Она сглатывает и ёрзает на своём сиденье. Если бы кто-нибудь обратил на неё хоть малейшее внимание, и, если бы на ней была светлая майка, все увидели бы её соски, твёрдые и возбуждённые.
Тот факт, что я могу нажимать на её кнопки, заставляет меня улыбнуться. Затем я притворяюсь, что соглашаюсь с мамой насчёт какой-нибудь еды на выходные.
Вот в чем разница между мной и Сильвер. Она не может выполнять несколько задач, особенно когда возбуждена, но я никогда не стираю своё окружение, даже когда она - единственное, что в нем имеет значение.
Сильвер: Просто заткнись.
Коул: Я сделаю это при одном условии.
Сильвер: Что?
Коул: Покончи с Эйденом.
Теперь её очередь ухмыляться с другого конца стола.
Сильвер: Я не буду. Что ты будешь с этим делать? Трахнешь меня? *зевающий смайлик*
Я слегка прищуриваюсь, а затем решаю нажать на кнопку, которую она ненавидит больше всего.
Коул: Помнишь ту фотографию, которую ты видела в моем телефоне?
Она хмурит брови, читая текст, и когда приходит осознание, её кулак сжимается сильнее, а ухоженные ногти чуть не трескаются от того, как она держит телефон.
Коул: Если ты не сделаешь так, как тебе говорят, ты пожалеешь об этом.
Сильвер: Иди. К. Черту.
Как только Фредерик заканчивает раздел, я встаю.
– Я собираюсь встретиться с ребятами.
Мама улыбается.
– Опять Ронан?
Да.
– Повеселись, - говорит мне Себастьян.
Глаза Сильвер расширяются, но она быстро скрывает свою реакцию. Она уже знает, что очень сильно облажалась.
По дороге на улицу я набираю ей последнее сообщение.
Коул: Я буду с кем-нибудь трахаться. Это просто будешь не ты.
Глава 19
Сильвер
Я солгала.
Я сказала папе и Хелен, что встречаюсь с Вероникой и Саммер. Вместо этого я нахожусь в доме Ронана.
Ладно, Вероника и Саммер тоже здесь, так что это не совсем ложь.
Папочке не нравится, когда я веселюсь. Он не говорит этого вслух, но думает, что это ниже моего достоинства.
Не то чтобы мне самой это нравилось. В отличие от того, во что все верят, я не люблю внимания. Или, по крайней мере, мне это нравится на моих условиях, а не двадцать четыре-семь.
Мы втроём проходим через вход. Ларс, любимый дворецкий Ронана, приветствует нас по именам. И да, когда графа-отца Ронана нет рядом, он поручает своим дворецким организовывать для него вечеринки, и он практически бросается в них при каждом удобном случае.
Он делает любое событие поводом для празднования.
Саммер и Вероника откидывают волосы назад. Я тоже делаю это не для того, чтобы объявить о своём прибытии, а для того, чтобы придать себе немного уверенности — мне нужна каждая капля, которая существует.
Именно по этой причине я надела своё короткое платье персикового цвета от Louis Vuitton. Оно останавливается выше моих колен, разрезы спереди и сзади придают ему провокационный вид, всё ещё говоря: «Ты не можешь позволить себе то, что под этим дерьмом».
Я собрала волосы в конский хвост и накрасила губы красной помадой, думая о словах мамы.
Красный убивает их, Куколка.
Я завершила образ красными ногтями и такими высокими каблуками, что они делают мои ноги выше, а мою задницу идеальной.
Сильвер Куинс здесь, чтобы победить.
Эйден и Коул всегда были непобедимы в шахматах, но, похоже, они забыли, что я тоже играю. Я тоже в деле.
То, что я позволила Коулу вторгнуться в моё тело таким жестоким, непримиримым способом, не значит, что он может наступить на меня.
В воздухе эхом отдаётся грохот какой-то модной поп-музыки. Студенты КЭШ’а танцуют в такт, потягивая алкоголь и прижимаясь друг к другу.
Некоторые целуются открыто, прижимаясь друг к другу, как будто завтра будет апокалипсис.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Фу, гадость. - Громко щебечет Вероника, когда мы проходим мимо них.
– Снимайте комнату, неудачники. – Продолжает Саммер.
Я смотрю на пару даже после того, как мы проходим мимо них. У меня болит в груди от этого вида, и я качаю головой, отказываясь думать о причине.
– Миссия? – Я спрашиваю их.
– Найди Коула, пока он не наделал глупостей.
Вероника поправляет своё шикарное декольте.
– На связи, Сил. – Саммер даёт мне знак «Я позвоню тебе», когда мы расстаёмся.
Я сказала им, что не могу позволить Коулу сделать ничего, что повредит имиджу папы. Это правда — но только отчасти.
Во-первых, Коул никогда бы так не поступил. Он слишком осторожен. Во-вторых, это далеко не та причина, по которой я здесь.
Я начинаю свою охоту по дому. Проблема в том, что особняк Ронана чертовски огромен. Я теряюсь в нем в обычные дни, не говоря уже о том, когда тут полно людей.
Достав свой телефон, я печатаю.
Сильвер: Ты не видел Коула?
Ответ приходит немедленно.
Эйден: С каких это пор ты так явно его ищешь?
Сильвер: Ответь на вопрос.
Эйден: Это означало «нет». Мне не нравится, когда мной командуют. Попробуй еще раз через десять лет.
Эйден: Желаю удачи в поисках его, когда он решит исчезнуть.
Клянусь, однажды я ударю Эйдена, но это будет не сегодня и не до тех пор, пока он согласится быть помолвленным со мной. Я не идиотка. Я знаю, что он бросит меня в мгновение ока, если он захочет, и, если это произойдёт, я буду полностью во власти Коула — или его отсутствия.
По крайней мере, сейчас он чувствует угрозу. Теперь, когда он думает, что никто не смотрит, он смотрит на Эйдена так, словно хочет убить его.
Коул всегда тяготел к Эйдену больше, чем Ронан или Ксандер. Это своего рода понимание. Что, если он преследует меня только потому, что я есть у Эйдена, и как только Эйден исчезнет с моей стороны, он будет считать себя победителем и будет двигаться дальше?
При этой мысли у меня сжимается грудь.
С каких это пор у меня появилось мамино мышление? Мой телефон вибрирует от сообщения.
Саммер: Замечен в восточном крыле пятнадцать минут назад.
Это не помогает. Там примерно пятнадцать комнат.
Я печатаю быстрее, чем когда-либо.
Сильвер: Один?
Саммер: С Дженнифер из команды по лёгкой атлетике.
Мои пальцы зависают над клавиатурой, и слезы наполняют мои глаза.
Нет.
Я не позволю себе плакать из-за этого.
В тот момент, когда я поднимаю голову, мой взгляд сталкивается с Адамом. Он сидит в небольшой гостиной с остальными членами команды по регби. Эти парни тоже популярны. Не так сильно, как футбольная команда, но у них есть своя доля девушек и славы. В то время как члены его команды шутят, смеются и пьют, он - нет.
Бутылка пива уютно устроилась между его пальцами, когда он пристально смотрит на меня. Не мигая. Неподвижно. Как будто он наблюдал за мной таким образом с тех пор, как я вошла.
Мои лопатки сводятся вместе, и я сглатываю, быстро прерывая зрительный контакт. Лучше притвориться, что я его не видела
Мне нужно убраться подальше от него. Сейчас.
Я замечаю, как Ксандер наливает сок в свою бутылку водки. Прежде чем кто-нибудь из девушек набросится на него, я бросаюсь в его сторону, вне поля зрения Адама, и хватаю его за руку.
Он улыбается мне сверху вниз, показывая ямочки на щеках.
– Королева сук, я думал, что эта сцена ниже твоего достоинства со всей этой глупостью вокруг? Ну, знаешь, алкоголь и секс. Подожди, это все еще запретное слово? Я имею в виду секс.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Заткнись.
Ксандер смеётся, и это очаровательно. Он очарователен. Почему, черт возьми, я не зациклилась на нём? Почему это должен был быть тот придурок?
