На эмоциях вколачиваю кулак в диван, обхватываю Василису за скулы, вынуждая посмотреть в глаза.
— Ты никогда к нему больше не попадёшь! Я не отдам! Я сотру его в порошок! — обещаю ей.
— Не трогай его, пожалуйста, — ее глаза наполняются слезами.
— Да почему? — стону, стирая кристальные слезинки с ее глаз. Мое дыхание судорожно рвется, внутри все горит и сжимается. А Василиса рыдает, разрывая мне душу.
— Потому что я боюсь за тебя, он страшный человек, — закрывает глаза.
— Спасибо тебе, моя девочка. Я очень ценю твою заботу. Но не нужно за меня бояться, поверь, я страшнее его.
Глава 30
Василиса
Это что-то невероятное, я даже не подозревала, что так бывает. Нормальные люди могут любить. Близость не равна боли, отвращению и унижению. Близость может быть страстной, нежной, желанной. Когда тело горит и само отдаётся человеку, который тебя любит. Когда не хочется оттолкнуть, а наоборот, отдать всю себя и просить еще. Когда хочется плакать от наслаждения и переизбытка чувств. Никогда бы в это не поверила, если бы сама не испытала. Я способна получать удовольствие с мужчиной. И даже когда немного больно, все равно сладко.
Ой, мамочки. Андрей… Он… У меня даже слов нет, внутри вот уже неделю одни эмоции. Они переполняют меня и делают счастливой. Я впервые за всю свою недолгую жизнь счастлива.
Но все равно страшно. Только теперь страшно потерять это ощущение. Потерять единственного человека, который стал мне дорог за последние дни. Страшно за Андрея, потому что он жаждет мести. Раньше я тоже хотела отомстить. А сейчас поняла, что не хочу. Хочется спокойствия и вот этого ощущения счастья. Тимур не так прост. Может, он и не настолько влиятелен, как Андрей, но Бай азартен и невменяем.
Я в усадьбе, работаю. Наняли новую горничную на испытательный срок, и я ее ввожу в курс дела. Женщине лет сорок, у нее большой стаж домработницы у состоятельных людей. В принципе, она все и так делает безупречно. Я, по сравнению с ней, лентяйка.
Андрея вижу только по вечерам и то не каждый раз. Весь день внутри живет тревога. Ведь он не посвящает меня в свои дела, но я точно знаю, что просто так Андрей это все не оставит. Он пишет мне часто. Небольшие сообщения. Иногда нежные, иногда пошлые и ни слова о делах.
Выдыхаю, только когда замечаю в окно, как во двор заезжает его машина. Он здесь, с ним все хорошо, но, вопреки всему, мое сердце начинает колотиться, как сумасшедшее. Никогда еще так не ждала мужчину. Вокруг охрана, и я не могу, как хочется, выбежать и кинуться ему в объятья.
Начинаю суетиться на кухне, чтобы быстрее закончить дела, оставляю последнюю посуду новой горничной и несусь в домик переодеваться. Теперь я не ночую в домике для прислуги. Когда Андрей здесь, то мы спим в комнате для гостей.
Надеваю белый спортивный костюм, распускаю волосы, как нравится Андрею, и несусь наверх в спальню. Его долго нет, хотя я знаю, что он в усадьбе.
Неужели уехал и даже не подошел ко мне? И вот такие мысли теперь тоже посещают. Я боюсь стать ему безразличной.
Вылетаю в коридор, чтобы найти Андрея, и сталкиваюсь с ним.
— Куда, собралась? — подхватывает меня за талию, вжимая в себя.
— Ты долго, — выдыхаю.
— Нужно было переговорить с Демьяном, — сжимая мою талию, заводит в комнату.
— О чем поговорить?
— Ммм, неважно, — уходит от ответа.
Сжимаю губы, сажусь в кресло, наблюдая, как Андрей снимает пиджак и закатывает рукава рубашки. Усталый, но все равно идеальный.
— Детка, прекрати, — устало улыбается. — Это все теперь мои проблемы. У тебя проблем больше нет. Пусть все твое внимание крутится вокруг меня, — заявляет он.
— Ооо, эгоист? — фыркаю я.
— Если дело касается тебя, то да, — подмигивает мне.
— Ладно, принесу тебе ужин, — отмахиваюсь я.
— Не хочу. Заезжал домой, поужинал с Диной. Она скучает. Постоянно спрашивала про тебя. В гости приглашает, — заглядывает мне в глаза, ловит мою реакцию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Может, погуляем с ней просто?
— Нет, детка, — тянет мне руку, поднимает с кресла и садится сам. — Ты войдешь в мою семью и пообщаешься с моей матерью. Для меня это важно, — тянет меня к себе на колени, заставляет оседлать, дергает за бедра, чтобы прижалась к нему. Мы часто так сидим, просто разговариваем, целуемся, иногда я так и засыпаю. И это безумно приятно. Мне спокойно, когда мы вот так близки. Не страшно и ничто не беспокоит. Я за спиной у сильного мужчины.
Обнимаю его за шею, глубоко вдыхаю. Его запах всегда кружит голову. Веду носом по его скулам, ласкаюсь, царапаясь о щетину. И это тоже приятно. Его руки скользят по моему телу, вызывая волны мурашек.
— Как новая горничная? — интересуется Андрей.
— Нормально, есть небольшие косяки, но я сдавать ее не буду, усмехаюсь. — Даже несмотря на то, что я сплю с начальником.
— Окей. Но не критично?
— Нет.
Отыскиваю его губы, трусь о них.
— Через неделю будет еще одна горничная, — сообщает мне Андрей, зарываясь в мои волосы.
— Зачем нам еще горничная?
— В смысле зачем? Одной будет мало.
— Что-то я не поняла, — отстраняюсь от него, заглядывая в глаза.
— Что тут непонятно? Ты уволишься, и нам нужна будет горничная.
— А по какой причине я уволюсь?
— Замуж выйдешь, — усмехается Андрей.
— Ого, это предложение?
— Пока нет, — целует меня, уходя от разговора.
Замуж… Не воспринимаю его слова всерьез. Он шутит.
— Ну серьёзно, — отрываюсь от его настойчивых губ.
— Малышка, ты не будешь здесь работать. Моя женщина не будет мыть полы и прислуживать, — совершенно серьёзно отвечает он.
— Ох, как классно вы все решили за меня, Андрей Сергеевич, — прищуриваю глаза.
— Есть возражения? — тоже включает тон начальника.
— Есть.
— Дело же не в том, что ты горничная по призванию. Дело в том, что ты боишься покинуть стены этого дома. Так?
— Так, — выдыхаю, опуская голову на его плечо и дышу его персональным запахом.
— Не надо бояться. Я всех уничтожу, — агрессивно обещает. Закрываю глаза.
— Мне страшно, — шепчу.
— Детка, ты не веришь в меня?
— Верю.
— Тогда закрыли тему, — тоже откидывает голову на спинку кресла. И все, снова меня не трогает, как и последнюю неделю. Нет, трогает, конечно, целует, обнимает, но секса нет. Никогда бы не подумала, что буду об этом переживать. Так и знала, что мой рассказ о прошлом его отвернет. Что бы он ни говорил, я все равно грязная. Не смыть эту грязь с меня…
— Андрей, — начинаю расстёгивать пуговицы на его рубашке.
— Да, детка, — наблюдает за мной.
— Ты больше меня не хочешь? — справляюсь с последней пуговицей, распахивая рубашку.
— Я всегда тебя хочу, — медленно моргает, облизывая губы.
— Тогда в чем проблема? Я слишком грязная? — хватаю края толстовки, снимаю ее, откидываю на пол. На мне нет бюстгальтера, грудь обдает прохладой, соски напрягаются и начинают ныть под его взглядом.
— Прекрати! — рычит он.
— Хорошо, — пытаюсь слезть с его колен. Я прекращу. Внутри разливается горькое разочарование. О каком замужестве он говорил, если не хочет меня?
— Ну-ка сядь на место, — удерживает меня за талию. — Прости. Ты неправильно поняла. Прекрати считать себя грязной. Во мне поселилось чувство настоящей вины. Мне кажется, ты нежный цветок и тебя нельзя трогать.
— А если меня не трогать, то я завяну, — шепчу ему, сползаю с его колен вниз.
— Детка, что ты делаешь? — пытается поднять меня с колен.
— Не трогай! — шлепаю по его рукам. — Ноги! — развожу его бедра, помещаясь между них, и хватаюсь за ремень.
— Василиса, — хрипло выдыхает Андрей. — Иди лучше ко мне.
Снова шлепаю его по рукам.
— Терпеть и не мешать мне получать удовольствие, — возвращаю ему его же фразу, добираюсь до члена, освобождаю его.
