Вокруг меня кипела какая-то жизнь, мимо проходили сосредоточенные люди, говорившие на непонятном мне языке, пару раз подходил какой-то мужик и, заглядывая искательно мне в глаза, однотипно спрашивал:
— Такси? Такси? — с ударением на первом слоге.
Не зная, что ответить, отмахивался от него рукой, как от назойливой мухи, а потом, когда он уже исчез из поля моего зрения, я сообразил, что он предлагал мне поехать на такси — и заодно я понял, что только такси — единственно возможный для меня способ добраться до отеля «Одеон».
Я начал понемногу включаться в новые обстоятельства. Во-первых, сказал я себе, не надо забывать, что я тут на военном положении — я тут инопланетянин, не знающий местных законов и обычаев. И при этом мне было бы очень желательно их не нарушать. Ведь для меня самое важное — не загреметь в полицию, с моим-то паспортом, который каждую минуту может оказаться недействительным.
Кроме того, вся моя наличность хранилась сейчас в кармане моей куртки — я, как человек деревенский и потому прижимистый, понимал, что пока у меня есть деньги, я могу чувствовать себя хоть как-то уверено, но как только они кончатся — я здесь никто и ничто. Значит, деньги надо беречь. Еще в Москве я слышал всякие разговоры, что в Польше полно всяких ловчил — и поэтому для начала отыскал туалет в здании аэропорта и перепрятал все свои деньги в самое что ни на есть недоступное место, сделав это так, как делают обычно женщины — засунул все деньги в трусы, плотно облегавшие тело. В кармане куртки оставил паспорт и две сотни долларов.
Теперь, кажется, надо было бы обменять эти доллары на местную валюту — что тут у них за деньги, интересно?
Пока я размышлял об этом, ко мне снова подошел какой-то местный, что-то предлагая на странно звучащем пшекающем языке.
Я покачал головой, показывая, что не понимаю, и тогда парень начал перечислять названия стран, пытаясь угадать, откуда я. При звуке «Раша» — я утвердительно кивнул головой и он, обрадованно хлопнув меня по плечу, сказал:
— Ну так бы и говорил, — это он сказал по-русски — и я с удивлением уставился на него.
— Ты русский?
— Ну. А что тут такого?
— Слушай, а как мне в город добраться?
— Можно на автобусе. Можно на такси. Деньги то у тебя есть?
— Да есть. Немного, — скромно ответил я.
— Ну так надо их поменять, — энергично предложил парень, всячески показывая полную готовность посодействовать.
— А как поменять-то? — я прикидывался полным валенком.
— Вон видишь, — он махнул рукой в сторону, — там есть пункт обмена, но к них курс выше чем у меня, а я тебе поменяю по наивыгоднейшему курсу, сколько тебе надо менять? — он уже вцепился мне в рукав и не отпускал.
Э — парень, — подумал я, — не на того напал. Так я тебе и скажу — сколько у меня денег, и чтобы охладить его пыл я промямлил:
— Да баксов десять — пятнадцать, поменяешь?
Он посмотрел на меня, как на идиота, и, деланно дернулся:
— Ой, я же тороплюсь, меня люди ждут, а я тут с тобой болтаю, вот туда топай — там все и обменяешь, миллионер, — и он, хлопнув меня по плечу, подтолкнул меня чуть-чуть в сторону киоска по обмену, а сам исчез куда-то — как сквозь землю провалился.
— Ну и отлично, — подумал я. Мне вовсе не хотелось знакомство с Польшей начинать с общения со своими соотечественниками — в каждом из них мне чудился агент КГБ или приятель Буряка.
Спокойно разменяв сотню баксов в указанном мне окошечке и получив какие-то большие разрисованные бумажки, которые назывались злотыми, я отправился на поиски такси.
Это оказалось совсем просто — на улице вдоль тротуара перед самым зданием аэропортом в ряд стояли желтые машины с типичными таксистскими шашечками.
Я подошел к первой из них. Какой-то мужик, видимо водитель, кинулся услужливо открывать мне дверь:
— Пше прошу пан.
Я уселся на переднее сиденье и сказал:
— Гостиница «Одеон».
— Хотел? — уточнил водитель.
— Да ничего я не хотел, — огрызнулся я, — гостиница, понимаешь, гостиница «Одеон»?
— «Одеон», — повторил он, показывая мне, что все понял, и пусть пан не сердится.
Машина тронулась с места, и мы поехали куда-то по направлению, видимо, к тому-самому неведомому мне «Одеону».
Я с удовольствием глазел по сторонам. За границей я был впервые и, конечно же, мне было все интересно — меня поражала ухоженность улиц. Аккуратность, с какой были возведены тут все домики, которые походили просто на картинки из красивой книжки. Но в то же время нарастало разочарование Я думал, что заграница — это скопище суперсовременных небоскребов, а тут все было, кончено, красивое и чистенькое, но очень невысокое — красивые небольшие домики, чуть ли не деревенского плана. И это и есть заграница?
Потом-то я понял, что небоскребы — это еще не самое главное, и что вся Европа как раз двухэтажная — но в этом и есть самый смак. А в высотных домах тут живут наименее обеспеченные люди. Но тогда мне такое и голову прийти не могло.
Отель «Одеон» тем не менее оказался огромной махиной из стекла и бетона — супер современнейшим зданием — и это меня обрадовало. Значит — тут все солидно, — сказал себе я и робко вошел сквозь вращающуюся дверь в вестибюль.
Это действительно был пятизвездочный отель — судя по количеству звездочек на табличке, которую я успел заметить на входе. Я даже не представлял себе — сколько может стоить номер в таком отеле — но догадывался, что очень дорого, а поскольку основной моей заботой сейчас была экономия — я конечно же не собирался там останавливаться.
Поискав глазами людей в пустынном холле, я обнаружил только одну миловидную девушку за стойкой — видимо, она была регистраторшей. Я подошел к ней и стоял, гладя на нее, так и не решаясь ничего спросить.
— Пше прошу пана? — вежливо и с улыбкой, выжидательно спросила она.
Все мои познания в языке ограничивались английским в объеме деревенской школы. Из всего того, что я когда-то учил, мне удалось выжать из себя жалкое:
— ВЕР ИЗ ПАН ВОЙТЕК, ПЛИЗ?
— Пан Войтек? — девушка глянула на меня с уважением и ответила на отличном английском:
— Хиз нот хиа ат де момент, кэн ю аск хим а литл бит лейте?
Из чего я сделал вывод что Войтека нет. Ну а как же быть? И я еще раз, тупо глядя на нее, сказал:
— Пан Войтек, плиз.
Она, уловив, что по английски я не понимаю, начала жестами мне объяснять, что сейчас только восемь утра, а пан Войтек появится не раньше чем в 10 часов. С большим трудом уловив смысл сказанных ею слов, я кивнул наконец головой и вышел из отеля. В принципе все складывалось удачно — мало того, что я нашел этот самый «Одеон» — но даже и пан Войтек скоро появиться. Ну, а два часа я где-нибудь с удовольствием проболтаюсь.
