Определенных планов у меня не было, самой себе я сказала, что просто хочу взглянуть на дом – и все. Я выехала из города, увидела указатель “Болдино” и свернула. Деревушка произвела на меня впечатление своей живописностью. Миновав ее, через два километра я увидела еще один указатель – “Буково” и притормозила. Пожалуй, появляться там на машине неразумно. Минут пятнадцать я страдала в кабине, пытаясь определить, не увязался ли кто за мной, ничего подозрительного не увидела и покинула свой многострадальный “Мицубиси”. Идти в деревню не входило в мои планы, я обогнула ее со стороны огородов и, выбрав себе местечко возле одной баньки, попробовала определить, который из домов принадлежит Лялину. Шесть домов я отмела сразу, возле них стояли машины, а я сомневалась, что Лялин оставит здесь свою, раз уж он был столь осторожен, что послал за женщиной такси. Еще из двух домов вышли мужчины преклонного возраста, один отправился в огород, а другой в баню, оставалось три дома. И тут удача улыбнулась мне: на крыльцо того, что стоял прямо передо мной, вышла женщина, и я без труда узнала в ней Ольгу Николаевну – мать Ромки Пастухова. Глаза ее были заплаканы, а лицо опухло. Она подхватила ведро и пошла к колодцу, который находился в другом конце деревни, а я подумала, что, возможно, и сам Ромка уже вернулся из города, сочтя свою миссию по спасению подруги выполненной. Когда женщина, миновав калитку, оказалась спиной ко мне, я проникла на чужую территорию и вошла в дом. В нем царила тишина, я осмотрела все помещения и обнаружила на диване лишь джинсы небесно-голубого цвета. Вряд ли они принадлежали Лялину, зато Ромка вполне мог в них влезть.
Пока я шастала по дому, мать Ромки вернулась, но мы не встретились, так как я к этому не стремилась. Она поднялась на крыльцо, а я покинула дом через двор, огородом вышла к картофельному полю и через десять минут уже была в машине. Однако не понеслась сломя голову в город, а немного посидела, обдумывая ситуацию.
Прежде всего поздравила себя с тем, что интуиция меня не подвела, затем порадовалась, что удача ко мне благосклонна, то есть пока, конечно. И если я правильно разыграю карту… В общем, как любит выражаться Дед, “перед нами открываются большие перспективы”. Передо мной-то уж точно. Впервые за много лет мне по-настоящему подфартило, и я, само собой, собиралась этим воспользоваться. Итак, неизвестный папаша Пастуха – это наш Лялин. Ромка – его незаконнорожденный сын или что-то в этом роде, и мать, заявляя, что отца в наличии нет, попросту пудрила нам мозги, а на самом деле тут же обратилась к нему за помощью, и он ее оказал.
Сегодняшняя реакция на мои слова о стрельбе в парке свидетельствовала о том, что Лялин мальчишку любит, а значит, пойдет на многое, чтобы спасти ему жизнь. Следовательно, хотя бы на одного человека я могу положиться. В мире, где и самому себе не каждый день веришь, это необыкновенно воодушевляет.
Воодушевленная сверх меры, я вернулась в офис и тут же получила нагоняй от Лукьянова.
– Где тебя носит? – буркнул он. – Жду полчаса. Звонил тебе на сотовый…
– Забыла подзарядить. Я ненадолго отлучалась, чтоб узнать новости.
– Они есть?
– Нет. Пока у ментов есть только труп, тот, что ты видел возле чердака, а новостей нет. Ты же знаешь, как они работают.
– Хорошо, – сверля меня взглядом, кивнул он. – На сегодня с работой заканчиваем. Поехали в гостиницу.
Офис мы покидали, можно сказать, последними, не считая уборщиц и охраны.
– Как насчет ужина? – на всякий случай проявила я заботу.
– Поужинаю в гостинице, – отозвался он. – Хорошая мысль. Тем более что сегодня тебе составит компанию прекрасная шатенка. Забыла, как ее зовут…
– Это неважно. Главное, чтоб она знала, когда нужно заткнуться.
– Ага. Я могу молчать как рыба, но боюсь, что ты начнешь скучать.
– Не беспокойся об этом.
Я обиженно засопела, потому что не люблю, когда мне указывают на мои недостатки. До гостиницы мы ехали молча. Притормозив возле подъезда, я собралась идти вместе с Сашей, но он, выбравшись из машины, бросил мне “пока” и направился к двери.
– Я считаю, что обязана проводить тебя, – сказала я вдогонку.
– С какой стати?
– Кто же вас представит друг другу?
– Я уже взрослый мальчик, не беспокойся обо мне. – Дверь открылась, он сделал мне ручкой и исчез. А я пожала плечами.
Моего хорошего настроения наше прощание не испортило. Подумав немного, я поехала домой. Позвонила Марку, затем Волкову, но ничего интересного они мне предложить не могли, поэтому я достала из шкафчика бутылку мартини, налила рюмку, с легким стуком коснулась бутылки и сказала:
– За удачу. – После чего отправилась в гостиную смотреть телевизор. Я потратила на это ровно пятнадцать минут, именно через этот временной промежуток зазвонил телефон, и я чуть не оглохла от вопля Черника.
– Приезжайте, – ныл он, – немедленно.
– Что случилось? – вежливо спросила я, но ответить он не пожелал, еще дважды сказал “приезжайте” и один раз “немедленно”, после чего повесил трубку. Чертыхаясь, я перезвонила, но не получила ответа.
Тащиться к нему на ночь глядя не было никакого желания. Я позвонила Марку, но без толку, он либо выполнял важное задание, либо расслаблялся в сауне. Выходило, что к Чернику все-таки придется ехать мне.
Я прикинула, кому бы еще позвонить, но не нашла ни одной подходящей кандидатуры, спустилась в гараж, и тут произошла вещь в высшей степени невероятная: ворота не открылись. Сколько я ни нажимала на кнопку, сколько ни чертыхалась, толку не было, лишь в черной коробочке возле ворот что-то подозрительно жужжало. Вот тогда бы мне задуматься и начать вести себя крайне осмотрительно, но недавнее везение сыграло со мной злую шутку. Я решила, что счастье улыбается мне в полный рот. Я поднялась в квартиру и хотела вызвать такси, затем подумала, что вовсе не обязательно ждать его здесь. В конечном итоге я вышла на проспект, остановила машину и через двадцать минут была у Черника, точнее, возле двери его подъезда.
Нажала кнопку домофона и терпеливо подождала, потопталась, позвонила еще раз, затем набрала номер его телефона, но ответить мне упорно не хотели. Я немного прогулялась, злясь на себя и на Черника, причем на себя больше. Ну и что теперь делать? Домой возвращаться? А если он через десять минут опять позвонит? Я стала нажимать все кнопки подряд, пока пьяный мужской голос не осведомился:
– Это ты, дорогая?
– Конечно, – буркнула я.
– Заходи, моя рыбка. Дверь открылась, но рыбку он, скорее все-то, не дождался. Я подошла к нужной двери и подергала ручку. Дверь была заперта. Я начала барабанить по двери ногой, шум мог поднять мертвого, значит, Черник либо куда-то сбежал (с этого психа станется), либо в самом деле… Грохот, поднятый мною, имел последствия: соседняя дверь распахнулась, и появился солидный дядька в махровом халате.
– В чем дело? – спросил хмуро.
– Артур Петрович только что звонил мне, – испуганно затараторила я, – просил срочно приехать, сказал, что у него проблемы с сердцем.
– Вы что, врач? – Он и сам в это не верил.
– Я близкий друг.
– Думаю, вам следует вызвать врача, если у него проблемы с сердцем.
"Умный мужик, ничего не скажешь”.
– Врача вызвать нетрудно, – согласилась я, – только как он войдет в квартиру, если я не смогла?
Соображал он минуту, не меньше.
– Думаете, ему правда плохо? – спросил он наконец настороженно.
– Судя по голосу, он собирался скончаться.
– У нас балконы соприкасаются. Кажется, его дверь открыта.
Не дожидаясь, когда он закончит, я внедрилась в его квартиру.
– Где балкон?
– В кухне. Послушайте, вы уверены, что поступаете правильно? .
– Конечно, – кивнула я.
Балконы в самом деле соприкасались, перелезть с одного на другой было парой пустяков, мужчина наблюдал за моими действиями с плохо скрываемым беспокойством. Оказавшись на балконе Черника, я махнула ему рукой, распахнула дверь, которая была приоткрыта, и вошла в кухню. На столе чашка и телефон, трубку бросили небрежно. Определитель номера показал, что я звонила последней.
– Артур Петрович, – позвала я, уже зная, что вряд ли услышу ответ, так и оказалось. Однако я терпеливо обследовала огромную квартиру, заглянула в ванную, туалет и даже в шкаф-купе. Черник был где угодно, только не в своей квартире. Мне ничего не оставалось, как покинуть ее через балкон. – Его нет, – сообщила я поджидающему меня соседу.
– Слушайте, я хотел бы знать, кто вы? – хмуро заявил он.
– Когда вернется Черник, спросите у него, возможно, он нас даже познакомит.
Мужчина смотрел на меня во все глаза, пытаясь решить, верит он мне или нет. Не дожидаясь неприятного для себя вердикта, я пошла к двери.
– Он придурок, – сказала я в досаде.
– Что?
– Говорю, он придурок. Только законченный псих способен поднять человека с дивана, а потом смыться, ничего не объяснив.
