— Должен быть выход, должен быть выход — бормотал Провожатый, накручивая круги. — Никто не строит препятствия, которые невозможно преодолеть, это нечестно…
— Нам нужен кто-то, кто сумеет открыть — сказала Дана. Извини, но я не смогу сделать эта сама, я знаю. Тут есть еще ктонибудь?
— Только тот, кто сидит внутри. Он то сможет, но только снаружи — карлик остановился и вздохнул — замкнутый круг.
Внезапно лицо его просветлело, он глубоко задумался. Пожевал тонкие губы, свел в полоску мохнатые брови.
— Ты что-нибудь придумал? — не выдержав, спросила Дана.
— Возможно, вполне возможно — он замахал ручкой, словно прося не мешать ему пока. Потом решительно продолжил.
— Нам нужен кто-нибудь снаружи, госпожа. Такой же как вы. Кто-нибудь, кто понимает в этих запорах и железяках. Знаете ли вы таких?
— Нет — удрученно сказала Дана. — Меня же не разбойники воспитывали…Но…Но как он сможет пройти сюда?
— Вы его проведете, госпожа, вы. Я уверен, что это возможно, вы должны просто хорошо познакомиться с ним, узнать, проверить, общупать, так-сказать, чтобы было за что зацепиться, когда потянем его сюда…Да, конечно, важно его согласие, или хотя бы желание…Но вот — Провожатый вновь поиграл бровями.
— Что? — нетерпеливо спросила Дана.
— Только как-бы найти его поскорее…Вы таких людей не знаете…
— Нет.
— А я могу их нащупать. Нюхом почувствую…
— Так нащупай!
— Я не могу выйти наружу, к вам, один, госпожа. Я должен искать его через ваш мозг… извините — он действительно испугался, Дана сверкнула глазами и только сама она знала, что это был блеск испуга, а не гнева.
— Как?
— Через ваше сознание. Выглянуть из него, как из окошка, понимаете?
…Замок настороженно смотрел, рядом ждал великолепный Сюрприз, весь этот долгий путь всплывал теперь перед глазами, требуя, чтобы его завершили. Разве можно остановиться сейчас?
— Это не больно?
— Что вы! — испуганно воскликнул карлик. — Ни капли!
— Что я должна делать?
Карлик низко поклонился. Такой Хозяйки долго уже не было в этих стенах.
— Присядьте, чтобы я смог коснуться вашей головы. Вот так… Дана опустилась на пол и он оказался удивительно теплым, бархатистым, чуть покалывающим через ткань платья. Подойдя бесшумно сзади, карлик положил крошечные ладошки на ее виски. — Закройте глаза. И постарайтесь думать о чем то приятном…
…О чем то приятном?…Теплые ладони слуги навевали дрему и это показалось ей так странно — уснуть во сне, она попыталась объяснить себе это, но окончательно запуталась и решила, последовав совету, размышлять о приятных вещах О Сюрпризе, например. Так каким он будет? О, несомненно прекрасным. И теплым…Может быть похожим на…Воспоминание захватило ее, яркие краски обступили, окружили, пахнуло в лицо весенним ветром и она оказалась посреди зеленеющей аллеи, посреди толпы ярко одетых людей.
Этой весной родитель повели ее в зоопарк. Здесь все было непривычно — голоса, далекий рев какого-то неведомого, еще не увиденного чудовища, резкие животные запахи, которые были противны, но так необычны, что, поневоле, хотелось нюхать еще.
Пыльный слон казался нереальной картинкой на фоне своих морщинистых ушей.
Но больше всего понравился Дане маленький медвежонок. Он совсем недавно родился, как объяснили ей и теперь сидел рядом с внушительной мамашей, разглядывал посетителей, подслеповато щурясь. Пушистый, чистый, сытый, полностью удовлетворенный жизнью…Когда какой то малыш уронил в ров, прямо к его носу, сиреневой фруктовое мороженное на деревянной палочке, он даже не шевельнулся, презрительно проводив взглядом огрызок. Пушистый и довольный собой, вот какой он был, пушистый и довольный.
Дана смотрела на него, потом на окружающих ее и вдруг поняла, что медвежонок гораздо симпатичнее их. Безволосых, бесконечно говорящих, облизывающих липкие пальцы. На месте медвежонка она тоже бы гордилась собой…
И снова кружение цветов, на этот раз они тухнут, расплываясь в серые гаснущие пятна, со вздохом уходят звуки и запахи…
— Вот и все, госпожа, вот и все — карлик доволен, это сквозит в его голосе.
— Ты нашел?
— И очень близко!..Нам повезло, с вами нам теперь всегда везет!
Дана встал и расправила платье.
— И кто же они?
— Нам нужны двое, один сможет открыть, а другой сможет провести его сюда. Вам нужно говорить со вторым, госпожа, только со вторым, от него зависит все. Он должен поверить вам, даже… — карлик замялся. — Даже полюбить. Тогда вы будете в праве требовать от него услугу.
— Я сделаю это — решительно сказала Дана. — Только скажи мне, как.
— Подумаем — Провожатый оперся рукой на металлический уступ и нетерпеливая дрожь того, кто был внутри, проникла в его сознание. — Теперь нам некуда спешить. Все будет так, как вы захотите.
****
— Ты что-же, совсем не спал? — спросил Доб проходя на кухню. Он зажег газ, позевывая, поставил на огонь закопченный чайник. Достал из пачки единственный пакетик чая и долго разглядывал его в недоумении, покачивая перед глазами на веревочке.
— Да-а — сказал он наконец. — Ты хорошо провел ночь. А выходить нельзя, сам сказал. Что мы теперь в кипяток совать будем?
Рыжий спрыгнул с подоконника, с кряхтением потянулся, протер опухшие глаза.
— Ну, часик-другой я таки проспал — сообщил он. — Неплохо.
Доб продолжал вертеть пакетиком…
— Да ладно, не пыли — раздраженно сказал Рыжий. — Я выйду и куплю. Все равно жрать-то нечего. Как там наша открывалка?…Водички не хочет?
— Спит.
— Пусть спит — Рыжий присел у стола, пододвинул к себе пепельницу и закурил, брезгливо отмахиваясь от клочьев сизого дыма. Было девять часов утра, на клеенке стола лежали четыре квадрата света от окна, в холодильнике было пусто, кран выплевывал одну за другой тяжелые бренчащие капли и чаю оставался один пакетик. Светлое утро чудесного дня…
Доб присел рядом.
— Ну, как раздумья?…Мы уже там, внутри? Все уже на полочках?
— Почти — не выдержав, Рыжий зло раздавил сигарету в пепельнице. — Не волнуйся, все устроится.
— А я и не волнуюсь. Рано еще волноваться.
Рыжий встал, подошел к раковине и, открыв кран, сунул в серебряную струю голову, захватал ртом брызгающие разбегающиеся потоки, зафыркал. Потом резко поднял голову и с коротких торчащих волос разлетелась дуга капель.
— Осталось совсем немного — сказал он. Вытер ладонью лоб. — Я чувствую, что все готово, надо только последний винтик, чтобы трах! и часики пошли. Последний винтик… — Рыжий задумался, затем решительно полез в карман и загремел ключами. — Давай говори, что жрать будете.
— Хлеба принеси, колбасы, ну там еще чего…Пирожков не надо! — испуганно сказал Доб.
— Хорошо, скоро буду…
…Он вышел во двор и зажмурился, ослепленный: солнце выбралось из-за крыш и залило весь двор, щедро набросав груды лучей повсюду, высветив щербины тратуара, пятна затоптанной и начинающей желтеть травы, яркое нагромождение железа на детской площадке.
Медленно он приоткрыл веки. У бетонной глыбы, призванной изображать слона, стояла девчонка. Зеленое платье, темные волосы, серьезный взгляд…
— Последний винтик… — пробормотал Рыжий.
Механизм, запущенный еще ночью, проснулся и со скрипом дал первый оборот — Рыжий ясно увидел, как отрывочные размышления складываются в замысел, словно кубики, собирающиеся в единое строение опытной рукой. Время, место, слова, поступки — все подгоняется, отшлифовывается, без зазоров встает рядом друг с другом. Девочка заметила его и ничуть не смутилась, напротив, глаза ее чуть округлились, будто она увидела старого полузабытого друга.
Рыжий подошел к площадке.
— Послушай, не подскажешь, где здесь ближайший магазин?
Девчонка махнула рукой в сторону прохода между домами, но Рыжий остался стоять, неловко оглядываясь по сторонам.
— Вы не местный? — поинтересовалась Дана.
— В общем-то да. То есть нет, не местный…Хорошая зверюшка Рыжий осторожно прикоснулся к пыльному бетону.
— Это слон — сообщила Дана. — Но он не похож.
— Да, не очень то… — Рыжий замолчал, раздумывая. Как-то не находилось простых и красивых слов, чтобы объяснить все ребенку.
— Вам наверное трудно тут — сказала Дана. — Если бы я была не местной, то ни за что не нашла бы магазины, и дома, и вообще…
— Да-а — промямлил Рыжий.
— Но вы не стесняйтесь, спросите. Я тут все знаю.
— Все-все? — улыбнулся Рыжий. Дана серьезно кивнула.
Несколько секунд Рыжий напряженно размышлял. Он не привык полагаться еще на кого-нибудь, кроме себя, тем более сейчас, когда возможный помощник так ненадежен. Ее реакция была непредсказуема — черный, опасный омут, который может затянуть и утопить, а может и привести к успеху; он глубоко вздохнул, сжал кулаки.
