внутри, ведь мне так и не удалось сбросить груз с шеи. Я смог только увеличить его, спустив часть демонов на отца. Знаю, он не расскажет маме, но наши отношения изменились, и она сама заметит это. А это означает что? То, что я не могу появиться в их доме. Я отрезал путь к семье. Как смешно получается: всё началось с обычного вопроса Кики и продолжилось тем, что я добиваю себя.
Распахиваю дверь и слышу громкие голоса, которые выясняют отношения, я бы не застыл и не повернулся, теряя время, если бы не услышал всхлип. Слишком знакомый всхлип. Тот, что я уже слышал. Но это не всё. Следующие слова, которые в отчаянье срываются с губ девушки, буквально подгибают мои колени.
— Вы не можете! Куда я пойду ночью?
Глава 15
Трикси
Мужчина смотрит на меня своими серыми глазами и его лицо не выражает ничего. Как будто это нормально. Как будто в порядке вещей заходить к кому-то в комнату и говорить, что он должен собрать свои вещи и покинуть кампус из-за нарушения гребаных правил. Я не понимаю, что происходит. Волосы на затылке встали дыбом, а на лбу выступил рот. Тело бросает то в жар, то в холод.
— Оплачивается полгода проживания, от вас не поступала и часть её. Прошёл почти месяц.
— Моя мама оплатила год проживания его ещё до такого, как я перевелась сюда! Вы должны посмотреть ещё раз! — голос срывается на крик, и я едва держусь на ногах.
— Мы посмотрели дважды. У Вас нет квитка, чтобы доказать нам.
— Это какая-то шутка! — слёзы текут по щекам, когда я кручу головой, отказываясь верить в происходящее.
Резко разворачиваюсь, чтобы бежать в комнату за телефоном, но сталкиваюсь с массивной грудью, ударяясь об неё лбом и отшатнувшись назад из-за силы столкновения. Перед глазами всё размывается, но я всё равно понимаю, что передо мной Мэйсон. Он кажется растерянным, но мне сейчас много чего кажется. Не тратя времени на наши перепалки, бегу к комнате, оставляя его позади. Сейчас не лучший момент для выяснения отношений, которые в принципе отсутствуют между нами.
Врываюсь в комнату и подхватываю мобильник, чтобы набрать номер мамы. Вызов остаётся не принятым и это ломает меня изнутри. Падаю на пол и закрываю лицо руками. Я надеялась на чудо, когда хотела дозвониться до неё. Пару дней назад, они ушли на задание и должны вернуться со дня на день. Я осталась совершено одна на непонятное количество времени. Вновь нажимаю клавишу вызова и смотрю на экран.
— Пожалуйста, мама… возьми трубку… — шепчу я. Но это очередная безуспешная попытка.
Отбрасываю его в сторону и подтягиваю колени ближе, сотрясаясь в рыданиях. Аренда жилья в мотелях быстро обчистит мой кошелёк, но я не вижу другого выхода.
— Что происходит? — голос Мэйсона как гром среди ясного неба.
— Ты всё слышал, — окончание проглатывается, с трудом я могу сказать, что меня выгоняют из кампуса не завтра, а прямо сейчас.
— Ты не оплатила проживание?
Поднимаю глаза и окидываю его взглядом с ног до головы. Парень отвечает тем же. Я не могу распознать эмоции на его лице, да и нужно ли.
— Уходи, — прошу, но чего я ожидала? Мэйсон продолжает истуканом стоять в дверях.
— Мы уже говорили об этом.
Фыркаю и морщусь.
Если ему нравится видеть меня такой и веселиться из-за происходящего, то пусть так и будет, мне абсолютно плевать. Ничто не способно причинить мне боль. Я выдержу каждую трудность, которая встанет на пути. Я привыкла. Все двадцать два года жизни мне приходится сталкиваться с ними, и за все прошедшие годы я ни разу не опустила руки. Всё осталось за спиной, где я вышла победителем.
Руки трясутся, но я собираю вещи, пока Мэйсон молча наблюдает за мной. Но спустя минуту, он скрывается за дверью, и я радуюсь его уходу. Это ложь, потому что его присутствие даровало хоть какую-то поддержку и напоминание, что я не одна. Чемодан быстро наполняется вещами, которые я успела разобрать, и в комнате становится пусто. Деби так и не появилась за прошедшее время, и это пугает и отрезает всякий путь к ней. Я не знаю где искать её и свой ноутбук.
В коридоре пусто, лишь стук колесиков парочки чемоданов за спиной, отстукивает и эхом разносит мой уход. Тройка девушек появляется из-за поворота, но они не проявляют к моей персоне никакого внимания, проходя мимо, оживлённо болтают о чём-то более интересном. По пути захожу в туалет и умываю лицо холодной водой. Кажется, за эти пару дней я выплакала столько, сколько с роду не плакала. Я начинаю ненавидеть это город, он уничтожает меня, но я — сталь, которая закаляется из-за возникающих трудностей. Мужчина провожает меня взглядом и желает всего доброго. Что может быть доброго в том, что я ухожу практически под ночь в никуда?
Поток свежего воздуха бьет в лицо и трепет выпавшие локоны из хвостика, когда я шагаю к дороге, чтобы уехать в ближайший мотель. Я не тот человек, что сдаётся и мирится с подобными обстоятельствами. Завтра я стану той, что проведёт время в административной части университета, требуя поднять все документы. Я точно знаю, что мама оплатила предстоящий год или полгода.
Чемоданы резко останавливаются, а на моём запястье возникает рука, которая требует обернуться. На секунду, внутри даже зарождается надежда, что это тот мужчина, который понял, что ошибся. Но это всего лишь Мэйсон.
— Мне не до тебя, Картер.
— Я помогу тебе.
— Единственное, чем ты можешь мне помочь: погрузка чемоданов в такси.
Одергиваю руку и, зацепив чемоданы, делаю новый шаг, который не венчается успехом. Мэйсон удерживает пластиковые ручки и смотрит на меня.
— Я не понимаю, что ты хочешь от меня. Почему бы тебе не оставить меня в покое? Я сделаю то же самое.
— Я не часто предлагаю свою помощь.
— Я не просила её.
— Не будь упрямой, позволь мне помочь.
— Дай название ближайшего мотеля, я сочту это за помощь.
— Ты можешь остаться у меня.
Вскидываю брови, вслед которым начинаю смеяться. Спустя минуту я уже сгибаюсь пополам и не могу остановиться. Кручу головой в разные стороны и не могу поверить в то, что он предлагает. Мэйсон не разделяет историчного веселья, продолжая наблюдать за мной с нейтральным выражением лица.
— Пара минут не спасёт меня, Картер, — фыркаю я, унимая смех. — Прибереги свою помощь для кого-то другого.
— Пара минут? — выгнув бровь, усмехается он. — Серьёзно? Мне не девяносто лет.
— Мне плевать, сколько это длится. Я хочу уйти, и буду благодарна, если ты отпустишь чемоданы.
— Если я этого не сделаю?
— Мы простоим тут до утра. Когда-нибудь тебе надоест, и ты свалишь. Ты можешь помочь мне тем, что не будешь тратить моё время.
— Дай мне возможность помочь тебе.
— Я уже сказала, что ты можешь помочь мне, назвав ближайший мотель.
— Ладно, но я буду тем, кто довезет тебя туда.
— Если это способно прекратить наши отношения, то я соглашусь.
Уголки губ Мэйсона дергаются, и тень довольной ухмылки скользит по его лицу.
— Между нами есть отношения?
— Отношения бывают разными, не переворачивай мои слова под своё понимание.
— Например? Какие между нами?
— Апокалипсические. Хочу предложить закончить их. Сделаем вид, что не знаем друг друга.
— Допустим, что я не хочу этого. Что тогда, Трикси?
