Ещё дальше в обосновании целесообразности переговоров пошёл депутат парламента Пинхас Лавон. Он считал, что, преодолевая в себе естественное чувство отвращения, иногда нужно идти на переговоры с «ненавистным и злым народом», потому что этого требуют национальные интересы.
Как положительный пример прагматичности именно Лавон вспомнил соглашение «Гаавара», подписанное в августе 1933 года. Так называемое «Соглашение о трансферте», подготовленное тогдашним фактическим «министром иностранных дел» израильской общины в Палестине (Эрец-Исраэль) Хаимом Арлозоровым, предусматривало переезд БОГАТЫХ евреев из Германии в Палестину. Оно было заключено при поддержке тогдашних еврейских лидеров Хаима Вейцмана и Давида Бен-Гуриона и одобрено Сионистским конгрессом. Финансовые операции проводились, в частности, через банк «M. M. Warburg & Cо», которым до 1938 года руководил еврей Макс Варбург, и через учреждённый сионистами Англо-палестинский банк. Дело в том, что еврейским эмигрантам в Палестину не позволяли вывозить деньги, и поэтому многие боялись, выехав из Германии, остаться без копейки. Согласно соглашению «Гаавара», деньги от проданного евреями в Германии имущества переходили на счета банков. На эти деньги закупались немецкие товары, которые экспортировались и продавались в еврейских поселениях в Палестине и в Европе. Вырученные от продажи средства – за вычетом доли участников проекта – репатрианты получали в Эрец-Исраэль. Соглашение с нацистами, которое сорвало бойкот немецких товаров, организованный американскими евреями, вызвало резкий протест как в Эрец-Исраэль, где его называли «союзом Сталина, Гитлера и Бен-Гуриона», так и в диаспоре.
В 1933 году в Германии ещё не убивали евреев, никто не мог предвидеть дальнейшего развития событий. Речь шла о деньгах, это был бизнес. Соглашение действовало несколько лет, по нему в Палестину выехали, по разным данным, от 50 до 60 тысяч евреев. Из нацистской Германии удалось таким образом вывезти в Палестину, по подсчётам Якова Басина, около 140 миллионов рейхсмарок (то есть 100 миллионов долларов, или 1,7 миллиарда долларов в ценах 2009 года). Нацисты присвоили себе в этот же период 186 миллионов рейхсмарок. Как отмечает Басин, «по мере обнищания немецких евреев и усиления арабского сопротивления росту еврейского населения Палестины акция заглохла сама по себе». То есть неимущие евреи в Германии интересовать Эрец-Исраэль перестали.
Именно эту историю и вспоминает в своём выступлении в кнессете в 1952 году Лавон: «Допустим на секунду, что мы пошли бы по пути противников соглашения и оставили спасённое нами еврейское имущество в руках гитлеровской машины уничтожения и не смогли бы принять ту алию (поток эмигрантов – В.Т.) из Германии, которая стала краеугольным камнем в укреплении общины в Палестине, – кому бы мы помогли? Выиграл бы от такого развития событий еврейский народ или же, наоборот, Гитлер?».
Положительное – не эмоциональное, а рациональное, прагматическое – решение о первых немецких выплатах было принято.
Нет денег праведных или неправедных. Деньги не пахнут. Именно немецкие деньги спасли израильскую экономику, немецкое оружие (которое тоже сначала поставлялось тайно) обеспечило военную мощь Израиля.
С одной стороны, как говорил еврейский писатель Ехиель Динур: «Репарации отравили наши души», с другой, – живая копейка. К концу 2010 года в качестве возмещения за нацистские преступления Германия заплатила, по данным немецкого министерства иностранных дел, всего около 68 миллиардов евро, то есть около 100 миллиардов долларов.
Когда в июне 1933 года инициатор «Гаавары» Арлозоров был расстрелян в Тель-Авиве преступником (убийство до сих пор не раскрыто), то Голда Меир, один из премьер-министров Израиля, в своей книге «Моя жизнь» написала об этом событии: «Когда пришло известие о его убийстве, меня больше всего ужаснуло то, что в Палестине один еврей мог убить другого».
Показательные слова – в какой ещё нации они возможны?
Общественное мнение
В последние десятилетия стало модным учить те или иные народы, как им следует жить. Причём нравоучители всегда одни и те же, и «ученики» – тоже. В Африке и некоторых странах Азии наставления подкрепляются бомбардировками с воздуха, а также прицельными ударами ракет с беспилотных летательных аппаратов.
Не забывает «общественное мнение» и Израиль. Конечно, во многих странах, и в Израиле в частности, десятки и сотни политических решений вызывают вопросы. Но такие же сомнительные решения принимаются и «учителями» – нет в мире идеальной страны, которую не за что было бы корить. Эта критика, которую часто называют «общественным мнением», не всегда даёт результаты, но с ней всегда считаются: от „ общественного мнения», тем более «международного», очень трудно отбиваться.
Всем – кроме Израиля.
Мне сложно было понять логику некоторых решений израильского правительства, пока я не встретился с директором Центра по вопросам национальной безопасности университета Хайфы Даном Шифтаном (Dan Schueftan), бывшим в течение трёх десятилетий советником израильской политической верхушки. Отношение своей страны к критике её политики он сформулировал так: нас все не любят, следовательно, от так называемого «международного общественного мнения» мы не ожидаем ничего хорошего, поэтому мы на него не обращаем никакого внимания – потому что всё равно ничего хорошего не услышим. То есть, чего бы ни касались упрёки, на всё у него был один ответ: мы делаем так, как считаем нужным, а что по этому поводу думают другие, нас не интересует.
Израиль не принимает никакой критики в свой адрес. Такое во всём мире позволяют себе разве что США, да и то не стопроцентно. Блестящий показатель силы нации!
Имея сотни (есть данные о 400) ядерных боеголовок, Израиль не подтверждает, но и не опровергает их существования, не подписывает международный договор о нераспространении ядерного оружия, поэтому не должен пускать к себе в страну инспекторов МАГАТЭ. И одновременно угрожает бомбовым ударом Ирану, у которого пока нет ни одной ядерной боеголовки, но который может реально пострадать от израильских ракет уже из-за самой теоретической возможности такое оружие создать. Так же, учитывая только свои интересы, Израиль проводит политику в отношении палестинцев, свободно строя на оккупированных палестинских территориях свои поселения и даже не пытаясь как-то оправдываться за это перед миром. Критичная «международная общественность» практически не играет никакой роли как корректив к политическим действиям Израиля. А благосклонная к нему – постоянно оправдывает всё, что бы ни захотелось Израилю сделать. Еврейская писательница Эвелин Хехт-Галински (Evelyn Hecht-Galinski) сформулировала такое положение дел в книге, которая называется «Одиннадцатая заповедь: Израилю разрешено всё» (Das elfte Gebot: Israel darf alles).
Мы говорим о таком еврейском менталитете в Израиле вовсе не для того, чтобы призвать кого-то соблюдать какие-то международные соглашения, законы или предписания. Скорее наоборот: мы относим тем самым израильскую нацию к самым мощным сегодня и очарованы такой силой, ибо только мощные нации способны не придерживаться фарватера международных соглашений, а поступать так или иначе только в силу своих национальных интересов. Без сомнения, именно этот фактор – действовать более или менее в соответствии со своими национальными интересами – и определяет сегодня настоящую силу нации. Конечно, эту мощь составляют и экономические возможности, и вооружение, но, как мы увидим дальше на других примерах, сегодня в мире существует немалое количество стран, которые значительно превосходят тот же Израиль по экономическому или военному потенциалу, но которые мы не можем отнести к сильным нациям.
Весьма красноречива и национальная политика Израиля. В то время как еврейские политики, контролируемые евреями СМИ активно проповедуют мультикультурность как столбовой путь развития современного общества, в самой Палестине проводится политика культурной и религиозной сегрегации, разделения территории на еврейскую и палестинскую. Высоченные стены, колючая проволока расчленяют страну. Палестинцы ограничены в правах, они живут в резервациях, они вынуждены быть гражданами второго сорта. Миллионы палестинцев до сих пор пребывают в изгнании и не получают от Израиля возможности вернуться домой.
Однако для остального мира активно пропагандируется неограниченное право беженцев на политическое убежище, поддерживаются и стимулируются миграционные потоки в Европу, в том числе из совершенно чуждых культурных кругов.
Таким образом, заботясь о национальном мире в собственном доме, евреи стимулируют раздор на национальной почве в других странах.
