Глеб взревел от негодования, стал колотить кулаками по воде. В четвертый раз эта сволочь ушла! Невероятно!
Вынырнула взъерошенная Мишкина голова, завертелась, как волчок.
– Глеб, ты где?
– В родовом гнезде! – взревел Глеб и завыл, как волк на полную луну. Потом прервал свои вокальные упражнения, со злостью уставился на оробевшего Мишку.
– Ну, все, – убитым голосом пробормотал Черкасов, – снова грядут обиды, оскорбления, оргвыводы, поиски виновных и казни непричастных…
– Просто убью, – пообещал Глеб, глядя вслед уходящему судну. «Калабрия» удалялась, выравнивая курс. Виктор Павлович отказался от затеи сновать кругами вокруг места «выпадения» пловцов и ждать удобного момента, чтобы их пристрелить. Зачем? Он уже ушел. Он выиграл схватку! И что теперь, застрелиться, к чертовой матери? Воздать почести гражданину Бутерсу? – На базу! – проревел Дымов и поплыл к берегу.
Это был конец. Полный разгром по всем фронтам! Бутерс ушел, на выходе из лагуны его подберет подводная лодка, и поминай как звали… Но Глеб еще не сдался, хватался за последнюю соломинку. Они проплыли эти три кабельтова за десять минут. Потрясающе – на берегу ничего не изменилось! Грохотала музыка в одном из пришвартованных шлюпов, хохотали аборигены. Набережная Пуэрто Фелипе жила обыденной жизнью, которую ничто не нарушало. Если кто и обратил внимание, что на борту уплывшей «Калабрии» творилось что-то неладное, то ему какое дело? Меньше знаешь – беззаботнее жизнь…
Они вскарабкались на борт «Христофории», и девушки по выразительным лицам сразу поняли, что случилось. Побледнели, притихли, сделались тише воды. Глеб, покрываясь пятнами, метался по каюте. Ладно, не стоит искать крайних, сам виноват. Он вломился в санузел с такой разгневанной физиономией, что ни в чем не повинный Санчес Мария, продолжавший посиделки на унитазе, в страхе закрылся руками.
– Заводи свой валенок! – прорычал Глеб. – Живо! Планы поменялись, старина, выходим в море!
– Я не могу, мотор не работает, он просто не заводится… – залопотал мексиканец. – Я пытался его отремонтировать, а тут вы… Я смогу, наверное, это сделать, но уйдет не меньше часа. Нужно заново проверять всю проводку.
– М-да, мужчина не врет, – смущенно пробормотал Мишка, озирая разгром на судне. – Ремонт был в разгаре, пока не вторглись силы добра… Успокойся, Глеб, поезд ушел, поздно гоношиться. Следует признать, что мы проиграли.
– Признать?! – проорал Глеб в физиономию Мишки. – Проиграли?! Да я вас всех!..
– Под трибунал и к стенке, – вздохнула Любаша. – Уймись, Глеб Андреевич, мы не виноваты, просто череда случайностей. Давай лучше думать о том, как отсюда выбираться. Что-то мне подсказывает, что после такого конфуза наши отцы-руководители не разобьются в лепешку, чтобы доставить нас с триумфом на родину.
Глеб готов был палить из всех стволов, но тут в ворохе одежд, валяющихся на диване, сработал сотовый телефон.
– Держи. – Мария услужливо выкопала мобильник и бросила Глебу. – Давайте молиться, что это именно то, чего нам всем сейчас не хватает…
– Алло, сеньор, это вы? – прозвучал в трубке ломающийся подростковый голос. – Это Умберто… Я просто хотел спросить: вам помогло то, что мы для вас сделали? Может, я звоню немного не вовремя?
– Да, приятель. – Глеб как-то сразу успокоился. – Ты выполнил свою работу безупречно, спасибо, молодец.
– Но у вас такой голос… Что-то не так?
– Нам не повезло, дружище, эти люди нас обманули и ушли в море на «Калабрии».
– Вот дьявол! – мальчишка явно расстроился. – И ничего уже нельзя сделать? Послушайте… мне так жаль… Стоп! Я не знаю, способно ли это как-то помочь вашему делу…
– Говори, – вздохнул Глеб, – что у тебя?
– Ну, тот крендель в черных очках, вместе с которым на такси приехала сеньора… Они же расстались, сеньора пошла к пристани и не захотела брать с собой этого кренделя…
– Говори, говори, – заинтересовался Глеб. – В чем интрига, парень?
– Вам же интересно, куда поплыли эти люди?
– Так в том-то и дело! – не выдержал Глеб, злобно покосившись на Любашу, которая подобралась с миной подлизы и гладила его по плечу, приговаривая: «Спокойно, Ипполит, спокойно…»
– А парень, что доставил сеньору, может это знать?
– Ну, может знать, может не знать, – растерялся Глеб. – Впрочем, если все они из одной банды, то почему бы нет?
– Тогда мы можем оказать вам еще одну услугу, – невозмутимо вымолвил мальчишка. – Услуга платная. Лично я помог бы и бесплатно, но Орландо не хочет работать без денег, а без его пацанов этот финт не провернуть. Самое интересное, сеньор, что этот дядька по-прежнему в Пуэрто Фелипе…
– Не может быть! – ахнул Глеб, и подчиненные воззрились на него с неясной надеждой. Даже Мишка, успевший что-то пробормотать про продолжение сказки о похождениях белого бычка.
– Он сделал свою работу, довез сеньору до места и, похоже, расслабился. Сейчас снял свои очки и сидит в заведении Пабло Винчеры на Касаренос, пьет текилу «Reposado» и выясняет у одного из завсегдатаев, как быстрее добраться до столицы штата, чтобы пересесть на самолет до Мехико. Если он добьется своего, мы его потеряем, сеньор. Через двадцать минут вы должны быть в том месте, где вы ночевали, помните дорогу? Этого типа туда доставят.
– Отлично, – обрадовался Глеб, – мы уже бежим. Постой, приятель, – спохватился он, – а как вы доставите через полгорода этого господина? Боюсь, он будет возражать…
– Пусть вас это не беспокоит, сеньор, о чем вы говорите? – фыркнул мальчонка и отключился от сети.
– Могу вас поздравить, товарищи офицеры, – проворчал Глеб, озирая подобравшихся подчиненных. – У нас образовался еще один шанс из тысячи. Владельца «калоши» – на волю, разбиваемся на пары – и ходу. И чтобы никаких больше драк и полицейских преследований…
Одна абсурдная ситуация сменялась другой. Полицейские патрули, сомнительные оборванцы, парни с гадкими рожами в автомобилях, шныряющие глазами по прохожим. Этот город превращался в средоточие мирового зла. Переулки в трущобах, пропахшие мочой, истеричные собаки, аборигены с мировоззрением инопланетян… Раскаленные от зноя пустыри, свалки, овраги. Здание на отшибе, поросшее быльем и бурьяном. С этими «детьми» шутить не стоило. Не стань для них Глеб «национальным героем» после спасения Умберто и отправки на тот свет четверки «sicarios», они могли бы стать достойными противниками.
Пацан был уже «на точке», сидел на корточках, задумчиво покручивал между пальцами навороченный мобильник. «Все в порядке, – ответил он на резонно вытекающий вопрос, – Орландо знает свое дело. Все элементарно просто. Нож под ребро, ствол – под другое, и человека убедительно просят помалкивать и идти. Не было еще случая, чтобы не доводили».
«Конвой» прибыл через несколько минут. Взорам изумленных спецназовцев предстали детишки с физиономиями суровее, чем у челябинских металлургов. Шпана, от горшка два вершка, но покажи таким палец – по шею откусят! Они втолкнули в подвал бледного господина в белой сорочке и светлых фланелевых брюках. Неизвестно, как его конвоировали, но натерпелся он такого, что чуть не навалил в штаны. Он мялся бедным родственником посреди подвала, затравленно косил по сторонам. Мелкий шпендик, похожий на обезьянку, с прогрессирующим бельмом на глазу, поплевал на устрашающий нож и вытер его об коленку с таким видом, словно кого-то уже прирезал. Второй, чуть повыше, с невозмутимым видом сунул за пояс доисторический револьвер системы «Наган». Долговязый Орландо брезгливо поджал губу и бросил на пол кожаную борсетку.
– Документы на имя Роланда Лисовски, американский гражданин, живет в Орегоне, туристическая виза.
Деньги, имеющиеся у господина, мелюзга, надо полагать, уже прибрала.
По физиономии перетрусившего мужика было понятно, что русский язык он знает не только в совершенстве, но и считает его родным.
– Приветствую тебя, о, соотечественник, – располагающе улыбнулся Глеб. – Морской спецназ и местные партизаны рады видеть тебя. Знаешь, нам глубоко плевать, кто ты такой и какую роль играешь в похождениях по миру Виктора Павловича Бутерса. Он нас достал, иначе и не скажешь. Обойдемся без туманностей и недомолвок, хорошо? Вопрос первый и единственный: куда направляется Виктор Павлович? Катер, подводная лодка, все дела… Конечная остановка. Говоришь – остаешься целым и невредимым. Молчишь или врешь – делаем срочные переломы. Во множественном числе. Выбирай.
– Да идите вы на хрен, умники, – пробормотал «соотечественник». – Откуда я знаю, куда он поплыл? В мою задачу входило доставить Наталью Давыдовну в этот вшивый городок и проследить, чтобы с ней ничего не случилось.
Самое противное в ситуации заключалось в том, что это могла быть сермяжная правда. Но Глеб лишь скептически усмехнулся.
