– Да, но Гуля пришла без таких требований, как и все остальные! – воскликнула Анна.
– Вы уверены? – небрежно бросил Альберт, затем, видимо, спохватившись и поняв, что сказал лишнее, решил закончить обсуждение. – Все, хватит об этом!
– Как это – хватит? Что нам нужно делать в таких ситуациях? Если бы Армен не подоспел вовремя, этот… этот… мог ее…
– Я понимаю ваше волнение, но если вы хотите работать в подобных домах, то должны уметь быть хладнокровной, даже если речь идет о вас и ваших близких! Что касается Егора, то я подумаю, что можно сделать… А теперь ступайте…
– Вы правы, и это самое паршивое! – брякнула Анна и, разочарованно опустив голову, покинула кабинет батлера.
«Ах, Абашева, как жаль, что со временем вы растеряете эту жажду справедливости», – с грустью произнес про себя Смит…
* * *
Гуля была на седьмом небе от счастья, когда Армен на следующий день подозвал ее к себе и ласково поинтересовался о самочувствии. Она даже невольно подумала о том, что не жалеет о произошедшем. Казалось бы, наивные надежды девушки были совершенно безосновательными, но на самом деле они имели право на существование. Отношение Армена к Гуле стало другим и уж точно не безразличным, как ранее. По крайней мере, теперь он смотрел на нее с определенной долей симпатии, что и вдохновило ее на соответствующие мечты. Весь последующий день Гуля парила на крыльях своей влюбленности, молниеносно выполняя любые поручения, чем вызывала крайнее удивление у своих подруг, недоумевающих относительно ее приподнятого настроения.
Егор вел себя как ни в чем не бывало. Возможно, даже не помня о событиях прошлой ночи, а возможно, считая их малозначительными и не заслуживающими внимания. Гуля же содрогалась каждый раз, как только ей приходилось приближаться к наследнику Вадимова.
Армен, обедавший вместе с Вадимовыми, улавливал напряжение девушки и ободряюще ей подмигивал. Как истинный мужчина, он посчитал своим долгом еще раз напомнить Егору о его мерзком поведении и пригрозить на случай повторения вчерашнего события.
– Не смей больше так себя вести! Я тебе не отец, но, если понадобится, надаю оплеух!
– Спокойно, Арма! Что это ты так впрягаешься за служаночку? Может, сам ее хочешь чпокнуть? – нагло заявил ему в лицо Егор.
Армен даже побагровел от ярости. Он уже собирался пустить в ход кулаки, когда холодный голос Константина остановил его:
– Что здесь происходит?
Весь пунцовый от ярости, Армен повернулся к своему другу:
– Твой сын вчера приставал к одной из горничных. Причем самым нахальным способом.
– Ну, может, она сама была не прочь? – равнодушно предположил Константин.
– Поверь, она была против, и я лично был этому свидетелем. Если бы я не подоспел вовремя, даже не знаю, что бы он сотворил…
– Да хватит тебе, Арма! Нашел за кого впрягаться, – Егор продолжал провоцировать мужчину, с вызовом глядя ему в глаза.
Армен сжал руку в кулак и еле сдерживался, чтобы не наброситься на парня.
– Егор, иди занимайся своими делами и перестань вести себя по-свински, – вышел из себя Константин. – А ты пойдем со мной, – приказал он другу. – Тоже мне, нашел из-за кого портить отношения.
Пораженный Армен уставился на друга, а тем временем по коридору с подносами в руках шли Гуля и Анна.
– А вот и виновница потасовки, – злорадно усмехнулся Егор.
Армен дернулся и свирепо взглянул на парня. От неожиданности Гуля уронила поднос, и он с грохотом упал у ног Константина, забрызгав его одежду.
– Простите! – побелевшими от страха губами пробормотала девушка.
– Вот же черт! – разозлился Константин.
Анна остановилась, чтобы помочь подруге собрать осколки.
– Этот костюм стоит больше, чем твоя годовая зарплата! – злобно воскликнул Константин.
– Я заплачу тебе за него, – неожиданно заявил Армен и демонстративно достал свое портмоне. – Сколько? – Мужчина начал отсчитывать деньги.
Гуля ахнула. Анна замерла, а Егор продолжал ехидно наблюдать за развернувшимися событиями.
– Прекрати! Не позорь меня! – возмущенно заявил Константин, заставляя Армена спрятать деньги.
– Нет уж, прости! Раз ты мыслишь такими категориями и считаешь, что честь девушки зависит от ее социального положения, то я не могу не возмущаться твоей позицией! Я мужчина, и для меня честь женщины стоит в одном ряду с такими понятиями, как дружба, долг и мужество!
– Не станем же мы на виду у всех устраивать философские дебаты? Может, пройдем все-таки ко мне в кабинет? – раздраженно предложил Константин.
– А ты не хочешь также пригласить своего сына, который, между прочим, будь он моим сыном, получил бы хорошую взбучку!
– Об этом я поговорю с ним позже. Пойдем, – Константин чуть ли не силком потащил за собой Армена, который так и полыхал праведным гневом, глядя на ухмыляющегося Егора.
Гуля и Анна, следившие за стычкой, продолжали делать вид, что собирают осколки.
– Хм… чувствую, недолго тебе здесь работать, – проходя мимо девушек, бросил Егор.
– Вот сволочь! – сквозь зубы процедила Анна.
Гуля сжала ее руку:
– Тише. Одной сцены достаточно. Не хочу, чтобы и тебя уволили.
– А тебя никто и не уволит.
– Не сомневайся, это мой последний день! – горестно заявила Гуля.
– Обещаю тебе, все будет хорошо! – твердо заявила Анна.
Гуля с недоверием посмотрела на девушку.
– Хорошо, что не было Юлианы. Все упрощается, – как бы про себя проговорила Анна.
Девушки быстро подобрали осколки, вычистили и вымыли пол и направились на кухню.
XXIV
Антонина извивалась как могла, пока несколько санитаров выносили ее из дома на следующий день после отъезда Армена. Батлер с печалью наблюдал за этой грустной картиной и тяжело вздыхал.
– Отпустите меня! Не трогайте меня! Я вызову полицию! – кричала женщина, но все было бесполезно.
Анна вместе с Гулей и Кристиной наблюдали за ужасающей картиной. Уже ни для кого в доме не было секретом, что Антонина больна и нуждается в профессиональной помощи. Вот уже на протяжении месяца состояние женщины стремительно ухудшалось с каждым днем: она забывала имена ближайших родственников, путала года, города, время, даже свое имя вспоминала с трудом, а иногда бормотала какие-то странные вещи. Анна несколько раз помогала сиделке, нанятой для Антонины, менять белье, и то, что она наблюдала, повергало девушку в состояние шока – от прежней Антонины не осталось ничего. Даже в глазах, казалось бы, отражающих человеческую душу, отныне читалась одна лишь пустота.
По словам Альберта, все эти симптомы были спровоцированы затяжной депрессией, в которой пребывала женщина после отъезда из любимой страны, и как следствие – возникновение страшной болезни и ее последующее прогрессирование.
Батлер строго-настрого запретил домашнему персоналу распространяться на эту тему кому бы то ни было – проговорившегося ожидал штраф и позорное увольнение, тем более что в договоре черным по белому прописывалась обязанность соблюдать конфиденциальность.
Когда Антонину удалось все-таки увести и посадить в машину, вниз спустилась Юлиана. Альберт направился вслед за санитарами, чтобы проконтролировать процедуру помещения Антонины в специализированное учреждение для людей с расстройством психики. Тем временем лечащий врач Антонины подошел к Юлиане с разрешительным юридическим документом, на котором она должна была поставить свою подпись. Вадимова равнодушно подписала документ и протянула его врачу.
– Вы держитесь! Понимаю, очень тяжело наблюдать, когда любимый человек, который помогал тебе делать первые шаги, стал беспомощным или, еще хуже, начал терять человеческий облик, – начал было доктор, но Юлиана остановила его порыв:
– Благодарю за участие, но я в порядке, – холодно улыбнулась женщина, давая понять, что не собирается обсуждать личные проблемы.
– Понимаю… Ладно, тогда до связи.
– С вами будет держать связь мой батлер Альберт Смит. Все вопросы, предложения – через него.
