позволил ему это сделать, и он воспользовался им по полной. Мне с самого начала следовало понять, что он использует его против меня, но я так зациклился на желании расквитаться с Лукасом, что недооценил его. Ему было просто насрать – другого объяснения я не находил. Но какая-то часть меня восставала против этой мысли. Несмотря на все, что сделал Лукас, и мою ненависть к нему, я помнил, что когда-то он был моим другом, и прежде я не мог себе представить, что он способен на такое.
– Если не считать его желания сделать так, чтобы Джози больше не общалась со мной, не знаю.
Олли задумался, и по его лицу я увидел, что такое объяснение не вполне устраивает не только меня, но и его. Олли и Карсон тоже раньше дружили с Лукасом, и им пришлось выбирать между мною и ним. Ни тот ни другой не колебались, когда узнали, что он сделал, но я знал, что для них это не прошло бесследно.
– Может, так оно и есть, – Олли покачал головой, – но мне не очень понятно. Когда все сошло ему с рук, можно было предположить, что он не полезет на рожон и предпочтет держаться от греха подальше.
– Но я же не стал держаться от греха подальше.
– Это другое, – вставил Карсон, – ты же не совершал сексуального насилия.
Мы с Олли поморщились при этих словах. Мы знали, что случилось с Фрэнки, это смотрело нам в лицо каждый день, но было тошно слышать, как эти слова произносятся вслух. Это было живым напоминанием о том, как ужасно я подвел ее.
– Да. Я только постарался, чтобы она запала на меня, а затем использовал ее.
– Это не то же самое, – сказал Олли. – Ты был не прав, чертовски не прав, но это не то же самое.
– Фрэнки зла на меня из-за того, что я сделал.
– Еще бы! – Резкое колыхание волны под досками приглушило слова Олли. – Я не понимаю, как ты мог подумать, что твой план может закончиться чем-то иным.
Он прав. Он говорил мне то же самое еще до того, как все завершилось, но тогда я его не слушал.
– Но она тебя простит. Она всегда тебя прощает.
Олли прав. Фрэнки в самом деле всегда прощала меня, чего бы я ни накосячил.
– Нам надо свозить Фрэнки куда-нибудь, приободрить ее, – сказал Карсон, лежа на доске.
– Куда?
В последнее время Фрэнки не хотела никуда выходить.
– Не знаю. По магазинам или еще куда-нибудь.
– Ей это не понравится. Ей сейчас совсем ни к чему оказаться среди большого количества людей, – сказал Олли, качая головой.
– А ты что предлагаешь?
– Мы могли бы свозить ее в коттедж, как раньше. Ей это нравилось, когда мы были младше.
– Да! – Я кивнул. – Нравилось.
Мы провели столько летних месяцев в коттедже моих родителей, что он стал для нас вторым домом. Фрэнки никогда не позволяла мне отправиться туда с ребятами, не увязавшись за нами, но я не возражал, пока во мне не проснулся интерес к девчонкам и вместо нее я не начал брать в наши поездки их. Я считал себя слишком крутым, чтобы таскать с собой младшую сестру. Но теперь я жалел о том, что взял ее на ту вечеринку.
– Давайте придумаем план!
– Хорошо, но сперва нам нужна водная терапия.
Карсон оглянулся на идущую к нам большую волну и начал грести, чтобы поймать ее. Он прав: необходимо потеряться в океане и перестать думать о том, что происходит. Мне требовалось всего несколько минут без мыслей о том, как все запуталось. Здесь были только я, ребята и волны, на которых можно кататься. Сейчас только это и имело значение. Больше ничего мне не нужно. Так я говорил себе, гребя вперед и пытаясь поймать следующую волну, но меня не покидали мысли о Джози. Их не мог отогнать даже океан.
Глава 9. Джози
– Мне плевать, чего ты хочешь, Джози! Твои желания и так уже навлекли на тебя достаточно бед. – Голос моего отца был жесток, и я поняла, что с ним не поспоришь.
Но я не хотела этого делать. Мне плевать, благотворительный это вечер или нет.
– Я не хочу никуда идти, – повторила я и топнула ногой, как какая-нибудь капризная малявка, и поняла, что веду себя нелепо.
– Это не имеет значения. – Мой отец хлопнул ладонью по барной стойке между нами, и я вздрогнула. – Ты часть этой семьи и в этом качестве обязана посещать такие вечера. Эмилия купит тебе платье, и мы явимся на этот вечер как семья.
Как семья! Он сошел с ума. Мы вовсе не были семьей, но ему не было до этого дела. Ему важен только его имидж, а я уже и так сделала достаточно, чтобы опозорить его. И он не давал мне это забыть.
– После того что случилось с Бекхэмом, я не могу позволить себе опять стать объектом пересудов, связанных с тобой. Все захотят выяснить, почему ты не пришла. Ты пойдешь, и точка.
– Я не делала ничего плохого.
Я чувствовала, как бешено частит мое сердце. Я тысячу раз слышала, как мой отец говорит о том, что произошло между мною и Беком, о том видео, но он никогда не говорил об этом со мной, поскольку мое мнение на этот счет не имело значения, оно для него никогда не было важно.
– Ты видела это чертово видео, Джози?
Его глаза, так похожие на мои собственные, были полны ярости. Конечно, я видела, причем бессчетное количество раз, и мне было тошно от того, что и он его видел. Не знаю, какую часть, но даже одна секунда в подобном случае – это слишком много.
– Да, видела, – ответила я и расправила плечи, ожидая, что он скажет теперь.
– Тогда ты знаешь, что видели все и что они думают о тебе.
У меня возникло такое чувство, будто он ударил меня по лицу. Сердце колотилось так неистово, что мне казалось, что оно никогда не придет в норму.
– И что же они думают обо мне?
Я хотела услышать, как он скажет эти слова, хотела знать, что именно он думает обо мне.
– Ты выглядишь как шлюха, – рявкнул он, и мое зрение затуманилось от непролитых слез.
Я давным-давно пообещала себе, что никогда не стану тратить слезы на отца, которому насрать на меня. Я дала себе это обещание в мой одиннадцатый день рождения, который он оставил без внимания, как до этого девятый и десятый. Но сейчас я
