я.
Ее глаза сужаются, а губы поджимаются.
— Нет.
Она пытается говорить уверенно, но я слышу дрожь в ее голосе. Чувствую, как страх волнами накатывает на нее. Эта девственница откусила больше, чем может проглотить.
Невозможно отрицать, что она возбуждена, когда ее соки стекают по бедрам, заставляя их блестеть в тусклом свете подвала. Я опускаюсь перед ней на колени и вылизываю идеальную киску, пробуя на вкус ее возбуждение, смешанное с кровью. Первобытное желание сжимает моё нутро, и я крепко хватаю ее за бедра, притягивая ближе.
Камилла ахает, когда я прикусываю зубами клитор, заставляя ее ноги дрожать.
— Я собираюсь поглотить тебя, malishka, — говорю, поднимая на неё глаза, пока она смотрит на меня сверху вниз. Я редко готов стоять на коленях перед женщиной, но для Камиллы готов на все, чтобы заполучить ее.
Ее щеки покрываются приятным румянцем, пока она наблюдает за мной медово-карими глазами, расширенными настолько, что вокруг зрачка виден лишь небольшой ободок.
— Тогда приступай к делу.
Я тихо рычу и впиваюсь зубами во внутреннюю поверхность бедра, заставляя ее вскрикнуть.
— Будь осторожна со своими желаниями.
Я делаю то же самое с другим бедром, и она вздрагивает. А затем возвращаю свое внимание к ее центру, облизывая и покусывая, пока она не начинает стонать, как шлюха.
Когда она меньше всего этого ожидает, я поднимаю нож и провожу зазубренным краем по следам укусов на бедрах, разрезая кожу до тех пор, пока капли крови не выступают на поверхности.
Камилла смотрит на меня сверху вниз с неподдельным желанием в глазах.
— Перестаньте играть со мной, сэр.
Я слизываю кровь с ее кожи и стону.
— Ты восхитительна на вкус.
Она поджимает губы.
— Какая часть меня?
— Каждая часть. — Я встаю и грубо целую ее, мой язык проникает ей в рот, давая почувствовать вкус крови и возбуждения. А потом отстраняюсь и смотрю ей в глаза. — Чувствуешь свой вкус?
Её горло подрагивает, когда она сглатывает.
— Да, сэр.
Я беру ее за плечо и провожу ножом по коже. Все нанесенные мной раны поверхностны, но я знаю, как извлечь неимоверное количество крови, не причинив слишком большого вреда.
— Я хочу окрасить нас обоих в твою кровь.
Глаза Камиллы расширяются, она кладет руку мне на плечо для устойчивости.
— А потом я трахну тебя так сильно, что ты не поймешь, что с тобой произошло, — бормочу ей в ухо, позволяя своим зубам коснуться его, когда мягко провожу ножом по ее спине, разрезая кожу, пока по ней медленно стекает кровь. — Ты уверена, что готова к этому? — Я отстраняюсь и смотрю ей в глаза.
Её нижняя губа дрожит, когда она качает головой.
— Нет, но я так сильно хочу Вас.
Я рычу и сильно кусаю ее за плечо, оставляя отметины там, где мои зубы вонзились в плоть.
— Повернись, — приказываю я.
Она делает, как сказано, показывая мне свою спину и небольшой порез, который я нанес. Я провожу большим пальцем по крови, размазывая ее по коже. Потребность быть обнаженным и чувствовать ее кровь на своей коже заставляет меня раздеться: сначала я снимаю галстук, рубашку и пиджак, бросая их на пол. Затем расстегиваю молнию на брюках, наслаждаясь тем, как Камилла напрягается при этом звуке.
Нож со звоном выпадает из моей руки на каменный пол.
— Я собираюсь уничтожить тебя, Камилла. Ты уверена, что готова к этому? — Спрашиваю, снимая брюки и обувь, оставаясь в одних обтягивающих трусах.
Она оглядывается через плечо, зажав нижнюю губу между зубами.
— Лицом вперед, — рявкаю я.
У нее перехватывает дыхание, и она неохотно продолжает смотреть вперед.
— Я готова ко всему, что Вы приготовили для меня.
Я сбрасываю трусы на пол и откидываю их в сторону, мой член напряжен и тверд как камень. Наклоняюсь и забираю нож, после чего подхожу к ней и прижимаю твердый член к ее спине, заставляя Камиллу задыхаться.
— Сэр, я…
Я сильно шлепаю ее по заднице.
— Никаких разговоров. Я просто хочу, чтобы ты перестала всё обдумывать и наслаждалась этим.
Я хватаю ее ногу за колено и вынуждаю согнуться, открываясь мне. Ее тело содрогается от паники, когда ей кажется, что она сейчас упадет вперед.
— Я поддерживаю твой вес.
Зажимаю нож между зубами, а свободной рукой направляю кончик члена к ее мокрому влагалищу.
Ее тело напрягается.
— Что Вы…
Раздражение от её вопросов толкает меня вперед, и я вгоняю свой член в ее тугой, девственный вход. Я не даю ей ни секунды на подготовку или осмысливание момента, так как одним быстрым движением лишаю ее девственности.
Она кричит от боли, и этот крик заставляет меня затвердеть внутри нее.
Я вытаскиваю нож изо рта свободной рукой.
— Вот и всё, кричи для меня, — стону, толкая бедра еще дальше вперед, позволяя последней паре дюймов погрузиться в нее. — Мне нравится, когда кричат, — шепчу ей на ухо.
— Вы сумасшедший. — Я слышу смесь боли, шока и удовольствия в ее голосе. — Вы остановитесь, если я попрошу об этом?
Я подношу нож к ее горлу и давлю на него, из-за чего она хнычет в ответ.
— Что я тебе говорил?
— Никаких вопросов, — бормочет она.
Я опускаю нож ниже и провожу острым краем по коже над ее ключицей.
Она вскрикивает от боли.
— Именно. — Я облизываю губы, наблюдая через ее плечо за тем, как кровь стекает по ее груди. — Но, отвечая на твой вопрос, нет. Сейчас ты ничего не можешь сказать, что могло бы меня остановить.
— Пожалуйста, сэр, — умоляет она.
Я не знаю, о чем именно она меня умоляет. Хочет ли она, чтобы я остановился, или чтобы трахнул ее, и это действительно не имеет значения. Поскольку зверь вырвался из своей клетки, и единственное, что могло бы меня сейчас остановить, — это чудо.
Я отпускаю ее колено и выхожу из нее, из-за чего из прекрасного ротика вырывается разочарованный вздох.
— Повернись ко мне лицом.
Она оборачивается, чтобы посмотреть на меня, ее глаза вбирают в себя мое обнаженное тело в тусклом свете, который скрывает шрамы по всей коже. Щеки покрываются густым румянцем, она облизывает губы, не сводя глаз с моего члена. Этот пухлый рот будет обхватывать его, но не прямо сейчас.
— Садись вон на тот стол. — Я дергаю головой в его сторону.
Она хмурит брови, переводя взгляд со меня на стол, как будто раздумывает ослушаться моего приказа. Через мгновение ее плечи опускаются.
Она делает, как сказано, но я чувствую нерешительность в ее движениях. Камилла уже не так уверена в себе,
