Поместили на с Такатой раздельно, так что, план воспользоваться ножом в ее протезе, чтобы освободить мне руки, полетел к чертям сразу же. В качестве камеры мне достался шкаф. В прямом смысле. Обычно в таком хранятся аварийные скафандры, но сейчас вместо них запихнули меня и закрыли дверцу на замок. Такате, судя по потоку ругательств на альтаирском, достались такие же апартаменты напротив. В шкафу было тесно, и максимум, что получалось — облокотиться на стену и чуть согнуть ноги, давая им отдохнуть. Но все равно примерно через час тело затекло так, что я перестал его чувствовать.
Все это время наши охранники сидели в этом же помещении, непринужденно болтая и каждые десять минут сообщая по интеркому старшему, что у них «все гладко». В какой то момент появилась робкая надежда на спасение, когда один из охранников, более молодой по голосу, предложил второму достать девку и слегка поразмяться. Я был почему-то уверен, что Таката сумеет воспользоваться этой ситуацией, как следует. Но напарник его быстро остудил, весьма подробно рассказав, что с ним потом сделает Бруддер, и чего он после этого сможет, а чего не сможет делать в жизни. Версия пирата мне показалась занимательной. С такой точки зрения я на анатомию никогда не смотрел. Судя по всему, Бруддер — это их главарь и весьма крутой мужик, потому как второй пират воспринял все очень серьезно и даже попытался отшутиться, мол, это он не всерьез, и вообще, альтаирка слишком тощая на его вкус.
Еще где-то через полчаса в шлюзовом отсеке послышались торопливые шаги множества ног.
— Ну что, парни, как обстановка? — судя по голосу главаря пиратов, он был в отличном расположении духа.
— Все пучком, босс, — ответил молодой. — Девка поначалу шумела, но сейчас притихла. Сидят как мышки. Не шуршат.
В шлюзовой отсек явно зашла большая группа: они галдели, шутили, и, судя по грохоту, снимали скафандры. Но даже через весь поднявшийся гвалт я легко расслышал резкий грубоватый голос главаря:
— Представляешь, мы успели заглушить реактор за две минуты до того, как он должен был гавкнуться. Спасибо Дику, — тут он, похоже, хлопнул того самого Дика по плечу, а тот сдавленно буркнул что-то вроде «да ладно, босс».
— В общем, все отлично. Можем смело валить. Дальше пусть буксировщики работают. Я к себе. Минут через десять тащите обоих пленников, надо с ними потолковать, пока есть время.
— Хруст, скажи Сирене, чтобы отстыковывалась и вела нас в точку Фокстрот-3. Только аккуратно. Без перегрузок. Не как в прошлый раз. Понятно?
— Ага. Чего ж тут непонятного, босс.
— Ну а если понятно, то почему ты еще тут? — как-то лениво рыкнул главарь.
У меня не выходила из головы мысль, что это все слишком похоже на какой-то третьесортный фильм. Да как они вообще справляются с космическим кораблём и до сих пор живы? Это же сложнейшая техника! Но, тем не менее, в шкафу со связанными руками сидел я, а не они. Да и реактор Дартера они, похоже, и правда смогли остановить, а это — далеко не самая простая задача, тем более без кодов доступа и помощи корабельного искина. Рубильника отключения на нем нет, а значит, надо было взламывать защитную кодировку. Там, конечно, не бог весть какая сложная защита, скорее, от дурака, чем от серьезного специалиста, но как-то странно что среди этого отребья оказался такой.
Приказы, впрочем, они выполняли очень четко, и через десять минут меня самым бесцеремонным образом выволокли из шкафа и чуть ли не за шиворот оттащили в офицерскую кают-компанию, которую пиратский вожак, похоже, использовал как свои апартаменты. В просторном помещении были и личные вещи, небрежно разбросанные, где попало, и рабочее место со стационарным визором и инфоблоком. Большой стол, судя по количеству посуды и пустых бутылок, использовался чаще для пьянок, чем для совещаний.
Меня и Такату затолкали в центр комнаты и оставили стоять напротив развалившегося в кресле крепкого мужчины весьма колоритной внешности. Крупный, но не сказать, что огромный, он, скорее, напоминал борца, чем атлета. Короткие мощные руки, покатые плечи и мощная шея делали его похожим на бульдога. Очень злого бульдога. Еще большее сходство придавала совершенно лысая голова с низким лбом и глубоко посажеными глазами неожиданного ярко-голубого цвета. Тяжелая слегка выдающаяся вперед челюсть завершала образ, присущий, скорее, профессиональному боксеру, нежели капитану космического корабля.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ну здравствуйте, стар-капитан Петр Хромов, — голос у пирата был под стать внешности: низкий и слегка хриплый. — Сегодня у меня невероятно удачный день. Мало того, что мне достался целый эсминец, так еще и капитан собственной персоной.
Я в ответ просто пожал плечами и продолжил изучать интерьер каюты. Разговаривать мне с ним было не о чем, а сообщать ему свой идентификационный номер и звание, как того требовал Устав, необходимость отсутствовала, так как он явно не был военнослужащим вражеской армии или флота, а значит, и статуса военнопленного у меня не было.
— Таааак… — с нарастающей злостью в голосе сказал пират, вставая со своего кресла. — Значит, по-хорошему не хотим?
Снова молчание. На стене, кстати, висела весьма интересная картина с табуном огненно-рыжих жеребцов, выбегающих из воды. Неожиданно хороший вкус у пирата, если это, конечно, его выбор, а не наследство от прошлого капитана. Впрочем, если даже так, то, раз он ее не снял, чувство прекрасного ему не чуждо.
Засмотревшись на картину, я совершенно позорным образом отвлекся, за что сразу же и поплатился: живот пронзила резкая боль, от внезапного удара я сложился пополам и упал на колени. Оказавшийся неожиданно близко пират добавил мне коленом в голову, но явно уже вполсилы, скорее, обозначая превосходство.
— Так больше нравится, капитан? — он снова пнул меня в живот. Больно, зараза! Вдобавок ко всему снова разболелась голова, перед глазами поплыло… Я успел обрадоваться, что сейчас потеряю сознание, но стоявший позади конвоир рывком поднял меня на ноги и теперь держал за воротник, не давая упасть. Лицо главаря пиратов оказалось так близко, что я даже почувствовал неприятный запах у него изо рта.
— Я задал вопрос, — с плохо скрываемой злостью прорычал он, — и привык, чтобы мне отвечали.
— Мистер… Бруддер, я полагаю? — неожиданно вступила в разговор Таката. — Может, я смогу дать интересующую вас информацию?
Пират отвлекся от моего избиения и переключил внимание на нее.
— А ты вообще кто?
— Стар-коммандер Ниоки Таката. Первый императорский флот, — с готовностью представилась альтаирка и добавила, — я была пленницей на его корабле.
— Ну а теперь будешь на моем, прям круиз по камерам у тебя приключился! — захохотал пират, радуясь собственной шутке. Он подошел ближе к Такате и стал придирчиво ее изучать, даром что не принюхиваясь. Потом протянул руку к ее груди.
— А эти настоящие? Или тоже протез?
Это, конечно, было ошибкой. От звука пощечины, отвешенной ему Такатой, кажется, зазвенели стены. От неожиданности пират замешкался с ответом, но всего на секунду. Почти сразу же Таката отлетела в стенку от мощного удара в лицо и там упала. Похоже, без сознания. Я неосознанно, скорее, на рефлексе попытался вывернуться из рук своего конвоира, но тот был тоже не лыком шит и держал крепко и умело. Бруддер наклонился над лежащей без сознания Такатой и пару раз шлепнул ее по щекам, пытаясь привести в сознание, но безуспешно. Недовольно потирая припухшую от удара щеку, пират снова подошел ко мне.
— Значит так, малахольные! — рявкнул он. — На первый раз прощаю. Пока посидите оба камере и хорошенько подумаете. А вот когда придем на место, вам придется постараться, чтобы убедить меня в том, что вы можете быть мне полезны. Иначе, ей богу, девку продам в бордель, а тебя выкину в шлюз подышать вакуумом!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я снова промолчал, но пират, похоже, больше не ждал от меня ответа. Он просто вызвал по интеркому своих помощников, которые оттащили меня и все еще не пришедшую в себя Такату в помещение гауптвахты.
