Балалай начинал орать.
– Блядь, Кирилл! – рявкал он, откладывая свой «страт» в сторону. – Ты чо коричневую ноту извлечь хочешь? Меня уже блевать тянет от твоего пердежа.
– Иди нахуй! – взрывался Кир. – Сам, бля, подорвал всех в этот блудняк. Дьяк вон сам ебланит сидит. А на репах одни парадидлы свои хуярит.
– Потому что это основные рудименты, Солёный, – вздыхал я. – Мы же блэк играем. Там без парадидлов никуда.
– Пошли нахуй! – снова взрывался Кир, бросая многострадальную басуху на диван. – Умники, блядь. Жаб, пошли наебенимся?
– Никто никуда не идет, – рявкал Олег, и в эти моменты с ним даже Кир не решался спорить. – Взял, блядь, басуху и начал, блядь, заново!
– Взял я твою, блядь, басуху, – зло, но все же с улыбкой, отвечал ему Кир. – Залупа твоя патлатая.
– Твоя зато лысая и глупая, – парировал Балалай, намекая на висок Кира, который тот выбрил, как у Ньюстеда. – Давай еще раз, с начала.
– Ебанашки, – смеялась Ирка, сидя на диване с Лаки и Лялькой. Мы тоже, разрядившись, начинали веселиться, и даже Балалай ничего не мог с этим поделать. Ну а в конце каждого ждала бутылочка холодного пива или водка, запас которых всегда был в холодильнике. Жаба ответственно следил, чтобы холодильник не пустел.
– Чо, как корабль назовем? – разомлев от пива и выволочек Балалая, спросил Жаба. Кир тут же нахмурился.
– Чего? Какой корабль? Ты перепил, братан, или просто ёбу дал?
– Да он о группе, блядь, – устало вздохнул я. – Кто еще ёбу дал, Кир?
– Слушай, а в натуре, – хмыкнул тот. – Названия-то у нас нет.
– И не будет с такой игрой, – сердито добавил Олег.
– Ой, отъебись, Пуччини ебаное, – отмахнулся Кир, еще не отошедший от истерики друга. – Весь мозг выебал, так дай отдохнуть пацанам, а?
– Вам не отдыхать, а пизды дать надо, – буркнул «Пуччини ебаное», обидевшись на новую обзывалку. – И хули я Пуччини-то?
– Хуй его знает, – пожал плечами Кир. – Пуччини, и все тут.
– А ты пердун тогда, – парировал Олег и, чуть подумав, добавил: – Тоже ебаный.
– Слышь, заебали оба! – рявкнули мы с Иркой. – Пиздуйте вон на улицу и там раз на раз, как все нормальные пацаны. А мы тут в тишине посидим пока.
Но «раз на раз» никто не пошел. Кир и Олег побуравили друг друга немного злыми взглядами, а потом, выпив по стопке водки и закусив сваренными Лялькой пельменями, помирились. Жаба, задумавшись, что-то черкал в блокноте, с которым не расставался, а потом предъявил на наш суд несколько вариантов логотипа.
– Белка что ли пропоносилась? – хмыкнул Кир, смотря на первый логотип. – И чо тут написано?
– «Черный замок», – ответил Жаба.
– «Dimmu Borgir» уже заняли, – встряла Лялька, тыкая пальцем в свою майку. Жаба вздохнул и покорно перевернул страницу.
– А это чо? – Кир даже шею выгнул, не понимая, в какую сторону читать. – Слышь, Пуччини, ты понимаешь?
– Не-а, – ответил Олег, пропустив мимо ушей выбесившую его обзывалку. – Жаб, не мучай, а? Чо тут написано?
– «Black Souls», – ответил тот. – Черные души, типа.
– Ну, неплохо, – похвалил Кир, углядев в каракулях название. – Ха, в натуре так и написано. Ну ты и затейник, Ромыч.
– Лучше «Exorcism», – тихо сказала Лаки, с улыбкой смотря на нас.
– Погодь, экзорцизм же – это изгнание, не?
– Все так, – кивнула Олька. – Но на древнегреческом это еще и «связывание клятвой». Символично получается.
– А мне нравится, – улыбнулся Кир, получив улыбку в ответ.
– Еще б тебе не нравилось. Откажешься, так пизду через полгода только увидишь… – буркнул Олег и свалился на пол, не договорив, потому что Кир насел на него сверху и поднял кулак. Если бы не Олька, то Балалая отскребали бы от пола.
– Хватит! – рявкнула она. – Заебали, дурогоны! Совсем с группой своей пизданулись!
– Она права, – усмехнулся я, доставая из холодильника еще одну бутылку пива. – Остопиздели уже своими терками. Помирились же вроде, хуль ты, Балалай, опять начинаешь?
– Извини, братка, – шмыгнув носом, ответил Олег, косясь на кулак, который завис в воздухе. – Был неправ и непочтителен. Можешь ударить, я не обижусь. Зря на Ольку быканул. Ты тоже извини, Оль. Ну дурак, хуль тут поделать.
– Язык бы тебе вырвать и жопу им твою вытереть, – зло бросил Кир, но с Олега все-таки слез. – Не был бы своим, убил бы нахуй.
– Повезло Олеже, – хмыкнула Лялька. Я кивнул, поддержав её.
– Ага. В Кире дури много. Въебет, и мозги в жижу превратятся.
– Закончили? – чуть остыв, спросила Лаки. Дождавшись синхронного кивка от обоих, она вздохнула. – Как дети, блядь.
– Олькино название подходит, – сказал Жаба, не обративший на перепалку никакого внимания. Он протянул нам блокнот с новым логотипом. – Ну чо?
– Огонь! – кивнул я. – А теперь давайте бухать, пока опять не передрались. Жаб, докинь пельмешей в кастрюльку, а?
Однажды Балалай опоздал на репетицию, чего сроду не случалось. Обычно мы приходили позже и неизбежно получали порцию нытья от Олега на тему опозданий. В этот раз Жаба меланхолично подергал висящий на двери замок и, вздохнув, полез в вентиляцию, где был спрятан запасной ключ.
Олег не пришел ни через час, ни через два. Мы сыграли пять песен и расселись кто где, чтобы наградить себя пивом и чипсами. А когда часы на стене показали пять вечера, железная дверь скрипнула и в гараж ввалился Балалай.
– Нихуя себе струя, – присвистнул Кир, когда Олег поднял голову и мы увидели его лицо. Правый глаз заплыл, губы были разбиты и покрылись темной коркой спекшейся крови, на щеке темнели нехилые царапины, а косуха вся была в грязи.
– Дайте пива, – раздраженно бросил Балалай и, когда Жаба протянул ему бутылку, осушил её за три глотка. – Ох, блядь…
– Чо случилось, братка? – весело подмигнув другу, спросил Кир. – Боярку у бомжей отжать решил?
– Все нормально, – ответил Олег, не поддержав шутку. Тут уже Кир напрягся и положил руку Олегу на плечо.
– Не юли, бля. Рассказывай, кто тебя так отпиздил и за что, – велел он. Олег вздохнул и, кивнув, откинулся на спинку дивана.
– Чингиз отмазался, – коротко сказал он, и каждый понял, о чем речь. – Короче, выпустили этого дурака. Видать, спина широкая была, или хуй его знает. Но это все хуйня. Ему сказали, кто слил. Я, как обычно, в магаз выбежал, думал потом в гараж пойти, а меня у пивнухи тормознули два тела, Чингизовы дружки. Я и подумал, что они ищут, чем бы вмазаться, поэтому без лишнего подошел и лапу протянул. А мне сразу в ебало прописали и в кусты затащили. Потом в тачку какую-то бросили и к Чингизу отвезли.
– Чингиз чо? – мрачно спросил я, переглядываясь с
