Я думала, придется мне раскошелиться, по крайней мере, оплатить часть потраченной им суммы. Однако рыцарь мой оказался вполне платежеспособным. Видимо, какие-то запасы от прошлой счастливой жизни еще сохранились.
И вот мы оказались на улице, где было темно, прохладно и свежо. Увы, свежий воздух подействовал на кавалера не отрезвляюще, а одурманивающе. Впрочем, свою «Тойоту» он сумел опознать и даже справился с сигнализацией. Гостеприимно распахнул дверцу.
– Прошу!
В любом случае пускать господина Сенковского за руль было бы непростительным поступком.
– Давай лучше я поведу. А свою машину заберу завтра.
– Я тебе уже говорил, что ты идеальная девушка?
– Можешь еще разок повторить, не обижусь.
Сенковский расположился на переднем пассажирском сиденье.
Я пристегнула пассажира, и вот уже «Тойота» плавно отчалила от бара «Фламинго».
В дороге Сенковского развезло, и он завел совсем другие разговоры о жизни и о бизнесе. Более откровенные.
– Представляешь, люди такие… такие люди. Ты к ним со всей душой, хочешь помочь провернуть выгодный бизнес. Наладить сотрудничество… А они цепляются к мелким деталям.
– Да, бизнес вести в наше время сложно.
– Вот ты меня понимаешь! А остальные… тупицы безмозглые. Ну, скажи, какая разница: Корея или фабричный Китай? Да никакой, по сути дела. Одни понты. Отличий никаких прак… практически. А если не видно разницы, то зачем платить… трижды?
– Действительно.
– Скоро открою новый бизнес, честное слово! Они еще пожалеют, придурки… Тебя возьму своим заместителем. Согласна?
– Почему бы и нет? Скажи, а ты с этими бывшими партнерами… Ну, которые придурки, разобрался?
– Месть – это блюдо… как уж там говорится… В общем, холодное блюдо, – внушительно заявил Сенковский. – Выжидаю в данный мм… момент. Но они еще будут рыдать и просить прощения.
Вот ведь трепло. Первой встречной девушке (хоть она и идеальная, но все равно малознакомая) готов выложить свои сокровенные планы мести…
– А как ты их собираешься проучить? – осторожно спросила я.
Такая жалость – Сенковский свесил свою буйную голову набок и крепко уснул. Спал практически всю дорогу, приоткрыл глаза, только когда мы уже подъезжали к месту его постоянного обитания. Удивленно уставился на мерцавшие за окном ночные фонари. Еще более удивленно посмотрел на меня. Мне уже показалось, он вот-вот заорет: «А ты кто такая?» Однако память у кавалера была не такая уж дырявая, поскольку он спросил:
– А куда мы едем… Вал… Валюша?
Бррр, как не нравится мне такое уменьшительно-ласкательное обращение.
– К тебе домой.
– Ого! Круто. А откуда ты адрес знаешь?
– Ты же сам мне сказал. Забыл уже?
– Надо же, совсем из головы вылетело. Но сейчас-то вспомнил, конечно.
Я остановила машину в полутемном дворе. Кавалер долго путался в ремне безопасности, еще дольше выбирался наружу. Потом мы оказались в лифте, и я почувствовала на своей талии горячую руку Сенковского. Пришлось ее тактично стряхнуть.
– Знаешь, я не такая.
– Так я же тоже не такой! Просто решил тебя поддержать на всякий случай.
– Ты обещал с канарейкой познакомить.
– Это обязательно.
Двухкомнатная квартира представляла собой смесь бардака и остатков былого благополучия. В принципе, отличная квартира, холл просторный, гостиная тоже…
Когда хозяин щелкнул выключателем в гостиной и люстра ярко осветила комнату, я убедилась, что хотя бы насчет канарейки Сенковский не наврал. Должен же он был, по крайней мере, иногда говорить правду.
На подоконнике стояла пустая клетка, а на карнизе для штор виднелся желтый перьевой комочек. Разбуженная канарейка недовольно пискнула и снова уткнула клювик в перья. Знакомиться со мной она явно не желала.
– Сейчас чего-нибудь выпьем, – сказал Сенковский. – И займемся кое-чем приятным.
Как же, размечтался. Мне приятна была бы только нужная информация.
Между тем Сенковский скрылся на кухне, что-то там опрокинул, но вернулся довольно быстро с бутылкой вина. Свободной рукой потянул меня в спальню.
Я не стала сопротивляться, надежда выведать еще что-нибудь меня не оставляла. А справиться с пьяным кавалером, если начнет активно приставать, – задача плевая.
Сенковский притащил бокалы и штопор, вскрыл бутылку, умудрившись пролить на пол не больше четверти содержимого.
– Ну, за романтику? – предложил он, протягивая мне бокал.
– Какая романтика, я же за рулем. Ты забыл?
– Да кто тебя пустит сегодня за руль? Ты же остаешься у меня.
– Откуда такая уверенность?
– Знаешь, я нашел свой идеал в твоем… в твоем лице, – Сенковский присел на кровать. – Ты милая такая, тихая, домашняя. Скромница настоящая… Тургеневская девушка.
Подобных комплиментов мне точно никто никогда не отвешивал. На каком основании Сенковский состряпал такую характеристику – было выше моего понимания. Скорее всего, он просто обладал исключительно богатым воображением. Создал себе образ идеальной девицы да и поверил ему. Ну, бывает. Тем более в сильно пьяном виде.
– Да, ты не то что всякие там бизнесвуменши! Корчат из себя королев, а на самих клейма поставить негде. Через что только не прошли в свое время… Вот знаю я одну такую. Бл… блондинка деловая!
– Как ее зовут?
– Тебе зачем, дорогая? – Сенковский улегся на бок.
– Может, я ревную.
– Вообще, никакого повода ревновать нет! Ты чего? Нина ее зовут, если тебе интересно! Отвратное имя, ей подходит как раз. Видал я этих бизнес-леди, ни одна тебе не конкур… не конкурентка. А ту блондинку я бы по миру пустил с нас… наслаждением. Такая скандальная баба. Подняла шум из-за ерунды и других взбаламутила.
– И что же она сделала?
– Не хочу вспоминать даже! Не стоит она того.
– Но ведь ты ее как следует проучил?
Он приложил палец к губам.
– Тс-с-с, это тайна. Вдруг она подслушивает. До чего же подлая! Акула зубастая!.. Поломала мне бизнес… то есть чуть не поломала.
Даже в таком состоянии Сенковский помнил, что должен изображать передо мной крутого бизнесмена, у которого дела идут лучше не придумаешь. И, видимо, абсолютно искренне обижался на Нину Сергеевну, спутавшую ему все карты. Надо же, не
