28 сентября Сталинградский фронт был переименован в Донской, а 62-я армия была передана в бывший Юго-Восточный фронт, который теперь стал Сталинградским. Донской фронт возглавил бывший командующий Брянским фронтом Рокоссовский, а командовать Сталинградским фронтом остался Еременко. 24-я армия, которую возглавил генерал-майор И. В. Галанин, была усилена 233-й и 234-й стрелковыми дивизиями и 91-й,167-й, 241-й, 246-й танковыми бригадами. 4-ю танковую армию возглавил П. И. Батов, а 1-ю гвардейскую – И. М. Чистяков. 29 сентября в наступление перешел Сталинградский фронт, но оборону прорвать не смог и прекратил наступление 4 октября. Только 57-я армия под командованием генерал-майора Ф. И. Толбухина силами 15-й гвардейской стрелковой дивизии, встречая лишь слабое противодействие румынских войск, вышла в район озер Сарпа, Цаца и Барманцак.
Наступление Донского фронта, начавшееся 30 сентября, вечером 2 октября было остановлено из-за больших потерь.
В самый разгар Сталинградской битвы, 19 сентября 1942 года, вышел довольно странный приказ наркома обороны Сталина № 0728 «О внедрении в боевую практику танковых войск стрельбы из танков с хода».
Вот его текст: «Приказываю:
1. Танковым частям действующей армии с момента подхода к боевым порядкам своей пехоты атаку противника начинать мощным огнем с ходу из всего танкового вооружения, как из орудий, так и из пулеметов, не бояться того, что стрельба получится не всегда прицельная. Стрельба из танков с хода должна быть основным видом огневого воздействия наших танков на противника и, прежде всего, на его главную силу.
2. Увеличить боекомплект в танках, доведя его на танке КВ до 114 снарядов, на танке Т-34 до 100 снарядов и на танке Т-70 до 90 снарядов.
В танковых бригадах и полках иметь три боекомплекта, из них один возимый в танках.
3. В целях увеличения дальности действия танков возобновить к 1.10.42 года установку запасных баков для горючего на танках КВ и Т-34 емкостью для КВ 360 литров и для Т-34 270 литров.
Нарком Обороны И. Сталин» (РГАСПИ, ф. 558, оп. 11, д. 460, л. 55).
Но стрельба с хода в то время, в принципе, не могла быть прицельной. Надежные устройства-стабилизаторы, позволяющие вести прицельный огонь из танковых пушек в движении, появились только в 50-е годы. Немецкие танкисты в период Второй мировой войны предпочитали делать остановку перед тем, как открыть огонь, чтобы не расходовать снаряды для малоэффективной стрельбы в движении. Советских же танкистов приказ обязывал стрелять преимущественно с хода, что, в сущности, означало стрельбу по площадям, а не по конкретным целям. Увеличение боекомплекта оставляло в танке очень мало свободного места, что затрудняло действия экипажа. Наличие же на броне заполненных горючим запасных баков приводило к тому, что любая пуля или осколок могли мгновенно превратить танк в пылающий факел.
Понятно, сам Иосиф Виссарионович танкистом никогда не был и танки видел только на парадах. Но почему же никто из опытных генералов-танкистов не объяснил ему элементарных вещей? Или генералы действительно не знали, что из танка стрелять на ходу – это лишь попусту тратить снаряды и что дополнительные баки прямо на броне сделают танк очень уязвимым к неприятельскому огню? А может, побоялись возражать Сталину? В любом случае, за начальственную глупость и трусость пришлось расплачиваться рядовым танкистам, у которых теперь было гораздо больше шансов сгореть в танке или в разгар боя остаться без снарядов.
Не менее бессмысленным в большинстве пунктов был и приказ № 306 о совершенствовании тактики наступательного боя и о боевых порядках подразделений, частей и соединений, изданный Сталиным 8 октября 1942 года. Вот его текст:
«Практика войны с немецкими фашистами показывает, что некоторые пункты наших уставов стали уже устаревшими и требуют пересмотра. Конечно, уставы в целом приносят и будут приносить Красной Армии большую пользу. Но ряд пунктов этих уставов до того устарел, что они будут приносить Красной Армии большой вред, если не отменить их немедля. Речь идет о недостатках наших уставов по таким вопросам, как построение боевых порядков во время наступления, обеспечение подразделений и частей огневыми средствами, организация огня, роль командиров в наступлении.
Что это за недостатки? Вот главные из них:
Первый недостаток. В соответствии с требованиями наших уставов, наши войска, организуя наступательный бой во всех своих звеньях от стрелкового взвода и до дивизии, строят свои боевые порядки, густо эшелонируя их в глубину. Как правило, стрелковая дивизия, получая для наступления полосу в один или полтора километра по фронту, строит свои полки в два эшелона, из них два полка в первом и один – в затылок им; стрелковый полк, наступая в полосе 750—1000 метров, также вынужден иметь, в лучшем случае, два батальона в первом и один во втором эшелоне, чаще все три батальона один другому в затылок; точно такое же поэшелонное расположение подразделений в боевых порядках предусматривается и в батальоне, роте и во взводе. Таким образом, стрелковая дивизия, построенная для наступления, вынуждена иметь в первом эшелоне для атаки переднего края обороны противника всего лишь восемь стрелковых рот из 27. Остальные 19 рот, располагаясь за первым эшелоном на глубину до 2 км, покрывают поле боя сплошными боевыми порядками и полностью лишаются возможности использовать свои огневые средства. В результате этого мы имеем, во-первых, исключительно большие, ничем не оправдываемые потери в личном составе и огневых средствах от огня артиллерии, минометов и авиации противника, которые несут, прежде всего, подразделения вторых и третьих эшелонов еще до вступления их в бой, ввиду чего наступление часто захлебывается у нас на первом же этапе, и, во-вторых, вынужденное бездействие свыше трети всех пехотных огневых средств дивизии – автоматов, ручных и станковых пулеметов, минометов и полковой артиллерии, не говоря уже о винтовках. При этом подразделения вторых и третьих эшелонов будут вынуждены бездействовать и принимать на себя основной огонь минометов, артиллерии и авиации противника; чтобы не нести больших потерь, вынуждены прижиматься к впереди идущим эшелонам, а затем по той же причине и вливаться в их боевые порядки. А это ведет к неизбежному перемешиванию боевых порядков первого эшелона с последующими, к превращению их в толпу и к невозможности управлять ими.
Из этого следует, что поэшелонное построение боевых порядков подразделений и частей не только не соответствует требованиям современной войны, но наносит еще вред, так как оно ведет к ненужным потерям, обрекает значительную часть войск на бездействие и лишает наши войска возможности обрушиться на противника всей силой всех огневых средств своих подразделений и частей.
Второй недостаток. Согласно требованию наших уставов, командиры стрелкового взвода в наступательном бою обязаны находиться впереди своих боевых порядков и лично вести свои подразделения в бой. Кроме того, часто наблюдаются случаи, когда командиры стрелковых рот и батальонов с начала наступления также становятся впереди боевых порядков и отсюда пытаются организовать управление боем своих подразделений. В результате этого командир взвода, роты лишается возможности лично наблюдать за ходом боя, влиять на боевой порядок взвода и роты в целом, правильно использовать свои и приданные огневые средства, теряет связь с командиром батальона и все управление ротой сводится к подаче им команды «рота, за мной вперед», которая, к тому же, как правило, воспринимается лишь той частью боевого порядка роты, при которой находится командир. При этом мы несем ненужные потери в командирах, что ведет нередко к расстройству боевых порядков.
Из этого следует, что требование уставов в этой области не соответствует интересам нашей армии, так как оно исходит из недооценки роли командира, как организатора боя, из непонимания того, что командир является центральной фигурой боевых порядков, что сохранение командира является залогом успеха в бою, и наоборот, выход командира из строя ведет к уменьшению возможностей нашего успеха.
Третий недостаток. Наши уставы не учитывают боевого и организующего значения залпового огня из винтовок и потому исключают из практики команду «пли». Это ведет к тому, что пехота либо вовсе не стреляет из винтовок, либо ведет беспорядочную стрельбу. Между тем, практика современной войны показывает, что залповая стрельба является, безусловно, эффективным средством для поражения скученных боевых порядков противника при наступлении, для отражения контратак пехоты и атак конницы противника, для борьбы с низкоснижающимися самолетами противника, не говоря уже о том, что залповая стрельба является в руках командира незаменимым средством укрепления дисциплины в отделении, взводе, в роте.
Из этого следует, что этот недостаток наших уставов и нашей практики также должен быть ликвидирован.
