От неудобного сидения ноги затекли и Шемс завозилась, меняя положение. Какой-то твёрдый предмет притулился радом и больно впился острым углом в ягодицу.
— Ай-й, — болезненно поморщилась девушка, доставая из-под попы знакомую табакерку. — Чего?! Да ты издеваться вздумал что ли? — крикнула она, вскочив с дивана.
Правда, немного поразмыслив, Шемс всё же убрала назойливую вещицу в магический карман, туда же следом отправился и нож Лльюэллина.
Так, ладно. Чем предаваться горестным стенаниям, не лучше ли побыстрее покончить со всем этим. Она нервно одёрнула задравшийся край кофты и с тяжким сердцем покинула свои покои.
— Ну наконец-то! — Евгения метнулась к ней по воздуху. — Я уж опасалась, что утрата брата окончательно лишила Лльюэллина рассудка, и он тебя того…
— Из-за моего упрямства и глупости Лльюэллин теперь готовится пожертвовать собой, — мрачно сообщила Шемс. — Не представляю, как я сделаю это… Как вообще мне после такого жить?..
— Я знаю, что тебе сейчас нужно, — Евгения окинула девушку обеспокоенным взглядом. — Пойдём.
Шемс безропотно подчинилась и на ватных ногах поплелась за призраком. Они подошли к опознавательному кругу и девушке на миг показалось, будто объёмную пурпурную спираль на стене медленно обволакивает инеем. Проступая заиндевелой кисеёй, мороз поднимается кверху, дробясь искрами ледяных кристаллов, разрастается, сползая на стену, растягиваясь, рвётся выше и выше под потолок... Но нет, невозможно. В воздухе определённо чувствуется комфортное тепло. А иней? Это должно быль лишь обман зрения, вызванный приглушённым освещением и неровным блеском свечей.
— Давай же, магия придаст тебе сил.
— Слишком высокая плата за возможность ощутить воздействие непонятного энергетического источника.
Тем не менее Шемс вступила в круг. Длинные нуаровые ресницы дрогнули, изумрудные глаза засветились завораживающим звёздным светом, глубокий вдох-выдох и вот уже колдовская мощь пьянит, создаёт иллюзию неуязвимости, избранности...
— Шемс! Шемс! Хватит! — Евгения вдруг не на шутку занервничала. — Сюда идут. Надо убираться, иначе спалимся раньше времени.
Девушка резко обернулась, откликаясь на зов призрака и поняла, что поздно — на сей раз улизнуть не выйдет.
Шокированное лицо появившаяся в коридоре Ионы красноречиво говорило о грядущих больших проблемах. При виде активированного опознавательного круга, поклоняющаяся сперва застыла, точно громом поражённая, а потом взорвалась яростью:
— Ах, вот оно что! Оказывается, здесь вовсю плетётся заговор. Чтоб ты знала, милочка, всего отвратительней и ненавистнее для Властвующей — ложь подлых изменников. Но мы таких давнёхонько наловчились отделывать под орех. На что ты рассчитывала? Хотела забрать себе душу Тиббота? Метишь на чужое место? Не моё место?! Только единственное, чего ты добьёшься — сгинешь навсегда, как до тебя сотни других. И твой вонючий труп в могильном колодце с аппетитом сожрут черви. А мне будет любопытно на это поглядеть…
Покончив со словесными угрозами, Иона ринулась вперёд взбесившейся фурией, от которой невозможно ожидать пощады. Реагируя скорее инстинктивно, Шемс дёрнулась в сторону, одновременно выставив в защитном жесте скрещённые руки с ножами, чтобы отразить удар и нанести свой.
А дальше она смотрела на всё будто со стороны, словно через толстое стекло. Мир стал нечётким, неузнаваемым и без звука. Лишь лицо Ионы. Глаза, смотрящие с недоверчивым удивлением, приоткрытые пухлые губы, запятнанные в уголке поблёскивающей кровью. Ладонь поклоняющейся разжалась, нож выпал, звонко бряцнув по каменному полу, ещё несколько секунд Иона с трудом хранила равновесие, а потом рухнула сама, как подкошенная.
— Она мертва? — призрак Евгении, до этого прятавшийся за полукруглым выступом в стене, изображающим колонну, выплыл в желтоватое пятно света и с опаской приблизился.
— Да нет же! — Шемс опустила взгляд на окровавленный нож в своей руке.
— Фух, отлично! — Евгения мгновенно сориентировалась в изменившейся обстановке. — Тело чур моё! Давай же, бери её скорее и тащи в подвал, пока она не очухалась. Принесём её душу в дар Дому.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Наверно, положение дел требовало сосредоточиться и хорошенько всё обдумать, только вот время на раздумья не было у них совсем.
— Чего же ты ждёшь? — видя, что девушка сомневается, Евгения сердито нахмурилась. — Тебя вроде расстроила намечающаяся смерть Лльюэллина. Ну так вот, чем не подходящая ему замена? Пользуйся счастливым случаем.
— Да я никому смерти не желаю…
— Ну в конкретном случае выбор у нас невелик. Тут уж либо ты, либо тебя. Как, думаешь, поступит Иона, когда очнётся? Кому она, первым делом, помчится сообщать о твоих магических способностях? Впрочем, я считаю, вероятнее всего, эта дама захочет сначала повторить попытку проткнуть твоё бренное тело своим ритуальным ножичком. Надо ли напоминать, что её оружие совсем не такое безобидное? Поэтому хватит пререкаться, лучше поспеши. Хотя, постой! Захвати-ка из моего склепа нож и руны.
Резкие слова вроде бы убедили девушку, или это пережитое потрясение заставило её неожиданно стать покорной…
— Я не верю, что делаю это… Просто дикий сюр какой-то, — бормоча и сокрушённо мотая головой, Шемс всё же подхватила подмышки безвольное тело поклоняющейся и поволокла его за угол, сначала в большой коридор, и дальше за летевшей впереди Евгенией, туда где под зловещей чёрной лестницей, скрывался спуск в не менее зловещий подвал.
Они были почти у цели, когда одна из дверей коридора внезапно открылась и из неё вышел Даррель, будто специально для того, чтобы наткнуться на шумно пыхтящую там Шемс.
— Что тут твориться? — мужчина явно опешил, замер в трёх шагах, удивлённо разглядывая Иону, валявшуюся с раскинутыми руками и ногами и в пропитанной кровью одежде. Потом в недоумении перевёл взгляд на Шемс. — Ты в своём уме?
Застигнутая с поличным девушка резко выпрямилась, при этом неаккуратно ударившись о выступающее из стены изваяние горгульи, со злобным выражением на каменном лице держащее когтистой лапой бронзовый подсвечник старинной работы. Шемс чувствовала румянец, жгущий её щёки, как в лихорадке и слышала, как бешенный пульс эхом отдаётся в ушах, и ещё противно ныла быстро наливающаяся на затылке шишка.
— Мы… я… это недоразумение просто, — язык заплетался от страха, мозг безуспешно искал выход.
Тем временем, воздушный силуэт призрака вырос за спиной мужчины, взметнулся туманным облаком подол сорочки, и незаметно подкравшись практически вплотную, Евгения грозно гаркнула прямо ему в ухо:
— Слушай меня молча! Если не горишь желанием оказаться рядышком со своей подругой по секте, помоги оттащить вниз моё будущее тело, и неплохо было бы убрать следы, — она выставила вперёд прозрачную руку, указывая на алую дорожку, протянувшуюся за ними.
Шемс поразило удивительное самообладание молодого мужчины. У неё самой уже начал нервно дёргаться глаз, а Даррель даже не вздрогнул. То ли десятилетия жизни под жестокой тиранией Властвующей так его закалили, то ли действие алкоголя притупляло даже обычные инстинктивные реакции. Он лишь сделал шаг в сторону и встал вполоборота, меняя угол обзора на более удобный.
Призрачная дева демонстративно выплыла вперёд, устрашающе сверкая немигающим фосфоресцирующим взглядом. И вот теперь-то уж лицо Дарреля вытянулось и побледнело. Узнал.
— Евгения? — он смотрел на неё и явно не мог поверить своим глазам. — Ты всё ещё здесь…
А она, наконец, удовлетворившись произведённым эффектом, постаралась напустить на себя ещё больше суровости:
— Не будем ворошить прошлое. Сейчас, хочется тебе того или нет, придётся выбрать чью-то сторону. Кстати, думаю, надо уточнить маленький нюанс на случай неверного решения: в нашем распоряжении теперь нож не только Ионы, но ещё и Лльюэллина.
Даррель вновь опустил взгляд на лежащее на полу тело.
— Значит Иона убита? А Лльюэллин?.. Тиббот?
— Да нет же! — воскликнула Шемс. — Она первая напала. Я не собиралась… И это был мой нож… не Лльюэллина… не заколдованный.
