мы выяснили, что Серп-1 может копировать чужие силы не больше пяти раз за день. В оставшееся время до дуэли мы выяснили и другие возможности моего доспеха.
Я не мог копировать силу одного доспеха так, чтобы использовать её несколько раз. То есть, у меня в запасе всегда было одно использование одной конкретной силы. Но был нюанс.
Серп-1 мог накопить несколько сил разных доспехов одновременно.
Когда командир выдвинул это предположение, он собрал весь состав Рыцарей Серпа. Я поочерёдно коснулся доспехов Пикс, Ракса, Джайры и Элизы. Сложнее всего было с силой Пикс. Я просто не понимал, как её задействовать. Но спустя несколько минут таки смог создать из собственной брони силовой серп. Было забавно смотреть на магическое оружие такой формы.
С силой Ракса было легче. Перед моей левой рукой почти сразу расплылся энергетический искрящийся щит. От его золотой кромки во все стороны расходились маленькие молнии. Лео назвал его электрическим.
Силы Элизы и Джайры были для меня знакомы. Поэтому я без проблем расплылся в воздухе и ушёл в тень. Когда Джайра меня вернула в обычный мир, мы застали перепалку Пикс и Лео.
— Никакой он не электрический, а силовой, — настаивала Пикс.
— Раскрой глаза, очкастая! — парировал Лео. — Молнии видишь? Видишь. Это не иначе как электрические разряды.
— Если бы щит состоял из одного электричества, то пропускал бы любые снаряды, дурья твоя башка. А он их останавливает точно так же, как и другие силовые щиты.
Это была уже не первая их перепалка. Как правило, мы даже не понимали, о чём спорят эти гении.
Как оказалось, Пикс не лукавила, когда назвала нас соседями. Особняк её рода стоял ровно за нашими стенами. Вместе с тем я узнал, что они с Лео учились вместе у одного наставника, и именно оттуда росла их взаимная неприязнь. Как выразился Ракс на одной из тренировок, на одной горе не смогут ужиться два ящера-мутанта.
— Восстановился? — спросил он на четвёртое утро.
Он заставлял меня спать только в доспехе, чтобы тело и мышцы быстрее восстанавливались. И это правда было хорошим решением. Вот только я не мог заснуть уже которую ночь подряд. А всё из-за Лины.
Она всё никак не хотела меня прощать.
— Не буду я с вами жить, пусть там хоть будет королевский дворец, — заявила она мне, сидя на пеньке у костра в лагере рыцарей Серпа.
Я же, не переставая, уговаривал её переехать в особняк Сатирусов.
— Ну, прости меня, Лина. Но такое моё решение. Носить доспех — это же не только сила, но и опасность немереная.
— Да мне плевать на всё, что ты скажешь. Ты же только о себе думаешь.
— Неправда.
— Ты зовёшь меня в особняк в надежде заглушить собственное чувство вины, но совсем не думаешь о моих чувствах. Ты хоть подумал, каково мне будет жить с ней в одном доме и каждый день видеть этот доспех?
— Я думал, вы неплохо ладите.
— Так и было, пока ты всё не испортил. А теперь уходи, не хочу тебя видеть.
— На дуэль хоть придёшь?
Лина смерила меня взглядом, полным презрения, но ничего не ответила.
* * *
— Выносливость — вот что важно, если хочешь уметь держать удар, — наставлял меня Ракс.
Я в очередной раз пытался покорить башню. По словам Ракса, вся проблема была в том, что я только «пытался».
— Делай, Райкен. Никто, кроме тебя не выиграет в дуэли. Но сперва нужно перебороть самого себя.
Я в это время лежал на лестничном пролёте, глотая ртом воздух. В этот раз я почти добежал до крыши, но ноги предательски запнулись на финальном рывке, и я кубарём скатился вниз.
— Ты хочешь проиграть?
— Конечно нет, — фыркнул я.
— Тогда почему ты постоянно строишь себе препятствия? Ставишь ограничения? Ты можешь всё, что захочешь. Так бери и делай.
Твою тень, да скажи мне, как это сделать?
* * *
Тем вечером я стоял у портрета Квенлана. В голове эхом повторялись его слова.
«Превзойди меня».
Да как это сделать то, если я себя превзойти не могу? Я ожидал, что тренировки с Раксом придадут мне уверенности в себе. А я пока что всё больше и больше разуверивался в собственных силах.
Я часто выходил победителем благодаря своей упёртости. Но она не всегда могла компенсировать слабость моего тела. Ещё и это ссора с Линой.
— Я в последнее время тоже часто к нему прихожу, — тихо сказал Лео, незаметно появляясь рядом со мной. — Он словно поддерживает меня даже сквозь портрет.
— А меня всё никак не отпускают его последние слова, — отозвался я.
— Что он тебе сказал? — Лео с интересом посмотрел на меня.
— Чтобы я его превзошёл. Только, боюсь, это невозможно.
Мы некоторое время молча смотрели на портрет.
— Знаешь, каким было жизненное кредо Квенлана? — спросил Лео.
— Спасти как можно больше людей?
— «Побеждать — это кайф», так он говорил всегда. И за что бы он ни брался, он делал это с азартом. Не с мыслью, что будет, если он проиграет. А с мыслью, как же здорово будет победить. Может, тебе стоит попробовать так же?
Лео развернулся и пошёл к лестнице в своей привычной манере, даже не попрощавшись.
Я же всерьёз задумался о его словах, не сводя взгляда с портрета Квенлана.
Страх.
Он поселился внутри меня с тех пор, как мы побывали в королевском дворце. Я постоянно всем твердил, что обязательно выиграю. Бахвалился попусту. Но глубоко внутри переживал за себя и Элизу. Слишком многое поставлено на кон.
Как тут можно не думать о том, что будет, если я проиграю?
«Побеждать — это кайф».
Я вспомнил, с каким удовольствием уложил Ракса на лопатки. Как в одиночку без доспеха победил сразу двух рыцарей. Как сражался с варварами.
В груди вспыхнуло приятное чувство.
В те моменты я не думал о поражении. Нет, конечно, я боялся. Но не заострял внимания на страхе, как сейчас. Я горел победой. Делал всё для её достижения. Без оглядки, что со мной будет.
Так вот, о чём говорил Ракс все последние дни.
Кулаки сжались сами собой, натягивая кожу на ноющих костяшках. Приятное чувство из груди расходилось всё дальше и дальше по телу.
Мне необходимо победить.
* * *
Рука предательски прогнулась под гнётом боли, и я повалился на камни. До дуэли оставалось меньше двух суток.
— Ещё раз! — прорычал я и снова встал в стойку.
Ракс уже сидел на коленях.
— Давай хоть руку сменим.
— Вставай, — сказал я сквозь зубы.
Всё
