де
ревни, гла
зёнки на
распашку. Соб
лазнов в го
роде хва
тает. И го
род день
ги лю
бит… — Будто сама не такая была, — съязвила Юлька.
— Была, не спорю, — отставляя пустую тарелку, согласилась Лида. — Поначалу была, но потом голову в руки взяла, мозги на место поставила. Ну, что? Чай наливать?
— Наливай. Только не горячий, — стукнула Юлька ложкой по опустевшей тарелке.
— Чем же я его тебе разбавлю? Ничего, подождёшь, пока остынет. Не больно, куда бежать.
Сёстры молча пили чай.
— Ну, как тебе город? — поинтересовалась Лида.
— Нормалёк. Только суетно. Движения много.
— Движения много, — повторила Лида. — Ты ещё в больших городах не бывала.
— А ты бывала!?
— Нет, конечно.
— Откуда тогда знаешь?
— Девчонки в цехе рассказывали. Они два года назад ездили в Москву по турпутёвке. Пробыли там с неделю. Впечатлений море привезли! А какие в Москве магазины! Закачаешься! В музеях много чего посмотрели, даже на ВДНХ, представляешь, были! Даже в мавзолее Ленина!
— Здоровско! — воскликнула Юлька. — И что, Ленина видели?!
— Ну, конечно! Если в мавзолее были. Там такая очередь! И чтобы в руках никаких сумок и даже сумочек. Милиция наблюдает. Девчонки говорили, что к вечеру после московских улиц, после асфальта ног не чувствовали, пока до гостиницы добирались. В гостинице первым делом совали ноги под холодную воду. И ещё, рассказывали, что в городе дышать было нечем. Там, в Подмосковье, как раз торфяники сильно горели…
— Да, здоровски, — повторяла Юлька, широко раскрыв глаза. — Представляю, как там люди живут! Наверное, в магазинах всё, чего душе угодно?! Девчонки, наверное, накупили себе всякой всячины?
— Конечно, насколько деньги позволяли. Бюстгальтеров первым делом набрали. В общаге показывали. Там такая красота! Все обзавидовались. Пожалели, что денег не дали и не заказали. Как-то даже в голову не пришло.
— Класс!!! — произнесла почти со стоном Юлька. Она откинулась на спинку стула. — Хочу в Москву. Хочу, Лида, в Москву!
— Ну, да, почти как в пьесе Чехова.
— Какой пьесе?
— У Чехова Антона Павловича есть пьеса «Чайка», там тоже героиня примерно так говорит.
— Так это в пьесе, там всё писателем напридумано, а тут в жи-з-ни, — нараспев протянув последнее слово, мечтательно отозвалась Юлька.
— Ладно, мечтать не вредно. Будем работать, подкопим денег, глядишь, и тоже по турпутёвке махнём. Чем мы хуже тех девчонок, правда ведь?
— Конечно, правда, но когда ещё накопим?
— Но ведь будет же и на нашей улице праздник?!
— Будет, — согласилась Юлька, — будет, когда старухами станем. Извините — подвиньтесь. Мне такая перспектива не радует. Мне сейчас праздника хочется.
— Дурёшка ты ещё у меня несмышленая, — Лида обняла сестру и крепко прижала к себе.
— Я младшая, мне прощается, — Юлька в ответ чмокнула Лиду в щёку.
* * *
…Назавтра Юлька проснулась с мыслью, что для городской жизни её гардероб оставляет желать лучшего. Но выход есть. Она думала о ребятах-фарцовщиках, которых они вчера видели. Но с какой стороны с этим вопросом подойти-подобраться к старшей сестре — большой вопрос. Вчерашний разговор показал, что Лида не совсем дружелюбно относится к полуподпольной продаже современных шмоток, точнее, к полуподпольным покупкам. А это значит, что если обратиться к ней с такой просьбой, то в итоге возможен полный облом. А такой исход Юльку не устраивал.
Ситуацию осложняло то, что по приезду домой в деревню нечем даже будет похвастаться перед подружками. Здесь тот самый случай, когда встречают по одёжке. Вторую часть поговорки она во внимание не брала. Давайте вспомним, какой была мода в 70-е годы. С формой всё было понятно: покупали, что было, длину делали по моде. Мода диктовала мини и супер-мини.
Где-то в середине 70-х годов вошёл в моду новый материал: кримплен. Его непросто было купить, хорошие расцветки «доставались» по блату. Девушки догоняли кримпленовые юбки-четырёхклинки, длиной до щиколотки. Это было очень круто! В это время появилось много синтетических тканей: химическая промышленность переживала бум. Тогда же все начали одеваться в брюки-клёш. Чем шире клёш, тем моднее. Вообще стиль одежды варьировался от молодёжного до романтического: множество оборок, воланов, широкие юбки. Очень полюбились водолазки, которые можно было надевать под сарафаны, носить с юбкой или брюками.
Поскольку в магазинах можно было купить только унылые однообразные типовые изделия отечественной лёгкой промышленности, те, кто мог, доставал модные вещи по блату. Многие покупали у фарцовщиков. Тогда пошла повальная мода на джинсы, которых в магазинах не было совсем. С рук приличные «фирменные» джинсы можно было купить за 200–250 рублей. Это хорошая месячная зарплата. Те, у кого не было ни той, ни другой возможности, увлеклись рукоделием. В областном городе было несколько ателье индивидуального пошива. Проблемой было достать модные журналы, придумать модный фасон. Дефицит побуждал к настоящему творчеству. А ещё многие девушки посещали курсы кройки и шитья. В школе у девочек были уроки домоводства, на которых они учились шить и готовить. В это время в моде были и натуральные ткани: ситец, лён, сатин.
«Приеду, и будто в городе не была. В той же кофтёнке, в том же платьишке. Что девки подумают?» — грустно размышляла Юлька, сидя на краешке скрипучей раскладушки. Деревянная с потёртыми спинками казённая кровать сестры аккуратно заправлена. На прикроватной тумбочке будильник отражал солнечные лучи. Их блики скакали по стенке оттого, что шторки слегка трепетало тёплым ветерком, залетавшим сквозь приоткрытую форточку.
На кухонном столике прижата сахарницей записка.
— Завтракай и готовься к экзаменам, — прочитала вслух Юлька и положила в рот кусочек рафинада.
Вернулась в комнату. Вынула из дорожной сумки кофточку, которую мама Аня заставила взять на случай, если пойдут дожди или станет ветрено. Юлька нащупала предусмотрительно зашитые за подкладку деньги.
«На самый-самый случай. Распорешь, когда нужно станет», — напутствовала мама перед дорогой в Читу.
Какой такой самый-самый случай, не уточнялось. В этом просто кроется мамина забота.
— Может, это тот самый-самый случай наступил? — проговорила вслух Юлька, рисуя в уме дальнейший план действий под кодовым названием «Даёшь джинсовку и батник». Для реализации плана требовалось самое малое — убедить сестру. Вообще-то, и дел-то всего: съездить в центр города и побывать на барахолке, где, по словам самой же Лиды, тусуются фарцовщики. Прошлый раз сёстры увидели их совершенно случайно. Чтобы срезать путь, пошли двориками «пятиэтажек». У детской песочницы чуть не столкнулись с парнями. Те, заметив въезжающий между домами милицейский «уазик», шмыгнули в ближайший подъезд.
«Если боятся милиции, значит, не такое уж безопасное это занятие?» — раздумывала Юлька, расчёсывая волосы упругой Лидиной массажкой. Долго приглядывалась к своему отражению в зеркале на стенке.
«А может, еще и покраситься? Или причёску поменять? Постричься и сделать химку. Ну, тогда Лидка точно прибьёт…»
Узнав о том, что модные вещи можно купить
