глупым смертным.
— Ой, я вас умоляю! Тоже мне, сравнили, — фыркнула Перчинка сквозь смех, — Вы не видели, как в Диких Землях развлекается народ! Вот, к примеру, на прошлой неделе…
И она пустилась в красочное повествование, взмахивая руками:
— Короче, неделю назад сижу я в забегаловке с наемниками, кружечку пенного потягиваю. А рядом за дубовым столом два амбала здоровенных — ну чисто шкафы трехстворчатые! Тоже турнир обсуждают. Давай они спорить, кто круче. То один вскочит, пузо вперед: «Я-де вашу Госпожу одним пальцем задавлю!» То другой в грудь себя колотит: «А я твоих безумовских недомерков скопом харчком положу!» И пошло-поехало, слово за слово — в общем, до поножовщины дошло. Вся таверна на ушах стояла — кто в кровище валяется, кто по углам забился… Короче, весело было!
Перчинка со смехом откинулась на спинку лавки, закинула ногу на ногу. В глазах бесенята так и прыгали — кажется, воспоминание и правда ее позабавило.
Все девушки молчали, глядя на Перчинку слегка… удивленно.
— Ну и нравы… — протянула Эмми, слегка позеленев.
Мне тоже как-то не по себе сделалось. Во средняя дочурка дает, понабралась местного колорита в Диких землях… За словом в карман не лезет, и в драку с превеликим удовольствием ввяжется. Авантюристка в квадрате…
Я кашлянул, привлекая внимание своих бойцов:
— Так, девоньки, посерьезней давайте. Времени в обрез осталось — скоро наш черед с Госпожой рубиться будет. Надо бы перетереть.
Девчонки тут же подсобрались. В глазах мелькнула сосредоточенность вперемешку с азартом.
— Госпожа так называемая сильна, конечно! — нетерпеливо выпалила Настя, — Но кто она такая после той же Соколовой? Да мы ее чмошников с одной левой…
— Не все так просто, — перебила Айсштиль, смерив ее ледяным взглядом, — Эти «чмошники» уже многим задницы надрали, если ты забыла. И нам придется о-о-очень постараться, чтобы их уделать. И не понести при этом серьезные потери.
— Снежка права, — кивнула Перчинка, посерьезнев, — Я тут пошуршала малость, поспрашивала об этой Госпоже знающих людей… Короче, дело такое.
Она понизила голос и подалась вперед, сверля нас внимательным взглядом:
— Говорят, она не просто так с простолюдинами якшается и в бой их ведет. У них там что-то вроде производства стимуляторов боевых или типа того… а может быть и еще каких веществ похуже. Причем таких, что аналогов нет.
— Ого, — нахмурилась Эмми, поджав губы, — И что, многие ее поддерживают?
Перчинка скорбно кивнула:
— А то ж! Ее банда с каждым днем разрастается. К ней бегут все, кто аристократов ненавидит — что разорившиеся купчики, что голодранцы безземельные. Базу себе отгрохали в руинах древней крепости посреди Серых Топей. Говорят, там и тренируются, и планы свои будущие строят…
В глазах у Перчинки мелькнуло что-то странное. Будто лихорадочный огонек, предвкушение.
Я смерил ее взглядом:
— А сама-то ты, доченька, что думаешь про это все? Уж не повеяло ли тебе ветерком свободы да равенства?
Перчинка вспыхнула. Вскочила, яростно сверкая глазами:
— Папа, ты что такое говоришь? Я своя, до мозга костей! Никакая Госпожа меня в свои сети не заманит!
В ее словах звучала неприкрытая обида. Но в то же время… было в них что-то неуловимо фальшивое. Словно Перчинка и сама до конца не знала, чего хотела…
Я с подозрением прищурился, но смолчал. Незачем сейчас ссору затевать — дел и без того невпроворот.
Итак, сообщение Перчинке придало моей команде необычной серьезности. Никто больше не ёрничал и не бахвалился. Все понимали — схватка с Госпожой будет не из легких.
Я задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Обвел притихших девчонок внимательным взглядом.
— Смотрите. Если Госпожа и правда заправляет армией обозленных простолюдинов, то выкладываться эта братия будет по полной. Поражение для них равносильно полному краху их… как ты сказала, Перчинка? Их идеологии?
Дочка кивнула, поджав губы. Я продолжил:
— А значит, зная о нашей силе, они полезут на рожон. Будут рисковать, не щадя ни себя, ни соперника. Как крысы загнанные — или грызть, или сдохнуть. Противник будет опасный и непредсказуемый.
— И что же делать? — робко подала голос Эмми, нервно комкая подол платья.
Я пожал плечами:
— Действовать по обстановке. Смотреть в оба, чтоб не подловили где. Ждать подвоха в любой момент. И уповать на удачу — мало ли, вдруг боги улыбнутся…
Кажется, мои слова девчонок не слишком впечатлили. У нас были выработаны стратегии и планы против каждого оппонента, но меньше всего информации было о простолюдинах…
Перчинка поднялась. Окинула нашу честную компанию цепким, оценивающим взглядом. Будто прикидывала в уме какие-то одной ей ведомые расклады.
— В общем, батя, послушай мой совет. С Госпожой нужно действовать нестандартно. Сбить ее с толку, обвести вокруг пальца. Выкинуть что-нибудь такое, чего она точно не ждет.
Я удивленно приподнял бровь:
— Это ты на что намекаешь, доченька? Уж не на свой ли богатый опыт авантюризма в Диких Землях?
Перчинка лукаво ухмыльнулась:
— Ага, есть такое. Понимаешь, пап, я ж там каких только трюков не навидалась. Ловкость рук и никакого мошенничества, ха-ха! Короче, я тебе вот что скажу…
Она наклонилась ко мне, прошептала в самое ухо:
— Внезапность — наше все. Мы должны выкинуть какой-то финт ушами. Сделать ход конем, который Госпожа в жизни не просчитает. Например…
Несколько долгих минут она что-то горячо нашептывала, размахивая руками. Я слушал, хмурясь и прикидывая в уме.
— Хм… рискованно, но может сработать. Спасибо, дочка. Подумаем, как это провернуть.
Я поднялся. Окинул девчонок внимательным взглядом:
— Ладно, бойцы. Пора на выход. Покажем этим простолюдинам, где раки зимуют! Порвем как…
Мои бравурные речи прервал испуганный вскрик Насти:
— Сахаринка! Что с тобой⁈
Я резко обернулся. То, что я увидел, заставило сердце ухнуть куда-то в пятки.
Старшая дочь стояла, пошатываясь и хватаясь за край стола. Миловидное лицо исказила гримаса боли. Она была бледной, как мел. На лбу выступила испарина.
— Па…папочка… — едва слышно выдохнула Сахаринка, — Мне что-то… нехорошо…
Ноги у нее подкосились. И в следующий миг моя девочка рухнула на пол — прямо там, где стояла! Тяжело, неуклюже, словно марионетка с обрезанными нитями…
Глава 14
Схватка с Госпожой
Мы с девчонками так и застыли, потрясенно глядя на распростертое тело. Сахаринка дергалась в конвульсиях, закатив глаза. По подбородку текла тонкая струйка слюны.
«Сахаринка!»
Я рванул к дочери, рухнул
