больше ничего не обсуждали, и мне не заплатили ни цента. У них остались мои модели, и они наняли мою помощницу, молодую женщину по имени Дина, в качестве главного дизайнера. Компания продержалась в бизнесе всего полтора года.
Глава седьмая
Болезни роста
Представляя Seasons Jeans
Еще в 1978 году, когда у меня была фирма People’s Place, известная в отрасли личность по имени Микки Дюшон рассказала мне об отличном бренде Seasons Jeans. Я позвонил им в контору и сказал: «Хотел бы разместить заказ». Человек на другом конце провода, казалось, примерно моего возраста, был бесцеремонным в той мере, в какой швейная промышленность учит своих продавцов проявлять бесцеремонность. Его звали Алекс Гарфилд. Он оказался одним из владельцев Seasons Jeans.
— Чего ты хочешь? — спросил он.
— У меня пять магазинов на севере штата, и я хотел бы сто пар трех лучших моделей джинсов.
— Тебе нужно тридцать три целых и три десятых каждой модели джинсов или ты хочешь по сотне пар каждых?
Итак, он был всезнайка.
— По сотне каждых.
— Это много джинсов!
Я рассмеялся. Мы немного поговорили о моих магазинах и его компании, и я обнаружил, что мне необычайно легко рассказать ему некоторые подробности из моей жизни. У него был хорошо подвешенный язык и, казалось, билось доброе сердце. Порой вы просто чувствуете такие вещи. Он даже напел мне музыкальный позывной Seasons Jeans!
Я попросил три модели его лучших джинсов. Лучших, а не самых продающихся. Он мог бы впарить мне что угодно — запас, от которого хотел избавиться, товар с большей маржой — и как бы я узнал? Алекс, вероятно, не получал много звонков, подобных моему. И не думаю, что большинство покупателей полагалось на его милость.
— Ты, ирландский католический мальчик с севера штата, — сказал он, — разговариваешь с еврейским гарменто из Нью-Йорка, и ты доверяешь мне сделать это? Хочешь увидеть образцы?
— Нет, — ответил я, — наслышан, что это отличные джинсы. Знаю от людей, с которыми говорил в офисе Микки, и от ее сына Фрэнка.
Мы оба рассмеялись.
— Ладно. Микки сказала мне, что я могу доверять тебе!
Микки оказалась права. Мало того, что Алекс отгрузил мне отличные джинсы, которые хорошо продавались в People’s Place, мы почти сразу подружились. Когда мы, наконец, встретились в его салоне, при личном общении он вел себя так же, как и по телефону: забавный, общительный, честный и обаятельный парень.
Через некоторое время после того, как мы с Сюзи переехали в Нью-Йорк, Алекс и его партнеры пригласили двух закупщиков из Gap покататься на роликах и предложили нам присоединиться к ним. Алекс купил входные билеты своим клиентам и хотел купить билеты и нам. Вход стоил три доллара. Я поблагодарил его, но отказался.
На катке Roxy проходила нью-йоркская роликовая дискотека. Пол был яркий, белый, и весь каток залит светом. Было прохладно, гремела музыка, и там были невероятно крутые конькобежцы, которые делали круги, скользили назад, выполняли вращения и перевороты, желая покрасоваться в своей одежде в стиле диско. Я не катался на роликах со времен начальной школы, так что мы еле тащились, и я чувствовал себя рыбой, выброшенной на берег. Но было очень весело. Алекс буквально из кожи вон лез, чтобы мы почувствовали себя желанными гостями. Он был уморительный и все время развлекал нас, заставляя смеяться.
Позже вечером мы сделали перерыв. Алекс подошел к киоску с едой и напитками и купил кое-что для перекуса. Он заметил, что я не пошел с ним.
— Почему вы ничего не берете? — спросил он.
— У меня совсем нет денег, — ответил я.
Алекс купил нам колу и шоколадные батончики и не предпринял никаких попыток, чтобы смутить меня или использовать мою нужду как преимущество в бизнесе. Я знал, что встретил хорошего человека.
Три года спустя он доказал мне это еще раз. Однажды в 20th Century Survival, еще до нашего внезапного ухода, Сюзи сказала мне, что у нее возникла ужасная боль в животе. Когда она описала нам симптомы, наш продавец Джуди Синрайк сказала:
— Думаю, это может быть внематочная беременность. Такое было у моей подруги — это трубная беременность — и, похоже, она случилась у тебя. Если я права и вы не обратитесь к врачу, трубы могут лопнуть, это смертельно опасно!
Мы с Сюзи были новичками в Нью-Йорке — у нас даже не было врача. Мы говорили о том, что когда-нибудь у нас появятся дети, но в то время мы не помышляли об этом. Джуди позвонила своему гинекологу, и мы бросились к врачу.
Разумеется, Джуди оказалась права.
— Вас нужно немедленно прооперировать, — сказала врач.
Сюзи и я впали в панику. Мы помчались в ближайшую больницу, в Чайна-тауне, и в ту же ночь Сюзи сделал операцию хирург, с которым мы никогда не встречались. Слава богу, у нас была медицинская страховка. Я в ужасе сидел в зале ожидания. День начинался буднично, как любой другой день, и вдруг в конце дня Сюзи могла умереть!
Из операционной вышел врач. Мне совсем не хотелось слышать плохих новостей. «Операция прошла успешно», — сказал хирург. Сюзи отвезли в послеоперационную палату; я мог навестить ее, когда она очнется. Почувствовал, как вся кровь в моем теле устремляется вниз, к пальцам ног, а потом приливает к голове. Я поблагодарил его.
— Вы брезгливы? — спросил он.
— Да нет, — ответил я. — А что?
Думал, что он намеревался в деталях описать процедуру. Мне хотелось услышать подробности того, как этот доктор спас мою жену.
— Взгляните.
Он вынес маленький металлический лоток, а в нем лежал плод, который он только что удалил из труб Сюзи. В нем угадывался будущий ребенок, но сейчас был размером меньше креветки. Я был потрясен.
У меня все перевернулось в животе. Понятия не имею, почему он сделал это, и никогда не забуду этого зрелища. «Это мог бы быть мой ребенок», — подумал я. До сих пор у меня появляются мурашки, когда думаю об этом.
Сюзи спала, все еще находясь под действием наркоза, а мне было нужно с кем-то поговорить. Я позвонил Алексу Гарфилду, и мы пошли перекусить в китайский квартал. Попытался описать этот странный поворот событий, но в основном невнятно бормотал. Все еще находился в шоковом состоянии, но почему-то знал, что Алекс откликнется, когда я буду нуждаться в нем. Поэтому, когда я приступил к поиску нового партнера по бизнесу, мне стало ясно, кому сделаю свой первый звонок. Тогда мы
