Все оказалось даже круче, чем я представлял: десяток причудливо соединенных между собой комнат с плотно занавешенными окнами, создававшие для нас ночь, разрывные танцевальные биты, бьющие из всех углов (за пультом орудовал несравненный DJ Scandy¹, я был в приятном полуобмороке, увидев его), эксцентричная обстановка с мигающим high-tech освещением, мягкой мебелью и африканскими ритуальными масками на стенах. Напитки можно было найти и опробовать везде, включая туалетные ниши, а закуски разносили на квадратных подносах юные грудастые девушки с бейджами «FP». Даже устав после восьмичасовой работы в баре, они были рады второй смене в обществе соблазнительных мужчин.
Меня встретили криками и аплодисментами, Энди сказал несколько поздравительных слов по-норвежски и продолжил жесткий TBM-террор, кто-то уверенно схватил меня поперек талии и вовлек в групповой танец, было жарко, необычно и возбуждающе двигаться в темноте зажатым между двумя незнакомыми телами, гибкими, полуголыми и блестящими от горячего пота…
Но после пятого стакана с разноцветным обжигающим коктейлем я сказал себе, что пора остановиться. Найти тихое место и подумать о… да, сам знаю, смешно. Однако вскоре я заметил Сайфера в одной из дальних комнат за очень интересным занятием. Он сидел, комфортно развалившись, на диване напротив большой плазмы. Она была настроена, как и все здесь, на внутренний канал хайер-билдинг и показывала музыкальный клип. Красочный и провокационный. Последняя битва добра со злом, армия Люцифера против армии Христа, бескомпромиссный экшн с детализированной массовкой, не оставляющий других вариантов, только этот — порядком набивший оскомину, но вечный, библейский. Завидев меня, Сайфер похлопал по местечку рядом, предлагая упасть. Я не отказался.
— Я видел эту красоту уже раз сто. Но тебе не мешало бы еще и послушать, — он достал из-за диванной подушки наушники, воткнул штекер в гнездо под экраном, и я погрузился в блэк-метал апокалипсис целиком.
Армии сражались глухой ночью на склонах вулканических гор, круто обрывавшихся в море. Легион бесов, наряженных в разномастные доспехи, возглавлял рогатый черноглазый исполин², сразу вызвавший у меня необъяснимую симпатию. На верховного Сатану он не был похож, скорее на назначенного им фельдмаршала. Между тем стройные ряды ангелов вел вперед сам белый Христос, правда, он больше напоминал разъяренного викинга, нежели смиренного Сына Божьего — бородатый, волосатый, мускулистый и вооруженный огромным двуручным топором. Он свирепо вторгался в ряды адских воинов, за один взмах топора сметая их десятками, разрубая на части и скидывая с голых скал в плещущуюся где-то внизу воду. Глядя на творимый им беспредел, я понял, что исход битвы предрешен, добро жестоко победит зло, как и было обещано издревле.
Как приятно, что я ошибся.
Когда перевес оказался на стороне белых и Христос издал победный клич, из недр земли с утробным грохотом выросла еще одна скала из черного, отполированного до зеркального блеска камня. Ее вершину увенчивала закутанная с ног до головы фигура, но куталась она недолго. Плащ полетел по ветру, а воинство ада радостно взревело: на потасовку прибыл хорошенький, я б даже сказал, сексапильный юноша с изысканно бледным лицом и тонкими аристократическими руками. Рассмотрев эти нежные, не знавшие тяжелого труда руки, которые он протянул к бородатому обидчику, я задался вполне логичным вопросом:
— Сайфер, кто это? И почему бесы так ликуют?
— О, да ты совсем зелен, Винсент, надо бы тебя поскорее испортить и научить плохому, — младший командир был немного пьян, его губы касались моего уха нежнее и интимнее, чем мне того хотелось. — Это — Люцифер Александр Мортеаль, некоронованный Владыка, его могущество сравнимо только с его скромностью и замогильным спокойствием. Смотри дальше, тебе понравится.
Я смотрел, не отрываясь. Пялился на Люцифера, он доставлял немыслимое эстетическое удовольствие, я гадал, какого актера могли пригласить на роль в этом клипе, но никого не смог припомнить вообще. Он сошелся с Христом в неравном поединке. По безмолвному соглашению обе армии прекратили баталию и остановились понаблюдать за их ожесточенной схваткой в небе. На одном из клубящихся облаков, кстати, играли и пели музыканты (группа Dimmu Borgir, золотой состав с ICS Vortex), но мне они были не интересны.
Сначала Христос дрался честно, стараясь достать противника в кулачном бою или положить на лопатки, скрещивал шпагу и рапиру… оружие и силовые приемы сменялись со скоростью молнии, однако Владыка ада неизменно отражал все атаки. Тогда взбешенный Бог-сын предложил необычный армрестлинг, его гигантская волосатая рука встретилась в небесах с тонкой ладонью Люцифера, которой тоже пришлось подрасти. Как жуткое видение, эти руки висели в небесах, и каждая силилась одержать верх. Острые черные ногти демона впивались в грубую шкуру божества, из нее текла кровь, однако заметно было, что Христос не слабеет. Кроме того, по его наущению вокруг руки Люцифера начали виться какие-то мерзкие птицы и клевать нежную бледную плоть.
— Это шулерство! Иисус мухлюет!
Я был возмущен до глубины души. Впрочем, успокоился быстро: Люцифер неумолимо свалил ладонь жулика, однако тот не спешил признавать поражение. Приняв обратно человеческий облик, Христос набросился на оппонента сзади и, видимо, хотел свернуть ему шею. Очень зря. Сообразив, что теперь Господь не заступится за своего зарвавшегося сынка, темный Владыка счел нужным показать, на что способен. Он обнял Христа в мертвом захвате. Насколько он мертвый и из него не вырваться, я понял тогда, когда с истошным воплем Бог-сын начал превращаться во все подряд, включая воду, огонь, вихревые туманности, и рассыпаться на атомный песок. Люциферу было плевать, он держал наследника Божьей империи за то самое место. Позвоночник, то бишь. Или что там у него вместо души, за которую все крепится…
Бездыханным трупом он свалился под ноги прекрасному Владыке, и тот наступил на него, а потом перешагнул, двинувшись к обрыву. Воинство ангелов смешалось, охнув в почтительном ужасе, и рассеялось. Всех, кто не успел сбежать, черти догоняли и делали что-то нелицеприятное.
— Ты пропустил самое начало, — произнес пьяный голос Сайфера на уровне моей груди. Я отогнул наушник, чтоб как-то ловить его слова в общем шуме. — Грозный глас Господа произнес перед битвой, что сторона, одержавшая победу в Апокалипсисе, получит весь мир, будет править им до скончания времен. И в подтверждение этому в океане падут столпы, твердь небесная, которую они держали, задрожит, а со дна океанского поднимется новая раса людей. В знак своей признательности за освобождение они подарят новому властелину мира своего ребенка.
Я слушал и кивал. Люцифер по ту сторону экрана стоял и ждал восхода солнца на Западе, как в первый день творения. Четыре колонны в разных концах океана надломились и рухнули, подняв миллионы брызг, а когда небо на западе окрасилось кровью, вода закипела, и из нее показалась жемчужная раковина, размером с диван, на котором я сидел. На ней постепенно вырастали две фигуры, медленно, чрезвычайно медленно (по задумке режиссера-садиста, надо полагать) выныривая из пены. Они изящно распрямились, откидывая волосы назад, и солнце заиграло в их прозрачных глазах. Их кожа будто покрыта перламутром, а крылья… у них есть крылья?! С них, оперенных, ручьями текла вода. Заметив, что я открыл рот, Сайфер засмеялся и изрек фразу, которую я ожидал услышать меньше всего:
— Перламутровая краска — не роскошь, а средство ретуширования. Суровая необходимость и требование продюсера, чтоб замазать татуировки на их оголенных телах. Тогда они еще были татуированы. Ты что, не узнаешь? Это наши командиры.
Сказать, что я обалдел, я не могу. Но жизнь поспешила распасться на два этапа — до клипа и после него. Я переваривал информацию все десять секунд эфирного эксгибиционизма, пока оператор смаковал детали, исключая самые пошлые (вода змеилась в воздухе красивыми лентами, огибая тела близнецов в точно заданных местах между животом и бедрами), потом камера сдвинулась вверх…
