разобрал почти ни слова. Там было что-то вроде:
— Она? То сло-о-ово… бур-бур-бур… шло-шла-шли… так не говори-и-ила… О… Оружие не то…
При этом я увидел, насколько живы его глаза. Обычно в глазах чудаковатого мудреца плавал смешливый туман. Сейчас же… его глаза были полны блестящей жизни… Это успокоило, и я вернулся к закапыванию нашего тайника-могилы.
Попрыгав на земляном сыром пятачке, мы завалили его палой зеленой, желтой и белой хвоей, навалили пару сучьей и камней, Храбр вылил над все это содержимое маленькой пробирки с чем-то пузырящимся вонючим и зеленым, после чего наши хлопоты были завершены.
Вскинув на плечи различной степени «упитанности» заплечные мешки, мы последний раз оглянулись на уже начавший заживлять свои раны ельник и двинулись вниз по гребню зеленого холма. Мы шагали по тропинке, памятуя о обитающих в траве монстрах.
Эти неведомые земли уже преподали нам несколько суровых уроков, дав понять, что мы здесь не более чем мальки гуппи в аквариуме полном пираний. Поэтому нам лучше держаться мирных подводных тропок и не мутить воду…
— Мы должны сражаться — недовольно прорычал Бом, что шагал прямо за мной, тяжело опираясь о толстый еловый посох.
Отныне у нас у всех были посохи — как оказалось, они снимали весовую нагрузку на пятнадцать килограмм. Так вот почему все волшебники раньше ходили с массивными серьезными посохами, а не с тросточками денди или модерновыми прозрачными жезлами! Теперь же все встало на свои места. Ведь помимо помощи в ослаблении весовой нагрузки любой здешний посох в обязательном порядке — будучи в руке — понижал скорость снижения выносливости на пять процентов, повышал устойчивость шага, помогал при подъемах и спусках и автоматически давал возможность парирования внезапной вражеской физической атаки, но шанс успеха был всего в один процент. А еще он помогал в болотах — причем гораздо сильнее, чем на обычной местности. Ничего этого — именно в таком ассортименте и в обязательном порядке — в обычной «ванильной» Вальдире не было.
— Мы должны сражаться — поддержал Бома и Храбр, не сводя глаз с медленно приближающего ручья, что яркой синей линией бежал у подножий двух почти сомкнутых зеленых холмов, скрываясь в столь мрачном дубровнике, что при одном взгляде на него по спине пробегали морозные коготки.
— Должны — ответил я — А с кем?
— Выманить пару мелких здешних монстров и…
— У нас дикий дисбаланс в уровнях — буркнул я, не скрывая досады — Одна ошибка — и нас завалят.
— До этого же не завалили — возразил Док, идущий за машинально шагающим Орбитом и приглядывающий за нашим продолжающим бормотать собратом.
— Не завалили — подтвердил я — Но какой ценой? Мы потратили заряды жезлов, часть свитков… и что получили? Опыт мажорного сражения? Пылающие денежные пачки против оскаленных клыков?
— А какие у нас еще варианты? Тут все и вся против нас. Просто шагать вперед и надеяться на чудо — глупо. Или у тебя есть план, лид?
— Есть — кивнул я.
— И какой?
— Просто шагать вперед и надеяться на чудо — улыбнулся я — А еще можно порыбачить и постираться у того ручья. Там что-то вроде старой запруды…
— Ты серьезно, босс? — глаза нависшего надо мной полуорка потемнели от разочарования таким моим решением — Умрем в чистой одежонке?
— Не — рассмеялся я и поднял руку — Вон туда гляньте.
Братья по Тропе разом повернули головы и удивленно взглянули наконец-то туда, куда я с не меньшим удивлением пялился уже около минуты.
Олень. Благородный олень с украшающими голову величественными рогами, что темнели над его головой царственным венком. Добыть такого зверя — великая удача для любого завзятого охотника. Вот только дело это сложное — даже в Вальдире.
Но не в этом случае…
Отель застыл. Как на картине маслом.
Опустив голову к воде ручья, он замер в этой естественной и красивой, но уже больше не меняющейся позе. А шагах в пяти от него на влажном камне замерла выдра, вскинувшая усатую мордочку к летящему яркому пятнышку. Похоже, что это очень крупная оранжевая бабочка.
Вытащив подзорную трубу, я щелкнул ее коленцами, глянул в окуляр и убедился — бабочка. Очень большая бабочка с оранжево-белыми крыльями. Бабочка перестала махать крылышками и зависла в воздухе, медленно снижаясь как парящий самолет.
То есть монстры замерли, а мир — нет.
— Что происходит? — удивленно вопросил Док у окружающего его пространства.
— Что-то происходит — за природу ответил я — Ого… Бом, глянь-ка в подзорную трубу.
— Дайте и мне! — оживился алхимик и я передал ему свою.
Дело в том, что стоило мне навести фокус на «заледенелого» благородного оленя, я не увидел над ним ни названия, ни уровня, ни степени агрессии, что обычно выражалась в двух цветах, реже в трех — принцип светофора. Зато над его спиной имелось сообщение:
«Идет процесс пересчета. Ждите».
— С этими землями что-то происходит — заключил я, еще раз проверив свои затянутые туманной рябью панели с характеристиками и умениями.
— И почему это случилось прямо сейчас? — Док подступил ко мне ближе, оперся грудью о посох — А? Кто виной?
— Мы… — нарушил долгое молчание Орбит, медленно выпрямляясь во весь рост — Виной этому мы… праймеры.
— Праймеры… — задумчиво повторил я, разом вспоминая немало легенд о тех самых первых игроках Вальдиры, о тестерах, что носил гордое звание «праймеров» — Раз монстры замерли и в нас самих творится что-то неладное — может просто постираем грязные штаны и подождем?
— Подождем — поддержал меня Бом — Фигня какая-то происходит… над нами переходящий в пикирование гусиный косяк… Аж дрожь берет… Животный мир впал в столбняк…
— Да — согласился я, глядя на упавшего в хищный цветок шмеля, уже опутанного розовыми длинными тычинками с шипами — Да-а-а…. Пошли стирать портки!
— Да отстань ты со своими портками, босс!
— Не с моими, а с общими! — поправил я Бома — Выдохни уже, Бомыч. Чего нагнетать?
— А ты чего такой спокойный? — полуорк на миг глянул на меня, затем опять принялся озираться с таким видом, будто сама вселенная готовится нанести ему сокрушительный удар — Тут вона чего…
— Чего? — буркнул я, наклоняясь над тропой и всматриваясь в замершую на цветке бабочку — В том-то и дело, что пока ничего не происходит. Чего нервничать?
