Анатолий уже развернул «ауди» задом и подъехал вплотную к капоту «мерседеса». Ангелина ждала, что он зацепит машину Ильи и, наконец-то, страшная находка будет доставлена к отделению милиции. Но Анатолий и Илья застыли, будто два изваяния.
— Опять какая-то проблема? — переполошилась Катя и позвонила на мобильник мужа. — Не берет…
— Дай трубку, я позвоню Толику, — Ангелина набрала номер, но он тоже не ответил. — Карауль кофе, я сбегаю. Пока ты спала, они перевели телефоны в режим виброзвонка и, по-моему, забыли включить громкий сигнал.
Ангелина накинула куртку и, пока подруга не опомнилась, одна убежала вниз. Жених обернулся на стук ее каблучков, криво улыбнулся и сообщил, что в багажнике их машины спрятан труп второго преступника.
Глава 12
ЯВЛЕНИЕ ХРИСТА НАРОДУ
В багажнике их «ауди» — труп лжемайора! Вот почему Светкин сенбернар Дик бесновался, выл и норовил оседлать их машину… Да и Мишка предлагал проверить содержимое багажника… А они с Анатолием оставили эти знаки судьбы без должного внимания. Но разве кто-нибудь мог предположить, что в багажник запрятан труп!
Теперь она понимала, отчего у Голубева была истерика — ей тоже захотелось завыть, заорать, так чтоб мир перевернулся, и всем вокруг стало также плохо, как и ей. Женщина побледнела, качнулась и упала на руки жениха.
— Что с тобой? — он испуганно смотрел на нее.
Ангелина молчала. Она не лишилась сознания, нет. Просто силы внезапно оставили ее, и она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой.
— Ну скажи хоть слово? — умолял ее Толик.
— Давай я за нашатырем сбегаю, — предложил перепуганный Голубев.
— Н-н-не, — Ангелина с трудом разлепила онемевшие губы. — За водкой!
— За водкой? — опешил Голубев, но Анатолий одобрительно кивнул. — Хорошо. Только где я возьму водки, ты ж ее в раковину… А-а-а! Вспомнил! — закричал он и кинулся наверх, перепрыгивая через ступеньку.
Через полминуты, побив все спринтерские рекорды, Голубев уже звонил в квартиру пролетария, чтобы купить у него хваленого натурпродукта. От сильного нажатия кнопка звонка провалилась. Голубев начал барабанить в дверь кулаком. Заспанный, с всклокоченными волосами сосед выскочил на лестничную площадку со своим неизменным средством самообороны — топором.
— Мать твою! Ты что охренел?! — завопил он, поддевая лезвием топора запавшую кнопку. — Здесь же коммуналка. Не нужно народ пугать.
— Самогон! Срочно!
— Ничего нет, — развел руками мужик. — Вчера последнее продал.
— Вопрос жизни и смерти!
— И рад бы, да нет ничего, — самогонщик отступил и потянул на себя дверь.
— Даю две цены, — Голубев вцепился в дверь, мешая ее закрыть.
Мужик приостановил движение.
— Три цены!!!
Пролетарий понял, что буржуя приперло и заломил за бутылку «лучшего в мире самогона» пятьдесят баксов.
— На, зажрись! — Голубев схватил запылившуюся бутылку и прилепил деньги ко лбу соседа. — Шкурник!
— Потом еще прибежишь, — напутствовал его доморощенный бизнесмен. — А эту пайку я для себя берег, на всякий пожарный. Чтоб в самом крайнем случае было чем опохмелиться.
Но Голубев не слышал его оправданий. Вниз он перепрыгивал уже через три ступеньки и на бегу зубами срывал с заветной бутыли пластмассовую пробку.
— Что это? — ошалел Анатолий, глядя на принесенное другом пойло.
— Лучший в мире самогон! — вслед за пролетарием повторил Илья.
— Налей, — прохрипела Ангелина.
— Пока сам не попробую, никому не дам травиться, — возмутился Анатолий.
Он взболтал содержимое бутылки и осторожно принюхался — пахло вполне сносно. Тогда доктор решился и отхлебнул из горла.
— У-у-у! — заревел он, как молодой бык. — Кр-р-репка зар-р-раза! Но пить можно.
Лина открыла рот.
— Нет, дамам такое лекарство разрешается употреблять только наружно, — Толик хлебнул еще раз, набрал полный рот самогона и опрыскал им лицо невесты.
— Ух! — она мгновенно пришла в себя и часто-часто задышала. — Что это было?
— Мой сосед снизу сказал, что это древнейшее в мире лекарство, рецепт которого передавался в его роду из поколения в поколение, — отрекламировал самогонку Голубев.
— От такого лекарства даже мертвые воскреснут.
«Черт! Не совсем удачная метафора», — подумала женщина.
— Такого явления в моей врачебной практике не наблюдалось. Но обратный эффект был. Я знаю случай, когда от одного только запаха русской водки чуть не скончались несколько человек.
— Алкаши у ларька бутылку разбили и пытались наперегонки вынюхать пролитое, — предположил Голубев. — А в ажиотаже они чуть не передавили друг друга…
— Нет. Не было алкашей, не было ларька, и вообще дело было не в России, а в Америке, в самом Нью-Йорке. Там в отдел доставки одной из инженерных фирм пришел подозрительный пакет, из которого сочилась едкая, подозрительная, прозрачная жидкость. У некоторых сотрудников началась тошнота и резь в глазах. В здание была срочно вызвана команда специалистов по работе с опасными материалами, и началась эвакуация сотрудников. При этом те, кому попало на кожу непонятное вещество, опрыскали себя с головы до ног спецраствором для дезактивации. А шестерым служащим сортировочного отдела стало настолько плохо, что их пришлось госпитализировать. И лишь спустя некоторое время выяснилось, что один из сотрудников фирмы решил сделать сюрприз своему приятелю и отправил ему через почтовый отдел бутылку русской водки. А она возьми и разбейся… Как отметили сотрудники полиции, водка действительно была русской, стандартной крепости. Врачи уверяли, что продукт был качественным, а пострадавшие пали жертвами не алкогольного отравления, а массового психоза.
— Дай я тоже пробу сниму, — Голубев забрал у друга добытую с таким трудом бутылку самогона. — Только ради эксперимента. Очень хочется убедиться, соответствует ли разрекламированный товар той цене, в которую он мне обошелся. — Илья тоже взболтал бутылку и отхлебнул из горла. — Да-а-а! — крякнул он. — Сразу чувствуется рука специалиста. Совсем другой вкус, не то, что наша студенческая бормотуха из стиральной машины.
— Мне срочно нужно умыться, — Лина перепугалась, что кожа на ее лице облезет, как от химического пилинга. — Я побегу к Кате.
— В ванну не заходи! — вслед ей кричал Голубев. — Там еще воды по колено. На кухне умывайся.
— Ладно.
— Ну, что теперь будем делать? — спросил у друга Голубев и снова попытался отхлебнуть из бутылки.
Анатолий отнял у него самогон, заткнул горлышко изгрызенной пробкой и спрятал заначку во внутренний карман куртки.
— Одно только радует, — философски заметил он. — Теперь мы оба в одинаковом положении. У тебя — свой труп, а у меня — свой.
— Нашел чему радоваться. Мне теперь до конца своих дней жмурики в багажнике мерещиться будут.
— Могу предложить кардинальное решение твоей проблемы — избавься от этого «мерседеса». Ты уже подарил «ауди» Лине, а эту тачку подари мне. Я покойников не боюсь, ибо столько на них насмотрелся, что могу авторитетно заверить, — Толик усмехнулся и перешел на заговорщицкий шепот: — они абсолютно безвредны.
— Но его лицо с высунутым языком, бр-р-р, — передернул плечами Голубев.
— Поверь мне на слово, утопленники ничуть не краше удавленников, — делился своими познаниями Анатолий. — А обугленные тела…
— Заткнись! — завопил Голубев, сгибаясь под ближайшим кустом.
— Я могу тебе устроить экскурсию в морг по большому блату, — Толик решил, что из приятеля вышло еще не все спиртное.
— Ты специально?! — Илья вытер носовым платком рот и с укоризной посмотрел на друга.
— А ты как думал?! От тебя разит, как из сивушной бочки! Твоего Семена Семеновича мы, похоже, до судного дня дожидаться будем. А в данном деле промедление может быть расценено как преступная халатность. Нас не то, что по головке не погладят, а засадят в каталажку. Ты же вчера в ресторане ни в чем себе не отказывал. Дома, пока нас ждал, тоже добавил… Как владелец ресторана, ты должен подавать пример в культуре пития, а не загружаться, словно последний алкаш.
— Все, все, — отмахивался от него Голубев. — Не распаляйся. Мне и так худо.
Он прокашлялся и снова набрал номер Семена Семеновича. И опять длинные долгие гудки донеслись из мобильника, но для Голубева они прозвучали как набат из преисподней.
— Мы не можем ждать милостей от природы, — мичуринским лозунгом подбодрил его приятель. — Поэтому вызовем два эвакуатора и на них доставим машины к отделению милиции.
— Толян, ты гений! — восхитился Илья. — Странно, что мне это в голову не пришло.
— Какая разница! Мы ж с тобой в одной связке, — утешил его друг.
— Как бы нам не оказаться в одной камере, — мрачно пошутил Голубев.
