— Я вижу! — подтвердил его слова Макс. — Сильная порча поглотила его душу, но не сознание. Он до сих пор борется с ним, и я предполагаю, что граф Фургас открыл ему некую тайну. Помнишь, что он сказал?
— Он сказал: «Я все видел»! — повторил слова Никеля Севастьян. — Думаешь, демон поведал ему то, что мы пытались узнать?
— Возможно. — Предположил Макс. — Его глаза почернели, словно спелое яблоко под действием колдовства опытного чернокнижника. А это может означать только одно: кто-то могущественный вселился в нашего парня. Кто-то, не уступающий силе знатного рода, и не удивлюсь, если в теле Николая окажется темная душа графа Фургаса.
Новость была не из приятных!
Если в Парамонове действительно «сидела» сущность такого сильного демона, то дело принимало совсем плохой оборот. Мало того, что они попусту потратили три ночи, ожидая от простого смертного невероятного чуда, да еще станут свидетелями его мучительной смерти. Знатный демон убьет человека в считанные часы, и ни один священнослужитель не в силах будет его остановить.
— Нам нужно ему помочь! — прервал скверные мысли отца Севастьяна Макс.
— Помочь?! — священник обезумел от его слов. — Как мы можем ему помочь? Ты в своем уме?
Хозяин дома взвалил полумертвое тело на плечи.
— Для начала, отнесем его в мою комнату. Как бы то ни было, нам нужна эта информация. Думаешь, для чего сам граф пожертвовал своей душой? Не легче было бы позвать прихвостня рангом пониже?
— Мы не знаем наверняка, что он ему сказал!..
— Знаем, Севастьян, знаем! Только не хотим в это поверить. — Перебил его Макс.
— Нет! Мы не знаем! — стоял на своем священник. — То, что Николай сказал, — это еще ничего не значит! Его разум потупился в объятиях Темной души, и мы не можем с точностью утверждать, кто говорил голосом нашего парня! Но, я просто уверен в одном, — если ты вынесешь его из комнаты, нас ждут большие проблемы.
Макс с укором посмотрел на друга:
— Если мы его не вынесем отсюда — он просто умрет.
— Да, ты абсолютно прав! Он умрет! Но наше убежище так и останется для «них» тайной. Бабка Николая подозревала, что рядом таится опасный зверь, когда вкладывала ему в руку пистолет. Думаешь, это совпадение?
— Не знаю.
— А я знаю, Макс! Знаю, что если мы переместим этого человека за пределы комнаты, «они» не будут больше подозревать. Они будут знать, где находится «Зверь»! Наши души сгинут в аду, так и не получив прощения.
— Ты жаждешь прощения? Тогда оставайся здесь и проси. — Просто сказал хозяин лесного домика. — А я помогу нашему парню.
— Не делай этого! — попросил Севастьян, когда убедился, что его друг говорит вполне серьезно.
— А ты меня останови!
И Макс двинулся к выходу, держа на плече бесчувственное тело Парамонова.
Священник догнал друга на лестнице, когда тот уже спустился вниз и схватился за ручку двери, ведущую в комнату на первом этаже.
— У нас будет всего пара часов. — Напомнил отец Севастьян.
— У нас? — удивился Макс.
— Конечно, «у нас»! Ты думал, что я оставлю друга? Как бы ни так! Мне просто непонятно, что ты собираешься с ним делать?
Макс уложил Никеля на кровать:
— Я хочу получить информацию.
— И каким образом ты хочешь это сделать?
— Понятия не имею. Но, я обязательно что-нибудь придумаю.
Макс положил руку Парамонову на грудь и поразился, каким горячим было его тело. Грудь тяжело вздымалась, словно тот подхватил лихорадку, и глазные яблоки под опущенными веками нервно сновали из стороны в сторону.
— Николай! Ты слышишь меня? — хозяин комнаты попытался достучаться до пораженного сознания Никеля.
С таким же успехом, он мог бы поговорить с лесной кошкой, которая время от времени навещала его небольшой домик по вечерам.
— Это бесполезно, Макс! Нужно придумать что-то действительно существенное.
Хозяин дома взял за руку Парамонова и еще раз обратился к не подававшему признаки телу:
— Коля, ответь мне! Если ты меня слышишь, подай какой-нибудь знак.
И снова молчание.
Макс повернулся к своему другу и с тоской в глазах спросил:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Мы можем извлечь демона?
Севастьяна передернуло от таких слов. Никогда в своей жизни он не занимался чем-то подобным. Много раз священник встречал «порченых» людей, пытался помочь им молитвами, отворотами и всякой чепухой, но это не приносило результатов. Человек выходил из церкви, вроде бы излечившись, но по истечении какого-то времени, все начиналось сначала. Как говорил ему старый патриарх, для этого нужно иметь талант и благодать Бога, которой, увы, у обычного священника не было.
Раб первосвященника не мог помочь даже себе, не говоря уже о каком-то там прихожанине.
— Такого сильного демона нам не одолеть. — Честно сказал Севастьян. — Я могу прочитать пару молитв, но это не поможет. У нас нет той силы, чтобы тягаться с родовой знатью.
Макс вновь повернулся к Никелю, понимая полную неизбежность. У него оставался еще один вариант, прибегать к которому он не хотел.
Севастьян увидел, как его друг выдвинул прикроватную тумбочку, и в его руке мелькнуло лезвие ножа.
— Что ты хочешь делать? — в первые мгновения священник не понял, что задумал Макс. Но потом до него вдруг дошло. — Нет! Даже не думай!
— Я пущу ему кровь. А ты читай свои молитвы! Демон еще слаб, а увидев, что тело погибает, ослабит хватку. И если нам повезет, мы услышим голос Николая.
— Ты убьешь его! — слова друга повергли Севастьяна в шок.
— А что тебя не устраивает? Не ты ли пять минут назад хотел бросить парня в комнате на втором этаже?
Священник онемел от ужаса.
— Это не то же самое! Между словами «бросить умирать» и «убить» огромная разница!
— И какая же?! — закричал Макс. — Избавить себя от увиденного? Если смертному суждено умереть, то так тому и быть! Пойми, Севастьян, нам нужна эта информация, и я добуду ее любой ценой. Даже если мне придется убить! И да простит меня Господь за содеянное! И да примет душу раба своего Николая, пока ее не утащила «нечистая» сила в Ад!
Хозяин комнаты занес нож для удара и в этот момент глаза Никеля открылись.
Он схватил Макса за руку и закричал, словно в бреду:
— Желтые офицеры! Желтые офицеры!
Тело Парамонова задрожало, будто в припадке. Его отрешенный взгляд метался по комнате, и изо рта маленькой струйкой полилась кровь. Потом черные яблоки глаз закатились, и он снова потерял сознание.
Друзья изумленным взглядом уставились друг на друга.
— Мне не послышалось? — первым нарушил молчание Севастьян.
— Я уже давно не слышал такое сочетание слов. — Отозвался Макс. — Так давно, что уже и не припомню, что оно значит.
Священник с укором посмотрел на друга:
— Не валяй дурака, Макс! Мы прекрасно знаем, о чем он говорит. А если ты запамятовал, то я могу напомнить.
Хозяин дома прекрасно помнил, что значит сие выражение. Желтым офицером называли Небесного Воина в Древние времена. Всю свою жизнь мир боролся против сил зла. «Нечисть» выходила на дорогу, бесчинствовала, подвергая непомерным мучениям простой люд, и от ее похождений не было спасения. И лишь, когда появились Небесные Воины, — демоны, черти, ведьмы, колдуны и бесы прекратили безнаказанно шастать по улицам. Опытные бойцы, одетые в доспехи песчаного цвета, ведущие за собой армию добровольцев, внушали страх в сердца «нечистой» силы. Уже не так вольготно чувствовали себя гости из потустороннего мира. Уже не так смело, они превращали обычных людей в неизбежных мучеников. И уже с опаской оглядывались, когда в очередной раз пускались за ними по следу Желтые офицеры.
— Не утруждай себя объяснениями, Севастьян! Я помню, кто такие эти Желтые офицеры! А так же я помню поверье, что читала перед сном мне мать: «Истинно верующий, вернувшийся на праведный путь, прошедший испытание верой, подвергшийся немыслимым мучениям, умерший и воскресший, после смерти получивший благодать Господа, да будет Небесным Воином и встанет на защиту простого люда!».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
