– Ладно, начнем заново, – сказал я, слушая ее разъяснения по поводу того, как она допрашивала бы свидетеля.
Я могу наблюдать за ней такой вечность.
– Тебе не следует звонить мне, – сказала я, когда поставила миску с водой для Шадоу.
Она полакала немного, а затем с грохотом умчалась на улицу.
– А что если это связано с работой?
Его голос по телефону вызвал у меня мурашки. Я не уверена, чем это вызвано, но наличие его говорящего непосредственно в мое ухо было… сексуально.
– Это связано с работой? – спросила я его, уже подозревая, что нет.
– Зависит от твоего понятия работы.
Я хотела рассмеяться. – Леви, ты снова должен быть в суде утром.
– Приезжай.
– Ага, этого не произойдет, – сказала я, сев на диван.
– Тогда я приеду к тебе.
– Не вздумай, – предупредила его.
Он вздохнул. – Ты делаешь все намного сложнее, чем это необходимо.
– Это моя реплика!
– Ауч. Это было мое ухо.
Херня.
– Прости, ты просто заводишь меня иногда.
– Только иногда?
Такой раздражающий.
Он замолчал на секунду и я тоже.
– Ты разгромишь их завтра, – прошептала я.
– Знаю.
– Почему ты всегда такой самоуверенный?
– Я из Бостона. Это – часть нашей крутизны.
Я не смогла сдержать смех. – Боже мой, ты…
– Я что?
Я тяжело вздохнула, схватив подушку и прижав к груди. – Ты, в самом деле, не умеешь сдаваться.
– Зачем, черт возьми, мне сдаваться? Я наслаждаюсь этим, и ты тоже.
– Нет.
– Лгунья.
Я ощущаю его ухмылку по телефону.
– Приезжай. Мы можем поужинать, посмотреть фильм и поговорить, как взрослые люди.
Я пощипала щеки, чтобы удержаться от улыбки.
– Как взрослые люди?
– Когда мы наедине, у меня имеется только несколько минут, иногда секунд. У нас никогда в действительности не выдавалось шанса просто поговорить, вместо этого в конечном итоге я набрасываюсь на тебя, как какой-то озабоченный подросток. Как бы смешно это не звучало, я все-таки хочу больше узнать о тебе.
– Если и существует кто-либо, кто знает меня кроме моей семьи, так это ты, Леви. Тебе следует прекратить копать, поскольку ты можешь наткнуться на гораздо больше вещей, которые тебе не понравятся обо мне, чем наоборот.
Дерьмо. Это просто слетело с моих губ.
– Я должна идти, – пробормотала я, запаниковав, что сказала слишком много.
Повесив трубку, я бросила телефон в другой конец дивана, после чего поднесла подушку к лицу.
Что со мной не так?
Я слышу, как звонит телефон, но не могу заставить себя ответить. Перевернувшись на бок, я наблюдала, как дождь бьется в окно. Я чувствую свой телефон у ног и хочу позвонить ему. Все ощущается лучше, когда я разговариваю с ним. Я вела себя совсем, как ребенок. Почему я не могу вести себя… как подобает женщине?
Когда мой телефон завибрировал снова, я быстро схватила его.
– Алло?
– Господи, какой смысл иметь телефон, если ты никогда не отвечаешь на него? – кричала Селена мне в ухо.
Отодвинув телефон, я поняла, что имел в виду Леви. Ауч.
– Прости, я приняла тебя за другого. Все хорошо? Бабушка в…
– Все в порядке. Я просто соскучилась по тебе. И мне интересно, могу ли приехать домой на Рождество?
– Селена я…
– Все нормально, если ты не можешь. А если серьезно, я просто встретила кое-кого…
– Подожди, что? – завизжала я.
Я внезапно подпрыгнула, спугнув Шадоу со стула.
– Селена? Моя младшая сестренка? Встретила кого-то?
– Эй, не выставляй меня так, словно я эмоционально чахлая или что-то вроде того! – упрекнула она.
– Нет. Нет, – я медленно села обратно. – Я удивлена, в хорошем смысле удивлена и рада за тебя… пока ты в порядке.
– Я в порядке. Он – хороший парень, и нравится бабушке. Но она сказала ему, что он должен получить одобрение от тебя, вот почему я звоню, он просит встретиться с тобой уже несколько недель.
Она уехала два месяца назад.
– Недель? Как давно ты встречаешься с ним?
И почему я только сейчас узнаю об этом?
– Мы начали общаться до моего переезда в Бостон, но затем потеряли связь, когда я приехала туда. А когда вернулась, мы отчасти начали встречаться снова.
Снова? Почему я только сейчас узнаю об этом?
– Как его зовут?
– Ни при каких обстоятельствах я не скажу тебе! Ты зайдешь на Facebook, чтобы разузнать о нем, а я хочу, чтобы ты лично встретилась с ним, прежде чем станешь осуждать его.
– Я не стану осуждать его, – сказала я, и даже для меня это прозвучало неубедительно, – сильно, – добавила я, чтобы не совсем погрязнуть во лжи своей сестре.
– Это она? – услышала я, как низкий голос спросил на заднем плане.
– Селена, уже одиннадцать часов.
– Бабушка здесь, и он уезжает.
– Подожди, могу я хотя бы поговорить с ней? – спросил парень.
– Мы увидимся с тобой в любое время, когда ты будешь свободна и сможешь приехать навестить нас. Удачи во всем. Люблю тебя. Пока.
Она даже не дала мне вставить и слово, прежде чем повесила трубку. Просмотрев телефон, я заметила, что все пропущенные звонки были от нее. Леви даже не перезвонил мне после того, как я бросила трубку.
Почему это заводило меня? С какой стати мне нравится это!
Встав, я схватила свои резиновые сапоги и куртку, прежде чем выйти на улицу.
– Помолись за меня Шадоу.
– Иду! – крикнул я, вытирая волосы полотенцем. Открыв дверь, я обнаружил, что мой поздний ночной посетитель является самым последним человеком, которого я ожидал увидеть.
– Тея?
Я отошел в сторону, впустив ее. Она сняла свои сапоги у двери, прежде чем пройти дальше.
– И, конечно же, ты не надел рубашку, – вздохнула она, направившись в мою кухню.
– Радуйся, что на мне вообще есть одежда.
Она взяла два бокала из верхнего шкафчика и схватила бутылку вина из холодильника. Открывая несколько ящиков, она искала, предполагаю, штопор.
– Ты переложил его, – она нахмурилась и повернулась ко мне.
– Да, за эти четыре месяца с тех пор, как ты была здесь, я переложил свой штопор, – сказал я, подойдя к одному из шкафов, чтобы достать его для нее.
– Ты кажешься раздраженным.
– Ты бросила трубку, помнишь?
– Ты никогда не перезваниваешь, – сказала она, налив вино в свой бокал.
Вздохнув, я старался не психануть на нее. – Я не хочу играть в эти игры с тобой, Тея. Ты не можешь продолжать защищать свое сердце, поступая так, словно у тебя его нет. Почему. Ты. Здесь?
– У моей младшей сестры есть парень, – она улыбнулась, но улыбка не тронула ее глаз. – Я ворочалась на своем диване с подушкой, прижатой к груди, как маленький ребенок, занимаясь самоистязанием по поводу того, как сильно я наслаждалась разговором с тобой. Между тем моя младшая сестра находится в стабильных и зрелых отношениях. Ее парень хочет встретиться со мной, но я понятия не имею почему, поскольку я вообще не имею опыта в таких отношениях.
– Ты мне нравишься, но я запуталась, Леви. Я очень запуталась. Иногда я даже не знаю, как мне встать с кровати. Тебе следует уйти, поскольку я, вероятно, испорчу твою жизнь. Поверь мне, так всегда и бывает, и я не хочу делать этого с тобой.
Она допила оставшуюся часть вина.
– Я не исполню твою просьбу. Ты не можешь решать за меня. Если я захочу быть с тобой, то попытаюсь быть с тобой. Иной единственный человек, который имеет контроль над этим, так это ты. Так ты принимаешь это или отступаешь?
Она покачала головой и потянулась за бутылкой вина, но я остановил ее. Если мы решили завести этот разговор, то он пройдет на трезвую голову.
– Посмотри на меня, – конечно, она не послушалась. – Тея.
Она вздохнула, посмотрела вверх, и я обхватил рукой ее щеку.
– Ты не черная радуга. Я вижу каждый из твоих цветов. Ты, возможно, когда-то была такой, но ты, безусловно, теперь не такая.
Она изумленно посмотрела на меня от шока. – Как ты…
– На следующий день после того, как ты отвергла меня… в первый раз… твоя сестра позвонила мне и попросила встретиться. Она волновалась по поводу того, что ты остаешься здесь одна, и думаю, она просто хотела увидеть меня лично.
Тея вздохнула, облокотившись на стойку. – Она действительно ведет себя по-взрослому.
– Думаю, она похожа на тебя.
Они поддерживали друг друга, пока росли, и поэтому всегда делали все возможное, чтобы оставаться сильными друг для друга.
– Ты останешься на ночь?
Она сглотнула, крепко впившись в свой бокал.
– Сейчас зимние каникулы и в данный момент я не твой профессор. Итак, ты останешься на ночь?
– Да. И я собираюсь вести себя, как взрослая.
Я улыбнулся, вытащив свой сотовый телефон. – Тогда нам понадобится ужин.
Я сидела на его коленях, на полу гостиной, переодетая из моей мокрой одежды в его хлопковую рубашку. Мы ели китайскую еду и слушали грозу снаружи. Будучи порознь так долго, я ожидала, что будет присутствовать неловкость, но все ощущалось так, словно мы оказались там же, где и закончили.
