Жу мягко положил свою ладонь на руку девушки, настолько аккуратно, будто боялся спугнуть:
– Хорошо. Подожду, – придя в себя то ли от злости, то ли от неловкости, Жу быстро вышел из комнаты.
Уже второй раз за день ей приходится становиться кем-то плохим, манипулирующим. Но всё ведь на благо?..
До конца дня Сона просчитывала все возможности передачи сообщения страже. Доказательств у неё не было, да и к тому же, вдруг монах и впрямь является ключиком к возвращению? А надо ли ей вообще вмешиваться? Рисковать собой и друзьями ради чужой страны? Может, просто вломиться к нему напрямую и выведать правду? Как девушке заставить отвечать подготовленного к нападению и допросам мужчину? И какими будут последствия?
«Иностранка подойти к страже не может, так как очень приметная. Да и передать послание как? За мной же следят. Подойди я хоть немного ближе к стражнику, и они сразу поймут, что их сдала я. Во-вторых, солдаты начнут допытывать, откуда мне это известно, или заподозрят меня в сговоре. И если я разоблачу монаха, то допытывать начнут его. В любом случае я потеряю возможность найти Ху Цзы и вернуться».
Своими раздумьями Сона вызвала лишь очередной приступ головной боли. Наученная Ми Лу тут же заварила ей чай, по словам лекаря, успокаивающий внутренний огонь, и уселась рядом:
– Что вас тревожит, госпожа?
– Ничего, Ми Лу, – устало улыбнулась детской заботе Сона.
Девочка немного помолчала, а затем продолжила:
– Из-за картины господина Гу? – она указала на карту.
Сона лишь отчаянно выдохнула.
– Чем я могу послужить госпоже?
– Нет, Ми Лу, тебе лишь надо присматривать за младшими госпожами, – девушка старалась огородить от ненужных проблем ребёнка.
– Я слышала, вы хотите о чём-то поведать страже?
Сона нахмурила брови:
– Ты подслушиваешь?
– Простите, госпожа, я не хотела, я…
– Не утаивай, тебя об этом просила госпожа Ляо? – догадалась Сона.
Ми Лу лишь виновато опустила глаза.
Сона шумно втянула носом воздух и выпрямилась, готовясь отчитать соседку, но остановила себя. Какой смысл ругать освобождённую рабыню, возвращающую долг своей благодетельнице, дающей ей крышу над головой, постель, горячую еду и работу? Сама Сона задолжала Аи не меньше. Что же касается хозяйки дома, видимо, больше Соне она не доверяет. Ожидаемо. И её тоже винить не в чем.
– Да, Ми Лу, есть то, о чём мне нужно рассказать стражникам. Однако госпоже об этом не говори.
– Если вы прикажете, я ничего-ничего ей не скажу! – старалась загладить провинность Ми Лу, чувствующая стыд за предательство своей покровительницы.
– Я не стану тебе приказывать, я попрошу, – поправила её Сона.
– Скажите, что мне сделать?
– Тебе – ничего, – одарила подопечную благодарной улыбкой опекун.
– Я смогу! Если вы напишете послание, то я смогу передать его страже.
– Не нужно, я не хочу, чтобы кто-то тебя там видел, – твёрдо пресекла энтузиазм девочки Сона.
– Меня никто и не увидит! Па Шоу учил нас! Ни одна душа не узнает, что я что-то сделала. Я быстро вложу послание, куда вы укажете, и вернусь!
– Нет, Ми Лу.
«Авантюра слишком опасная. Если поймают девочку, то начнут её допрашивать: кто, что, зачем… А она ребёнок! Ей и так в жизни было несладко. Даже если она сдаст меня стражникам, Ми Лу придётся испытать страх перед вооружёнными военными, задающими вопросы, ответы на которые она не знает, а потом ещё и вину за то, что они сделают с её госпожой… Но можно подстраховаться… Вложить послание кому-то из стражников, кто, если её и поймает, то не станет наказывать… Потому что кто-то иной сможет вступиться за девочку, например, Аи! Она может поручиться за Ми Лу перед знакомым стражником, как его? Старший кто-то там ворот… Северных, да! Северных ворот! Найти его не составит труда, ведь все они собираются в тавернах в промежутках между несением службы и посещением комнат утех. Почему же об этом не попросить Аи напрямую? Опасно. Госпожа Ляо сразу станет мишенью для всех, кто обмотан клубком тайн: как для стражи, так и для шпиона востока. К тому же, незнающего, скорее всего, отпустят. А знающий – уже этим виновен, значит, и шансов остаться в живых у него меньше. А у Аи ещё и дети. Но и Ми Лу – совсем ребёнок».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В душе насмерть грызлись два волка: один был на стороне разума, а второй соблазнял готовым решением проблемы. Сона вновь возвращалась к вопросу «А надо ли это мне?». Вот только если не сделает она, то сделает Жу… К тому же, с новой силой разгоралось пускающее дым в глаза разумному волку желание отомстить. За всё!
– Ты вправду сможешь?
– Да, госпожа! Когда-то я даже монетку получила! – радовалась тому, что может пригодиться в важном деле, Ми Лу.
Несколько дней Сона выспрашивала у Чжу Жу о том, когда и насколько долго в тавернах появляются стражники. Особенно её интересовали Старшие караулов, хотя в действительности только один – по фамилии Бин. Остальные выспрашивались для отвода глаз.
Сегодня Сона решила посетить вместе с Ляо Гун Фэн её знакомую. Однако вместо Соны в крытый паланкин быстро села Хуар[170] – рабыня дома Аи, издалека чем-то похожая на Сону и старательно называемая Маном «госпожа». Это единственное, о чём Сона попросила Аи. Сама же девушка дождалась, пока паланкин двинется, а за ним впервые так хорошо заметный парнишка возраста Жу – соглядатай восточного шпиона. Подождав ещё какое-то время у ворот, Сона, переодетая на этот раз в неприметную одежду Лао, вышла, опустив голову, и направилась в сторону северных ворот, запутывая возможный хвост в многочисленных узких улочках и торговых улицах города.
Прямо возле северной стены она наконец остановилась у лавки торговца вяленным острым мясом яка, приготовленным по рецепту Государства Бессмертных пустынь. Старательно создавая видимость придирчивого покупателя, Сона наблюдала за тем самым Старшим караульным Бином, громогласно обсуждавшим военные вопросы с сослуживцами и собравшимися возле них слушателями. Вряд ли бы он заметил и слона, с таким-то количеством выпитого!
Через непродолжительное время к Соне присоединилась Ми Лу в одежде мальчика-оборванца.
– Господин, – потянула она за рукав Сону, – купите поесть!
– Уйди, мальчишка, – шикнул на «оборванца» «господин».
– Господин…
– Пойди просить в цзёугуан! Ко мне не лезь! Может, в шлеме того стражника, – «господин» указал пальцем на сидящего к нему вполоборота старшего стражника северных ворот, – для тебя что-то найдётся! Возьму и гэн[171], – обратилась Сона к торговцу.
Получив купленные ломтики, перевязанные и подвешенные на тонкую верёвку, Сона направилась за поворот, откуда могла видеть происходящее, держа наготове не покидающий её нож, спрятанный за поясом.
– Пожалуйста, Ми Лу… – бубнила себе под нос Сона. – Да что же я делаю! – спохватилась было она, но девочка, получившая наводку, уже скрылась под крышей таверны.
Она обошла всех стоящих полукругом посетителей, изучая обстановку, и, выждав подходящий момент, начала действовать.
Так, неожиданно оступился разносивший напитки хозяин питейного дома, знающий свой зал лучше, чем комнату наверху, в которой жил. Кто-то положил на его пути камень, после того как гости попросили принести им добавки. Как и ожидалось, все, до этого момента, внимательно слушавшие рассказ военных, обернулись на звук бьющихся глиняных сосудов. Тогда неприметный мальчик-оборванец – один из тех, что на улицах крупных городов пруд пруди, отчего воспринимались воришки уже как часть городского пейзажа – юркнул в центр круга, за спину главного стражника. Его целью был шлем военного, так удобно оставленный им на лавке рядом.
«Если вывести её оттуда сейчас, то кто-то точно обратит на нас внимание и запомнит», – Сона ждала в напряжении. Чего так долго? Что за шум? Всё по плану? Или поймали? Она всё крепче сжимала скрытый клинок.
Спустя ещё пару минут из таверны таким же неприметным, спокойным шагом вышел беспризорник, направившийся в противоположную от прячущейся девушки сторону.
