как можно понять правильно, если даже для меня смысл этих слов слишком неоднозначный?
В аудиторию проникает лунный свет, а мы стоим молча несколько минут. Стоим и смотрим друг на друга, будто пытаясь что-то понять.
— Обними меня, — шёпот срывается с моих губ, а сердце начинает бешено биться в груди.
Это говорю не я, а эмоции внутри меня, которым покорно отдаюсь в плен.
— Лера… — обречённо начинает он, но договорить я не даю.
Ну не только же ему меня перебивать постоянно.
— Замолчи и просто обними! — повышаю голос, но продолжаю говорить шёпотом.
Невыносимо страшно. Не из-за просьбы, а от того, что он сейчас вышвырнет меня за дверь. Покоряюсь окутавшему меня страху и прикрываю глаза, в ожидании его реакции. Кажется, совершенно не дышу. Лишь отчетливо чувствую сердце, гулко колотящееся внутри. Оно настолько громкое, что хочется закрыть уши руками. Весь мир, будто перестает существовать в этот момент. Осталась только я вместе с диким страхом.
Всё резко меняется, едва ощущаю его крепкие руки, прижимающие к себе. Прикусываю губу до боли, а ладонями хватаюсь за его рубашку на спине. Начинаю жадно хватать воздух, улавливая вместе с ним приятный запах Яна. Запах, от которого с первого дня схожу с ума.
Одна его ладонь зарывается в мои волосы и прижимает лицо к своей груди. Вторая — успокаивающими движениями поглаживает мою спину.
Мы молчим. Слова тут явно лишние.
Я продолжаю вдыхать его запах, который, как всегда, влияет успокаивающе.
Он так же жадно вдыхает аромат моих волос.
Похоже, что не я одна тут чёртов токсикоман.
28
Не знаю, сколько времени проходит, пока я буквально растворяюсь в его объятиях. Вероятно, немало, но всё-таки первая решаюсь нарушить тишину одним безумно волнующим вопросом.
— Значит, ты будешь со мной общаться? — спрашиваю как-то нелепо и совсем по-детски, продолжая дышать в его грудь.
— Куда мне от тебя деваться, — он обречённо оставляет легкий поцелуй на моей макушке.
В этот вечер Ян провожает меня до дома. В очередной раз.
Откровенно говоря, теперь в голове напрочь отсутствует кто мы друг для друга. Не скрою, что внутри души рассчитываю больше, чем на дружбу, но самой себе страшно в подобном признаться.
Но, похоже, Ян вообще не думает в подобном ключе, расценивая это чисто за жест «примирения».
***
Долгожданный учёбный день. С Яном, к сожалению, занятий сегодня нет, но вечером мне предстоит с ним встретиться. Люся слезно умоляла погулять сегодня с ними, отчего я не выдержала под её напором. У неё опять что-то стряслось.
Устроившись за своей партой, снова погрузилась в тревожные мысли, смешанные с дурманящим предвкушением. Маши, к счастью, еще не видно. По расписанию у нас «история литературы», а преподавательница за успеваемость готова меня на руках носить. Правда возраст не позволяет. Поэтому, ничего не помешает исполнению моего «плана». Не только же у Маши могут быть коварные планы.
«Подруга» заходит в кабинет за минуту до начала занятия. Удачно, что преподавательницы ещё нет, всё же не хочу лишний раз расстраивать этот божий одуванчик.
Со своей обычной притворной улыбкой она начинает раскладывать вещи на парте. Сейчас, мне, как нельзя, на руку то, что Маша сначала выкладывает свои вещи из сумки, и только потом присаживается.
В аудитории уже собрались абсолютно все одногруппники, и, будто ожидая чего-то, время от времени бросают взгляды в нашу сторону. Совсем нет — даром предвидения никто из них не владеет. Всего лишь вслушиваются в очередную историю подруги, которую та начинает рассказывать мне с порога.
Долгожданный момент мести наступает неожиданно. Маша кладёт последнюю вещь на парту — свою ручку, а я резко сталкиваю все её шмотки на пол. Там мгновенно оказываются книга, тетрадь, канцтовары, косметичка, которую Маша постоянно достаёт и прочая ересь, включая саму сумку.
Различаю звук треска — видимо в её косметичке что-то ломается. По аудитории тут же разносится шушуканье, в ожидании продолжения, а Маша смотрит на меня выпуклыми глазами, вообще не понимая, что происходит.
— С подстилками не сижу, — заявляю громко и с победной улыбкой.
Одногруппники начинают явно насмехаться над сложившейся ситуацией, начинаю вовсю обсуждать Машу. «Подруга», окинув меня яростным взглядом, быстро собирает разбросанные вещи и вылетает за дверь, будто пробка с шампанского, которое хорошенько взболтали перед открытием.
Чуть позже я узнаю, что после моего вчерашнего разговора с Кириллом, он признался своим друзьям в том, что моя измена — это липа.
В итоге, его признание быстро разнеслось по всему университету, включая подвиги Маши. Вранье всегда становится явным — никогда не сомневалась в этом, но не ожидала такого поступка от Кирилла. В глубине души оказалась благодарна ему за мужество признаться.
Отчего-то совсем не ощущала зла на него. Да и на Машу, впрочем, тоже. Но в случае с ней чувствовала невыносимую, жгучую тягу её проучить.
Кому-то мой поступок показался бы детским и глупым, но о бывшей подруге я знала немного больше положенного. Маша ничем не дорожила так, как своей, и без того подорванной, репутацией. Однажды, в четвёртом классе она обмочилась в штаны прямо на уроке.
Дети бывают слишком жестоки, поэтому никого не волновало, что у неё тогда были проблемы со здоровьем, и она стала заложником обстоятельств. Долго Маша «отмывалась» от грязных шуточек и издёвок.
Голос совести перекрывало чувство удовлетворения — будет знать, как переходить мне дорогу. Она поступила не менее отвратительно и подло.
Всё следующие пары мои мысли были связаны только с Яном, больше не на секунду не возвращаясь к потерянной дружбе.
Вечер неоспоримо веял какими-то переменами.
Думаю, каждый испытывал то чувство, когда с нетерпением чего-то ждешь. Будь то праздник, день рождение, поездка на море, каникулы и прочее. Как раз такое нетерпение переполняло меня сейчас.
Но то, чего жду с таким невыносимым рвением, признаться честно, ужасно пугает.
Тысячу раз прокручиваю в голове, куда может привести этот вечер. Интересно, он обнимет меня при встрече? Сегодня в университете мы, к сожалению, не виделись. Жаль. Возможно, это дало бы мне хоть малейшее представление о том, кто мы теперь друг другу.
29
Минут за десять до выхода, в пятый раз решаю, что нужно сменить наряд. Такого, признаться, со мной ещё не было.
В итоге надеваю свою повседневную одежду и к чёрту смываю макияж, над которым старательно колдовала около получаса.
Когда я подхожу к ребятам, ноги от волнения становятся безумно ватными, а в голове зреет назойливая мысль побега. Побега в
