– А как же Дед?
– Ему я уже позвонил. Он согласился с моими доводами.
– И Дед знал, каким образом ты со мной развлекаешься?
– Что ты, я назвал это беседой, так оно, в сущности, и было. Ты ведь не станешь отрицать, что всерьез я тобой не занимался. Скорее пугал.
– Да неужто? – вытаращила я глаза.
– Ага. В противном случае ты бы сейчас так не резвилась. У тебя даже зубы целы, так что без претензий.
Я немного постояла, задумавшись, потом сказала серьезно:
– Саша, я должна тебя поблагодарить.
– За что? – улыбнулся он, хотя чувствовалось, что я его здорово достала.
– За доброту. Только сейчас я поняла, какой ты золотой парень.
– Да ладно, чего уж.., придет время, сочтемся, – с видом законченного придурка заявил он, а я подтвердила:
– Не сомневайся. – И пошла в ванную. Прежде всего следовало смыть с себя грязь и кровь, затем залечить раны. Стоило мне раздеться и взглянуть на себя, как я, матерясь во все горло, начала придумывать для Лукьянова различные казни и дошла в своих фантазиях до самых экзотических. Встав под душ, я опять заорала, на этот раз от боли: многочисленные ссадины и порезы бурно реагировали на теплую воду. Стеная и охая, я достала из аптечки йод и принялась прижигать свои раны, при этом едва не лишившись чувств.
Замок на двери моей ванной отсутствует, так как живу я одна, и появление Лукьянова не стало для меня неожиданностью. Он вошел, понаблюдал за тем, как я, сидя на краешке ванной, справляюсь с обязанностями медицинской сестры, снял костюм, рубашку, повесил все на плечики, натянул мой купальный халат, в котором выглядел довольно забавно, и подошел ко мне.
– Встань, – сказал он хмуро.
– Отвали, – ответила я, но, так как он уцепился за мое плечо, сочла за благо подняться.
Он не спеша ощупал мои ребра, осмотрел руки, ноги, спину, и все это с таким видом, точно вертел в руках болванку или, на худой конец, куклу.
– Одно ребро мне не нравится, – изрек он, – и на плечо стоило бы наложить шов.
– Ага, – вяло откликнулась я.
– Льняное полотенце есть?
– Наверное.
– Где посмотреть?
– Вот в этом шкафу.
Полотенце он нашел, обмотал им мои многострадальные ребра и затянул потуже. Я зажмурилась и задышала медленнее, боясь, что хлопнусь в обморок. Он достал ленту лейкопластыря и занялся моими ранами. Через десять минут я стала похожа на лоскутное одеяло. Лукьянов ухватил меня за подбородок, повертел и так и эдак и вынес вердикт:
– С физиономией ничего не сделаешь. Не горюй, ссадину на лбу прикроешь челкой, а синяки скоро пройдут.
– Спасибо, док.
– Пожалуйста, – кивнул он.
Я влезла в пижаму, и мы покинули ванную.
– Устраивайся наверху, – предложила я, – там спальная.
– А где спишь ты?
– В гостиной. У меня бывают видения, поэтому я стараюсь держаться ближе к бару.
– Не переусердствуй. Алкоголь очень быстро разрушает женский организм.
Я сделала ручкой и побрела к кушетке. Мне было над чем подумать, но сил на это не осталось. Я послала весь мир к черту и закрыла глаза, а когда вновь открыла их, решила, что сильно поторопилась с этим. Чувствовала я себя прескверно, все тело ныло, подступала тошнота. Я некоторое время разглядывала потолок, а потом вновь закрыла глаза, решив, что в это утро человечество как-нибудь обойдется без меня.
Однако очень скоро мне вновь пришлось открыть их, на этот раз потому, что Лукьянов стоял рядом и тряс меня за плечо.
– Эй, – позвал он, – у тебя гости. Так как предполагается, что я умер, встречать их придется тебе.
– Приличные люди прежде звонят.
– Он звонил четыре раза, поэтому лучше будет, если ты откроешь дверь.
Я с трудом встала и спустилась вниз, гадая, кого это черт принес. Уж конечно, не Марка, этому дверь открывать без надобности. На пороге стоял Волков, причем с таким выражением лица, что интересоваться, как дела, было не нужно. Я распахнула дверь, а он вытаращил глаза.
– Черт возьми, – протянул Волков со стоном. – Кто это тебя так отделал?
– Нарвалась на одного придурка. Рассчитывала на романтическое свидание, а получила сеанс шоковой терапии. Теперь еще полгода трахаться ни с кем не захочется.
– Ты это серьезно? – спросил Волков, внедряясь в мою гостиную.
– Конечно.
– Расскажи-ка подробнее.
– А чего рассказывать? Немного выпила, подцепила мужика, а он оказался придурком. Только не говори, что раньше о таком не слышал.
– Когда это произошло? – спросил он, продолжая меня разглядывать.
– Извини, я страдаю с перепоя и плохо соображаю. Кажется, где-то под утро. А что? Ты хочешь привлечь его к ответственности?
– Под утро? – игнорируя мой вопрос, спросил он. – А что ты делала ночью?
– Ну.., смотря когда.
– Меня интересует промежуток с 12.20 до 12.40.
– Это очень сложно, – хмыкнула я, прикидывая, какой сюрприз мне приготовила судьба: примерно в это время я носилась по квартире Черника, пытаясь отыскать его там.
– Постарайся вспомнить, – настаивал Волков.
– С какой стати?
– А с такой, моя дорогая, – не выдержал он, наливаясь краской, – что ты можешь сесть за предумышленное убийство.
– Это плохая шутка, – заметила я.
– А я не шучу. Я жду подробного отчета, где ты была этой ночью. И очень надеюсь, что у тебя есть алиби.
– Можно узнать, кого убили? – заволновалась я.
– Конечно. Черника. Знаешь такого?
– Встречались, – кивнула я задумчиво. – Волков, мне это не нравится.
– Зато я в восторге.
– Как он погиб?
– Примерно в 12.30 его сбила машина возле центрального парка. Свидетели, а их немало, утверждают, что ни о каком несчастном случае и речи быть не может. Черник стоял возле остановки, тут подъехала машина, за рулем которой сидела женщина, блондинка. Черник, заметив машину, пошел навстречу, тогда водитель, то есть та самая блондинка дала по газам, вылетела на тротуар и сбила несчастного. Потом сдала назад, чтобы не осталось сомнений в летальном исходе, и скрылась с места преступления.
– Машина, конечно, “Мицубиси”? – с замиранием сердца спросила я.
– Конечно. Номер, правда, не запомнили, но “Мицубиси" – седан – это не “Жигули”, найти их труда не составит. Мне нелегко поверить, что ты спятила, поэтому я требую объяснений. Что, черт возьми, происходит?
– Кто-то нагло меня подставляет, вот что.
– Кому это нужно?
– Откуда мне знать? – заорала я.
– Я не лез в ваши дела до поры до времени, – перешел на зловещий шепот Волков, – но если окажется… Ты здорово перегибаешь палку.
– Послушай, у меня есть алиби, – заторопилась я. – В это время я была в квартире Черника. Да-да. У меня есть свидетель. Сосед. Он со мной разговаривал. С его балкона я перебралась в квартиру Черника. Конечно, центральный парк совсем рядом с его домом, и все же я не могла быть одновременно в двух местах.
– Что ты делала у него дома? – немного спокойнее спросил Волков.
– Он мне звонил. Просил приехать.
– И ты поехала?
– Да.
– На своей машине?
– Нет.
– Почему?
– Не смогла открыть гараж, ворота заело.
– Ты это серьезно? – нахмурился он.
– Да, черт возьми. Ворота не открылись, а я очень спешила.
– И вызвала такси?
– Нет. Остановила тачку на проспекте. Мне казалось, так выйдет быстрее.
– Ни номер, ни как выглядит водитель, конечно, не помнишь?
– Да пошел ты к черту. Говорю, у меня есть свидетель.
– Хорошо, если так. Что дальше?
– Черника дома не оказалось. Я звонила в дверь, никто не открыл. Мне это не понравилось. Вышел сосед, и я воспользовалась его балконом. Квартира была пуста. Я разозлилась на этого сукиного сына и напилась.
– Где?
– Какая разница? Не помню. Зашла в магазин, купила бутылку, потом подцепила этого психа.
– Твоя машина сейчас в гараже?
– Конечно. Где же еще?
– Я хотел бы взглянуть на нее.
– Да ради бога.
Мы вместе спустились в гараж. “Мицубиси” стоял с распахнутой дверью. Увиденное мне не понравилось, да так, что все последующее меня уже удивляло мало. Прежде всего появились две новые вмятины, на левом крыле и впереди, чуть выше бампера. Бампер, кстати, тоже выглядел скверно. Такое впечатление, что я со всего маха впечаталась в столб. К тому же машину кто-то вымыл, впопыхах и не очень умело. Не могу припомнить, когда я это делала в последний раз.
Волков, сидя на корточках, таращился на машину, затем перевел тяжелый взгляд на меня.
– Это что? – спросил он, так как я упорно хранила молчание.
– Ты же видишь, – огрызнулась я.
– Как давно появились эти вмятины?
– Понятия не имею. У меня вся машина ни на что не похожа.
– Это точно. Говорю прямо: мне это не нравится.
– Мне тоже.
– Надеюсь, вмятины появились не этой ночью.
– Я тебе сказала, что не могла вчера выехать из гаража, – рявкнула я.
Волков выпрямился, нажал кнопку, и ворота, как по волшебству, открылись, а мне осталось лишь громко чертыхнуться, что я и сделала.
