столиком устроилась команда выступавших каскадеров. Среди них был и Стас. Не думаю, что он меня узнает или вспомнит, но все таки не хотелось ему лишний раз напоминать о времени в небытие.
– Юль, что-то случилось. Ты какая-то напряженная.
Вот ничего от нее не скроешь, экстрасенсиха хренова.
– Да ничего. Все в порядке, просто голова разболелась.
Элька забеспокоилась:
– Хочешь, пойдем домой.
Я подумала.
– Да, действительно. Только я пойду одна, а ты оставайся. Ты так хотела посмотреть «Би-2» и «Чичерину»
– Но а как же…
– Не волнуйся, я возьму такси.
И чтобы Элеонора не стала спорить, подхватила куртку и двинула на выход. В дверях я столкнулась со Стасом. В самом прямом значении. Мы не заметили друг друга и хорошо приложились об косяк. Естественно моя сумка шмякнулась на пол и все содержимое рассыпалось под столами.
– Блин. Мое терпение лопнуло, как мыльный пузырь.
– Ну что же вы так не аккуратно, девушка. Давайте я вам помогу.
Стас присел рядом со мной и принялся собирать раскатившуюся мелочевку: помада, ключи, расческа. Я быстро покидала все в сумку.
– Таблетки антисекс. Устраняют влечение на весь брачный период. Что? Все так плохо?
Черт! Забыла вытащить из сумки, все надеялась, что Бусена вернется.
– Это для кошек. – Я выдернула из рук Стаса яркую упаковку – Неужели непонятно, там на обложке кот нарисован.
Лицо горело, а на ушах можно было жарить яичницу. Вот ведь дурацкая ситуация.
– Ага, для кошек. Ну да, ну да…
Идиот. Не надо было его тогда спасать. Сейчас бы не мучилась.
Насупившись, я наконец захлопнула сумку и пулей вылетела на улицу. По мобильнику вызвала такси, но оно все не ехало и не ехало. Правильно, праздник же, наверняка много заказов. Пришлось ловить попутку. Когда мимо меня пролетела пятая машина, мне захотелось плакать. И чего я спрашивается так завелась. Ну Стас и Стас. В конце концов мы даже не в реальности встречались, хорошо хоть не узнал.
– Девушка, а мы с вами нигде не встречались.
Стас подъехал незаметно, и как только удалось на этом железном чудовище.
– Это вряд ли. Я отвернулась. Ну не рассказывать ему обстоятельства нашего того, первого знакомства. Вот ведь какой приставучий. Ну неужели не видно – девушка не хочет общаться. Но Стас видимо предпочитал не замечать очевидных намеков. Он очаровательно улыбнулся и протянул мне шлем.
– Садитесь, я вас подвезу. В конце концов я тоже виноват в том, что вы упали.
– Спасибо, я как-нибудь сама. Мимо пролетела очередная машина, они что все сговорились что ли.
– Садитесь. Сегодня все немного не в себе, да и пьяных за рулем много, а я трезв как стеклышко.
Это была правда, я видела, он ничего не пил, кроме сока.
– Или боитесь? Стасик хитро прищурился, а я фыркнула:
– Боюсь? Господи Боже, да чего…
– Ну вот и отлично. Поехали.
Пришлось подчиниться. Едва я устроилась позади, как Стас рванул со всей дури. Чтобы не упасть, я вцепилась в своего спутника. Оказалось неожиданно приятно притаиться за его спиной и подставить разгоряченное лицо ночному ветру. Ой, я же адрес не сказала. Но сейчас разговаривать не представлялось возможным. Ветер свистел в ушах и трепал волосы. Оставалось надеяться, что когда-нибудь эта гонка закончится. Мы проехали весь город. Затем дорога начала петлять среди холмов. Куда он меня везет. Это уже лесопосадки какие-то. Наконец Стас остановился. Мы находились на вершине холма. Это место я приблизительно знала. Заброшенный аэродром и самая высокая точка в городе. Весь город лежал как на ладони. Ряды желтых и синих фонарей убегали в даль. Светилась неоновая реклама. На главной площади начинался салют. Двадцать два залпа сиреневых, розовых и оранжевых звезд сменяли друг друга, распускались тропические алые цветы, взлетали зеленые ракеты.
– Забавно. Столько раз видел и не перестаю удивляться.
Стас стоял совсем рядом.
– Я подумал, что вам не захочется попускать такое зрелище.
– Да, но… Вы бы хоть предупредили.
– Да вы бы опять начали упираться. Пришлось действовать на свой страх и риск. Если что не так, извините.
На его лицо появилось притворное раскаяние и я рассмеялась. Вообще на него невозможно долго злиться.
– Ладно уж.
Я пошла по взлетной полосе. Стас догнал и зашагал рядом. Некоторое время мы молчали. Я заметила, как внимательно изучают меня его черные глаза.
– И все-таки мне кажется, что мы уже знакомились, только не помню где?
– Это вряд ли… Я лично ничего такого не припоминаю…
Но Стас не унимался:
– Хотите угадаю, как вас зовут.
– Ха-ха. Попробуйте.
– Ммм… Оля… Нет… Юля. Точно. Юля! И не говорите, что я не прав.
– Прав – нехотя, призналась я и поежилась. Надо же, не думала, что после комы люди могут что-то помнить. Стас истолковал мой жест по-своему и, не слушая моих возражений, накинул свою куртку. Куртка была теплая и пахла сосной и соляркой.
– Я тоже знаю, как вас зовут.
– И как же?
– Станислав.
– Ага! Значит знакомились?!
– Нет. Я ваше имя в программке прочитала.
– А… Вы об этом…
– Ничего себе. Вы делали такие кульбиты и говорите так пренебрежительно. У меня душа в пятки уходила.
Стас пожал плечами:
– Я привычный…
Мне хотелось спросить его о маме. Как она там? После спасения Стаса мы не виделись. Но я, естественно, не могла себе этого позволить. Мы поболтали о мотоциклах и шоу. Стас оказался замечательным рассказчиком. Он выставлял все в таком свете, что самые опасные и сложные номера казались забавным приключением. Потом он спросил о том, чем я занимаюсь. Я рассказала, что работаю секретарем (Даже почти не погрешила против истины). Когда мы спохватились, была уже глубокая ночь. Пришлось возвращаться. Город встретил нас мигающими светофорами и темными окнами домов. На прощанье Стас впихнул мне в руку номер своего сотового и взял честное слово позвонить на выходных. Сам он завтра уезжал с гастролями, и планировал вернуться не раньше понедельника. Я чмокнула его в щеку, и мы расстались. На крыльце я оглянулась и смотрела, как скрывается за поворотом последний отсвет фары. Забавная штука – судьба. Ты ее гонишь в дверь, а она в окно лезет. Мое напряжение прошло. Аккуратно расспросив Стаса о его жизни, я выяснила, что с периода комы у него не осталось никаких воспоминаний. Ну хоть так, и то ладно.
Ночью мне опять приснился кошмар. Все та же башня. В полуподвальном помещении сидела Элеонора, в маленькой круглой комнате, а над ней тонны глухого камня. Мне пришлось лечь на землю, чтобы оказаться вровень с зарешеченным окном. Элеонора сидела спиной ко мне, в комнате не было ничего кроме жесткой железной кровати и ведра. Я тихонько окликнула ее. Она словно бы нехотя обернулась. Я закричала и во сне и наяву. У Эльки не было лица, только какая-то жуткая кровавая маска. Тот, кто это сделал с ней, не оставил на лице ни одного живого кусочка. Щеки свисали лохмотьями, с подбородка капала кровь. Было невозможно определить степень поражения. Только глаза остались нетронутыми, но из них ушла жизнь, яркий блеск и упрямство, такие характерные для моей подруги. Блеснул нож. Элеонора медленно подняла руку и полоснула себя по запястью.
– НЕЕЕЕТ. Я кричала и трясла решетку, как ненормальная, но она не поддавалась. Смотрела, как сбегает вниз кровавый ручеек, как медленно Элька падает на пол.
Проснулась я оттого, что сама свалилась с кровати. Кое-как выпуталась из одеяла и долго курила у окна. С этим надо что-то делать. Все, с утра рассказываю Элеоноре, пусть будет настороже.
С утра я получила от своей подруги и начальницы вселенский нагоняй. Оказывается вчера, после концерта Элька зарулила ко мне, справиться о самочувствии. Естественно дома никого не оказалось. Она металась между двумя домами, пока не увидела нас со Стасом. Прерывать тет-а-тет она не стала, зато сейчас отрывалась по полной.
– Я понимаю всякое бывает, кровь взыграла, мужика захотелось, загуляла в конце концов, но позвонить-то можно, а?
– Я не подумала… Глубина моего раскаяния была безмерной.
– Советую тебе хоть иногда думать, для разнообразия. Элька хлопнула дверью и вылетела в кабинет, там как раз сидела очередная тетка с жалобой на неверного мужа. Я решила переждать грозу и часа два не высовываться. Скоро Элька остынет и с ней можно будет нормально поговорить. Но поговорить нам не дали.
Через час Элька влетела в свой кабинет сама не своя.
– Запирай дверь, – крикнула она.
– Я выполнила приказ на автомате, не успев обдумать и поинтересоваться о причине такой
