доном и удивлялся своему красноречию. Слышали бы сейчас меня учителя! Неужели это так работают базы знаний? Эх, и почему я сейчас здесь, а не усебя дома. Первым бы делом отметелил всех своих недругов. Я даже представил, как вылетает кровавая юшка из свернутого набок носа Борьки Аккуратова, а потом я бы получил все пятерки по всем предметам, а потом подошел бы к Ленке Гордеевой и поцеловал ее при всех.
— Эй, Лекс! Ты не слышишь, что я с тобой говолю, — послышался обиженный голос Василины. Она стояла около меня и трясла за плечо.
Я вздрогнул и с трудом поднялся с затекших коленок.
— Прости Василина, наверно, задумался, — услышали все мое признание.
— Мне показалось, что вообще заснул, — уточнил Кяхт.
Вся троица смотрела на меня озадаченно. Видимо, я далеко ушел в себя в своих мечтаниях.
Я тряхнул головой и холодно сказал Гердану:
— Так, что ты выбираешь, умереть сейчас, или отвести нас в замок, и остаться в живых?
Тот, кривя губы, спросил:
— Какие гарантии, что так и будет?
— Мое честное слово дон, — ответил я.
Как ни странно, мои слова его явно успокоили, он ухмыльнулся и сказал:
— Я согласен, завтра с утра выступаем. Вот только со связанными руками я вам не помощник на дороге.
— Ничего страшного, я что-нибудь придумаю, — был мой ответ.
— Лекс, — шепнула мне Василина, — возьми с него магическую клятву, дедушка всегда так делает.
Я также шепотом ответил ей на ухо:
— Я ее не знаю.
Василина взяла меня за руки и взглянула в глаза. В моей голове начали всплывать слова, написанные причудливыми, но вполне понятными буквами.
— Гердан, — обратился я к пленнику, — повторяй за мной все, что я тебе буду говорить.
После первых нескольких слов, его глаза остекленели, и он как робот механически повторял за мной слова клятвы.
Когда прозвучали последние слова, от моей ауры к ауре Гердана протянулась тонкая почти незаметная нить.
Василина завистливо сказала:
— У тебя с пелвого лаза получилось, а я, как ни сталалась, ничего не вышло, дедушка сказал, что я еще маленькая.
Когда я перерезал веревки, которыми был связан дон, Кяхт, на всякий случай уже стоял около кустов, чтобы дать деру. Но Гердан встал, поклонился мне и спросил.
— Какие будут приказания повелителя?
— Ого! — восхитился я, — повелитель это здорово, пожалуй, правильно я сделал. Пусть теперь этот буржуй недорезанный и эксплуататор рабочего класса побудет простым работником. Может даже перевоспитается и поймет свои заблуждения.
Но вслух я только сказал:
— Гердан, обращайся ко мне командир, у нас нет хозяев и слуг, пока ты с нами, ты просто мой подчиненный. Сейчас можешь поесть, а потом ляжем спать.
Сказал и сам восхитился своими словами.
Гердан поклонился еще раз, и сказав:
— слушаюсь командир, — отправился к костру.
Кяхт, тем временем задумчиво разглядывал меня.
— Скажи Лекс, ты сегодня говорил, что вас нет рабов, а сейчас еще сказал, что у вас нет хозяев и слуг. А кто же у вас выполняет работы вместо рабов и слуг?
Я обрадовался, мне давно хотелось похвастаться, как хорошо жить в моей стране.
— У нас Кяхт, нет слуг, потому, что мы не нуждаемся в них.
Тот почесал голову.
— Не понимаю, лучше расскажи про свою семью, для примера. Вот кто твой отец?
— Он военный, — гордо сказал я.
— Так военные разные бывают, — попытался уточнить мой собеседник, — я так понимаю он не маг?
— Нет, он не маг, он командовал батальоном, — и, не дожидаясь вопросов, объяснил, — это четыре сотни людей.
— Оо, — уважительно сказали Кяхт и подошедший Гердан.
Тот вообще после этих слов смотрел на меня другими глазами.
— Какой у вас титул маг? — спросил он меня.
— Нет у нас титулов, — раздраженно ответил я, — мой отец из рабочих.
— Но все равно, если он сделал такую карьеру в армии, король ему должен был дать титул, иначе, как ваш отец мог бы отдавать приказы, — недоумевал благородный дон.
— Так в этом и дело, что у нас нет королей и всяких графов и маркизов, — сообщил я.
— Удивительная страна, — согласился Гердан.
Но упрямый Кяхт все добивался своего.
— А кто у тебя мама можно узнать? Если она жена такого богатого и уважаемого военачальника, как твой отец, что она делает? Неужели убирает дом и готовит еду?
Я кивнул головой и сказал:
— Она не только делает это, но еще работает врачом, ну, то есть лекарем.
Гордан и Кяхт, несмотря на разницу в своем положении, возрасте и знаниях, оба с открытым ртом смотрели на меня.
— Ты хочешь сказать, что в доме военачальника и искусного лекаря, нет прислуги? — дружно спросили они.
— Почему-то после их удивления мне расхотелось рассказывать дальше о Советском Союзе. Я подспудно ощущал, что в моем рассказе, что-то не так, но вот, что никак не мог понять.
Но на вопрос ответить все же пришлось.
— Так ты хочешь сказать, что твои родители, которые заняты такими важными и ответственными делами, тратят свое свободное время на домашнюю работу? — спросил Гердан.
— Ты знаешь маг, мне кажется, что такой страны не может быть, — решительно сказал он, — А если она все же существует, то это не надолго. Потому, что ее завоюют те страны, в которых военачальники занимаются своим делом, а не починкой дверей в своем доме.
Я больше не стал спорить с отсталым крестьянином, с частнособственническими взглядами и реакционным дворянином, видимо, я плохой пионер, раз у меня не
