похожие на подвиги Геракла, например, убийство драконов (вишапов) (I. 31). Ведь и Геракл сражался и победил Лернейскую гидру, порождение Тифона и Ехидны.
В позднеэллинистическое время культ Геракла был зафиксирован в Мидии Атропатене (современный Южный Азербайджан). В горах Керефто, на границе между современными иранскими провинциями Западный Азербайджан и Курдистан, расположен скальный комплекс, имеющий, скорее всего, культовое назначение с надписью в честь Геракла. Комплекс состоит из двух этажей, вырубленных в скальной породе и сообщающихся между собой. Перед одним из них – открытый подиум, являющийся алтарем. Вероятнее всего, весь комплекс представляет собой святилище, где приносились жертвы Гераклу-Веретрагне[629]. Скальный храм Геракла-Веретрагны существовал в Древней Армении в местечке Аштитат[630]. В семитоязычной Хатре, царстве на границе Месопотамии и Ирана, Геракл отождествлялся с Нергалом[631], месопотамским божеством подземного мира, имеющим также хтонические функции[632]. Более или менее эллинизированный культ Геракла, сливающийся с местными аналогами, судя по находкам скульптуры и барельефов, существовал в месопотамском Ашшуре и полуиранском-полусирийском Дура-Эвропос[633]. Чрезвычайной популярностью пользовался культ Геракла в Бактрии в кушанское время (I в. до н. э. – начало IV в. н. э.), где он отождествлялся с Веретрагной, Шивой, речным богом Окшо и обоготворенным воином-предком[634]. Образ греческого Геракла появляется и на некоторых золотых монетах кушанского царя Хувишки[635].
В религии скифов, кочевых иранцев, Геракл отождествлялся с каким-то местным божественным аналогом, возможно, Таргитаем. Он предстает в качестве божества, тесно связанного с функцией защиты, физической мощи и доблести, и как победитель чудовищ[636]. Это подтверждается находками в скифских царских курганах (например, в Куль-Обе) золотых бляшек, представляющих сцену борьбы мифического героя со львом. Б.Н. Граков считает, что они передают местную переработку известного мифа о победе Геракла над Немейским львом. В мифологии скифов Геракл был их мифическим прародителем, поэтому его сопоставляли с Таргитаем – мифическим скифским первопредком[637]. В итоге сложился синкретический образ полубога-полугероя Геракла-Таргитая, которого сравнивали с Веретрагной.
В древнеиранском эпосе, древнейшие пласты которого содержатся в «Авесте», представлен ряд героев, являющихся персонификациями Веретрагны и на глубинном уровне близких Гераклу, как истребителей мирового зла, темных и необузданных сил, враждебных светлому началу. В так называемом «Хом-Яште» (Yasna. IX) Хаома – божество священного напитка древних иранцев – перечисляет Заратуштре тех героев и родоначальников иранцев, которые первыми выжимали и приготовляли напиток из священного сока Хаомы. Среди них выделяется Феридун, который стал третьим человеком, употребляющим сок Хаомы в священнодействиях (т. е. он был маздеистом)[638]. Этот Феридун убил чудовищного змея: janaţ azīm dahākəm θrizafanəm, θrikamərəδəm…ašaojaηhəm daēvīm drujim… – «убил змея Дахаку с тремя пастями тремя головами… наисильнейшую нечисть дэвов» (Yasna IX. 9)[639]. Еще один иранский герой Кэрэсаспа убил рогатого чудовищного змея, порождение Ахримана: …janaţ azīm srvarəm… aspōgarəm, nərəgarəm – «он убил змея рогатого… людей пожирающего…» (Yasna. IX. 11). В этом смысле оба героя также имеют сходство со скифским Гераклом-Таргитаем, побеждающим различные творения зла[640]. Это, по нашему мнению, еще одна немаловажная причина, по которой образ Геракла так прижился в иранском мире, и в силу некой общности функций на глубинном уровне индоевропейских религиозных представлений его иконография стала одной из основ иконографии Веретрагны. Можно не соглашаться с основными выводами концепции Ж. Дюмезиля, однако нельзя не принять его доводов в пользу того, что Геракл для части индоевропейцев олицетворял военную функцию[641], т. е. фактически от имени верховного бога он боролся с темными силами. Все это вполне применимо и к Веретрагне.
Неудивительно поэтому, что в Коммагене иконография синкретического божества Артагна-Геракла-Ареса на барельефах восходит к изобразительному типу греческого Геракла. На Западной террасе нимруд-дагского святилища в ходе раскопок был обнаружен барельеф, на котором представлена сцена рукопожатия царя (Антиоха I) и означенного божества. Высота барельефа 3,5 м. Как и положено Гераклу, божество обнажено, держит в левой руке суковатую палицу, а за спиной у него висит львиная шкура[642]. Это обычные атрибуты эллинского Геракла. Аналогичную иконографию героя-бога можно наблюдать на барельефе из царского святилища в Арсамее-на-Нимфее[643]. Фрагмент барельефа с царем и Артагном-Гераклом-Аресом был найден и при раскопках Селевкии-на Евфрате, где, возможно, существовало святилище царского культа[644]. В местечке Сейлик, находящемся ниже от Нимруд-Дага по течению реки Евфрат, Антиохом было устроено святилище царского культа, где он поставил такой же барельеф, как и в предыдущих случаях: на нем царь пожимает руку Артагну-Гераклу-Аресу[645]. По-видимому, на этом месте располагался один из священных центров царского культа. Образ божества на всех барельефах одинаков. Хорошей параллелью Артагну-Гераклу-Аресу может служить статуя отдыхающего Геракла из Бехистуна в Персиде, датирующаяся серединой II в. до н. э.[646]
Рис. 22 Антиох I и Артагн-Геракл-Арес. Барельеф с Западной террасы Нимруд-Дага. (По: Ghirshman R. Iran: Parthes et Sassanides. Paris, 1962. P. 58)
Рис. 23. Антиох I и Артагн-Геракл-Арес. Барельеф из Арсамеи-на-Нимфее (фото из открытых источников)
Рис. 24. Антиох I и Артагн-Геракл-Арес. Фрагмент барельефа из Селевкии-на-Евфрате.
(По: Wagner J. Neue Funde zum Götter und Königskult unter Antiochos I von Kommagene // Antike Welt. Kommagene. Zeitschrift für Archäologie und Urgeschichte. Sondernummer, 6. 1975. S. 52. Abb. 76)
Рис. 25. Антиох I (?) и Артагн-Геракл-Арес. Барельеф из Сейлика. (По: Colledge M.A.R.The Parthian Art. London, 1977. P. 99. Pl. 32a)
Важным атрибутом Артагна-Геракла-Ареса на барельефах является венок из лучей, увенчивающий его голову. Лучше всего он сохранился на арсамейском и нимруд-дагском барельефах. О его смысловом значении будет сказано позже.
Перейдем теперь к анализу иконографии Артагна-Геракла-Ареса. Она явно греческая, так как барельефы исполнены греческим или эллинизированным мастером. Эллинские черты особенно хорошо просматриваются на арсамейском и нимруд-дагском барельефах. Рельеф из Сейлика оформлен грубее. Может быть, при создании барельефов для центральных царских святилищ Коммагены приглашали греческих мастеров (скорее всего, с запада Малой Азии), а для менее значимых – местных, которые подражали эллинским канонам. Поэтому, обращаясь к фигуре Артагна-Геракла-Ареса на барельефе из Арсамеи, Ф.К. Дёрнер отмечает, что его фигура была исполнена в стиле греческого искусства V в. до н. э., в частности, под влиянием Поликлета[647]. Это замечание можно распространить и на остальные фигуры божества на коммагенских барельефах, которые также подражали стилю высокой классики. Фигура божества оформлена в монументальной, статичной позе с отставленной назад левой ногой. Статуи Поликлета, в том числе и знаменитый Дорифор, совершают движение в состоянии покоя: он делает несомненный шаг вперед, но при этом туловище в движении не участвует[648]. Однако необходимо отметить, что в иконографии Артагна-Геракла-Ареса коммагенских барельефов просматривается и традиция великого греческого скульптора эпохи поздней классики и раннего эллинизма Лисиппа. Ведь в
