– И что же случилось? – Элли затаила дыхание. Тарелка выскользнула из ее рук и утонула в мутной воде.
– Ничего хорошего. Ларсену поручили возглавить спасательную операцию – вести аэростат в горы и забрать аэронавтов, потерпевших крушение. Но руководство прознало, что он в расстроенных чувствах. Доктор дал ему отвод. Ларсена сняли с операции, хоть он и рвался в небо. Вместо него послали другого… и все кончилось плохо. Тот, второй капитан, был неопытный. Он и потерпевших не спас, и аэростат угробил, и сам погиб. Капитан потом долго молчаливый и злой ходил. Зря компания его заменила. Ларсен никогда не теряет хладнокровия. Даже если он влюблен. Даже если ему разбили сердце. Он бы справился. Долг для него превыше всего.
– Ужас, – пробормотала Элли.
– Но после той истории капитан Ларсен с пассажирками шуры-муры не заводит. Ни-ни! Наверное, он сильно любил ту певичку.
– Если он умеет любить…
– Все люди умеют любить, – удивилась Гильда. – И не только люди! Наш бортмеханик Бумброк утверждает, что моторы его любят. И это верно! Они его слушаются и никогда не барахлят.
– Да. Механизмы тоже умеют любить. Я это точно знаю.
– Ты классная девчонка! – воскликнула Гильда. – Слушай, а научи меня жонглировать? Только не картошкой. Апельсинами! Это как-то благороднее.
– Обязательно научу, – пообещала Элли.
– Девчонки, а ну хорош болтать! Языки оторву! – пригрозила Матильда, и Элли снова впряглась в работу.
К концу дня у нее дрожали ноги и руки, но настроение было веселое.
Интересно, как там тетя Дженни и Крис? Пулкинс и Фанни?
Тетя Дженни не пришла проведать ее, а Крис не явился на камбуз, чтобы извиниться за свой длинный язык. Наверное, они уже про нее забыли. Элли стало досадно.
Ну и ладно. У нее теперь новая компания. И она ничуть не хуже, чем пассажиры первого класса.
У входа в камбуз разгорелась перебранка.
– Кому говорю, бери чан и иди! – грозно орала Матильда.
– Не пойду! – упрямился матрос Луц. – У меня от големов мурашки по коже. Я не подряжался монстрам фураж таскать! Я вообще-то у тебя не на побегушках. Пусть вон Ральф или Фриц идет!
– Они мне на камбузе нужны. Не видишь, сколько у нас работы? А ты без дела по коридору шатаешься. Всем надо питаться – и людям, и големам! На судне Матильды никто не должен остаться голодным.
– Пусть тогда она идет! – Луц заметил Элли и ткнул в нее пальцем.
– Надо отнести в трюм еду? – догадалась Элли. – Для живого груза? Давайте, я сделаю. Мне несложно.
Шеф-кок посмотрела на нее с подозрением.
– А ты ничего эдакого не выкинешь? Ты же арестантка.
– Думаете, отращу крылышки и сбегу с дирижабля?
– Ну да, бежать тебе некуда. Ладно, бери, – Матильда показала на чан, в котором лежали коричневые кубики.
– Тигров уже покормили. Это для големов. Отнеси им. Луц объяснит, что к чему. Силенок-то хватит чан поднять?
Элли осторожно подняла чан. Тяжелый, неудобный, но нести можно.
– Я помогу, – хмуро сказал Луц и забрал у нее из рук чан.
– Одна нога тут, другая там. По коридорам не шляйся без дела! И капитану на глаза лучше не попадайся.
– Слушаюсь, – пробормотала Элли.
Луц шагал по коридорам с угрюмой сосредоточенностью. У входа в трюм он передал ей чан, содержимое которого пахло водорослями, и сказал:
– Дальше ты сама. У големов на пузе есть дверца. Нажмешь на край, она откроется. Пихнешь внутрь два кубика. Ртов-то у големов нет, видимость одна.
– Я знаю, как это делается.
Элли осторожно спустилась по узкой лесенке.
Красноватые спирали ламп не могли разогнать темноту, и она пряталась по углам. Отсеки казались мрачными пещерами. Элли поежилась, но мужественно продолжила путь.
Далеко гудели двигатели. Равномерно ухали поршни в моторах. Шаги Элли были почти не слышны на каучуковых дорожках.
Но тут донесся новый звук. Элли вздрогнула от неожиданности. Ей показалось, что кто-то громко и зловеще клацнул зубами.
Может, тигр вырвался на свободу? Элли не боялась диких зверей, но не стоит проверять, придется ли по вкусу тигру одна артифиса, или же он сломает зуб о ее шестеренки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Из теней за поворотом выступила высокая тощая фигура в черном одеянии. В тусклом свете ламп лицо доктора Гризвольда казалось мертвенно-бледным.
– Что вы тут делаете? – осведомился доктор сухим тоном и опять щелкнул вставной челюстью.
– Отрабатываю провинность, – ядовито ответила Элли. – Меня выпустили из-под ареста и послали накормить големов.
Доктор неслышно приблизился, выудил коричневый кубик из чана и задумчиво растер тонкими пальцами.
– В будущем репликаторы смогут создать големов, не нуждающихся в белковой пище, – заметил он. – Когда найдут другие, мощные источники энергии.
– Прекрасная перспектива. Дайте пройти, господин Ябеда, – сердито перебила его Элли.
Доктор неторопливо стряхнул с пальцев коричневую пыль и достал платок.
– Не надо обзываться, сударыня. Я был обязан сообщить капитану о своих подозрениях.
– И теперь меня по вашей милости, того и гляди, выбросят вниз без парашюта.
– Вы обманули капитана, экипаж и компанию.
– Спасибо, что просветили!
Элли постаралась протиснуться мимо доктора. Гризвольд больно ухватил ее за запястье.
– Что вы делаете! Пустите меня!
Она толкнула его чаном в живот, но доктор даже и не поморщился. Он протянул вторую руку и крепко ухватил ее за горло. Его пальцы были жесткими и холодными. На его сухой физиономии застыло мирное, полное любопытства выражение, как у ребенка, который собирается оторвать бабочке крыло.
Элли сдавленно охнула и попыталась ударить его ногой.
Да он форменный псих!
Она открыла рот и приготовилась звать на помощь, но доктор внезапно отпустил ее и убрал руки за спину.
– Так я и думал, – сказал он и улыбнулся бескровными губами. – Характерный ритм пульса. Механическое биение отлично прослушивается на ваших ключицах. Вы артифиса!
Элли медленно поставила тяжелый чан на пол, выпрямилась и посмотрела на доктора в упор.
– И что с того? – сказала она яростно. – Что вы теперь будете делать? Опять побежите стучать капитану? Знаете, что со мной сотворит хозяин, когда меня вернут ему?
– Догадываюсь, что вам придется несладко, – спокойно заметил доктор. – Вы не первая артифиса, которая хочет получить свободу.
– Да! Я хочу быть хозяйкой своей судьбы! Потому что я не электробритва, не кофеварка и не ярмарочный автоматон. Я человек!
– Знаю. У вас есть некоторые механические органы, жизненную энергию вам дает кристалл с чужой аурой, но в остальном вы обычная девушка.
– Но не в глазах закона!
– Законы часто страдают от косоглазия. Послушайте, госпожа Селеста, я должен был рассказать капитану о том, что вы – безбилетница и мошенница. Но рассказывать ему о вашей природе я не собираюсь.
– Точно? – недоверчиво спросила Элли.
– Клянусь своим стетоскопом, – доктор криво улыбнулся. – Но я бы хотел попросить вас об одной услуге. Позвольте мне исследовать вас.
– Что?! В каком это смысле – исследовать?
– Меня всегда интересовали создания, подобные вам. В которых живое и неживое действуют, как одно целое. Големы, артифисы. Одно время я входил в команду, которая занималась разработкой таких существ. Мне пришлось уйти оттуда из-за разногласий с руководством. Но мой интерес не угас.
– Я не хочу быть объектом ваших исследований!
Элли подняла чан и собралась идти дальше. Доктор отступил, давая ей дорогу.
– Если передумаете, я буду ждать вас в медотсеке. Поверьте, такое сотрудничество в ваших интересах.
Элли ушла не оглянувшись. Она была так взволнована, что вряд ли могла продолжать разговор. Ей нужно было побыть одной и обо всем хорошенько подумать.
Были ли последние слова доктора угрозой? Если она не придет к нему и не даст исследовать себя, он на нее донесет? Что ей теперь делать?
Вот еще вопрос: почему доктора занесло сюда, в трюмы? Чем он здесь занимался, когда встретил ее?
