– Не стой просто так, двигайся! – Чтобы я сам не стоял тут весь день и не пялился на тебя.
Тесса как будто не слышит, однако проходит дальше, на глубину. Футболка вдруг задирается, словно хочет взлететь. Не успеваю я отвернуться, как Тесса спешит отдернуть ее и прикрыться.
– Можешь снять, – говорю. – Уж я точно возражать не стану.
Наморщив носик, Тесса… обдает меня брызгами! Черт! Так весело, что даже противно.
– Ты что это, обрызгала меня?
Тесса хихикает и снова бьет ладонями по воде.
Тряхнув волосами, кидаюсь к ней. Хватаю за талию и утягиваю под воду. Тесса успевает зажать нос. Ей-богу, как маленькая.
– Не знаю даже, что веселее, – хохочу во весь голос. – То, что ты радуешься, или что ты нос зажимаешь.
От хохота едва могу говорить.
Тесса с грозным видом поднимает руки и пытается окунуть меня под воду. Смешно, ей-богу. Я просто не двигаюсь с места, и Тесса сама начинает над собой смеяться. Я тоже смеюсь, аж живот сводит. Ее смех легок, напоминает о желтых полевых цветах.
– Ты вроде обещал ответить на любой вопрос, – напоминает Тесса.
Я и не ждал, что она забудет, хотя рассчитывал, что она подождет немного подольше.
– Обещал, но только на один.
Спросит, наверное, что-нибудь глупое, типа: больно было татуировки набивать? Гляжу на травянистый берег и жду.
– Кого ты больше всего любишь?
Какого хрена?!
Это что еще за вопрос такой? Капец какой странный. Не хочу я на него отвечать. Нечего мне ответить. Теперь их с Лэндоном разговор кажется мне еще более подозрительным. Кого я люблю больше всех? Кого я… люблю?
Кого я больше всех люблю? Ну, маму я люблю. Я давно ей этого не говорил, но она по-прежнему моя мама. Вот и все, больше мне никто не нужен. Разве что я сам. Себя я и люблю больше всех. Правда, вряд ли такой ответ сгодится.
И все же…
– Себя.
Набираю в легкие воздух и опускаюсь под воду, оставляя Тессу делать выводы.
– Не может быть, – заявляет она, стоит мне только вынырнуть. – Как насчет родителей?
Вот так, запросто, она переходит черту. У Тессы Янг нет чувства меры, когда дело доходит до сраных личных вопросов. Ожидая ответа, она смотрит на меня нежным взглядом, чуть приоткрыв рот. Бесит – она глядит на меня с жалостью.
Хватит, Тесса, прекрати!
– Не надо о родителях, ясно?
– Прости, мне было любопытно. Ты обещал ответить на вопрос, – тихо напоминает она. – Мне правда жаль, Хардин. Больше я о них не заговорю.
Вряд ли стоит ей верить. Тесса что-то затеяла, сразу видно. Она слишком догадлива и чересчур настырна. Я не знаю ее, и она уж точно ни черта не знает меня. Так с чего же она взяла, что может задавать такие личные вопросы?
Сегодняшний день закончиться может двумя способами: мы либо продолжим сраться, и она под конец, вся злая, вернется к себе в комнату, или же я очарую ее, и она захочет быть со мной.
Надо быть вежливым. Не хочется провести обратный путь в неловкой тишине. Ухватив Тессу за талию, легко подхватываю ее и бросаю в сторону. Она кричит и размахивает руками, словно крыльями; когда выныривает, голова у нее мокрая, а глаза – дикие.
Она счастлива.
Все могло закончиться двумя способами, и мне удалось ее осчастливить.
– Ты за это ответишь! – весело грозится Тесса и решительно идет ко мне. Должно быть, верит, что и правда в состоянии отомстить. Ее мокрая кожа блестит на солнце, вода стекает по лицу. Она все ближе и ближе. Почему не останавливается?..
Я удивленно ахаю, когда Тесса запрыгивает на меня и обхватывает ногам. В такой ситуации рулить положено мне.
Она вдруг напрягается и разжимает ноги.
– Извини.
Нет, нет.
Хватаю ее за бедра, чтобы она снова меня обхватила. Как приятно прижать ее к себе, такую теплую. Стоит ей обхватить меня за шею руками, у меня щекочет в спине, в самом низу. Чувствую легкую панику. Смотрю на Тессу и пытаюсь угадать, о чем она думает, но это попросту невозможно.
– Что ты со мной делаешь, Тесс? – спрашиваю, нежно проводя большим пальцем по ее дрожащей нижней губе. Дыхание у нее горячее, глубокое. Я все еще помню вкус ее губ. Хочется снова его ощутить, надо просто…
– Не знаю…
Не знает она… И я не знаю. Мы оба не управляем собой, и ситуация может враз накалиться.
Чего я и хочу.
Эта девушка хоть понимает, насколько она сексуальна? Что, только глядя на ее губы, на их форму, я уже воображаю о ней дикие вещи? В моих фантазиях она стоит на коленях, широко раскрыв рот, жадно высунув влажный язык, готовая отсосать, ублажить меня. Хочется провести членом ей по пухлым губам, подразнить. Я могу безумно разогреть ее тело. Губы у нее светло-розовые, контур верхней просто невероятен, будто нарисованный, как у мультяшки. У сексуальной мультяшки, Джессики Рэббит[4].
Я из-за нее с ума схожу. Мать твою, это нехорошо.
Хотя я и сам нехороший, и меня это нисколечко не смущает.
– Твои губы… ими такие вещи можно вытворять… – Вспоминаю, как эти самые губы впивались в мой рот. – Мне прекратить?
Смотрю на Тессу: не нервничает ли? Она еще крепче обхватывает меня ногами. Значит, хочет, чтобы я продолжал. Дам ей пару секунд на раздумья.
Тесса прижимается ко мне плотнее.
– Ты ведь понимаешь, что мы не можем оставаться просто друзьями?
Тут она делает резкий вдох, и я наклоняюсь к ней, целую в подбородок и скольжу губами вдоль линии челюсти. Веки ее трепещут и смыкаются. Стоит коснуться губами точки на шее, под ухом, как Тесса исторгает стон:
– О, Хардин!
Поразительно.
Я потрясен. Голос у Тессы томный, полный желания. Она хочет меня. В моих руках она тает; при мысли, какую форму можно придать ее удовольствию, сердце начинает бешено колотиться. Тессу до меня еще ни разу не трахали, но она, я уверен, доводила себя до оргазма.
Мне хочется, чтобы она еще раз простонала мое имя, так же, как хочется вновь ощутить вкус ее губ.
– Тесса, я хочу, чтобы ты простонала мое имя. Еще, еще. Прошу, позволь мне, – сам не свой, умоляю ее.
Вокруг тишина. Слышно только, как бурно дышит Тесса да плещется вода о наши тела. Тесса кивает.
– Скажи, – требую я. Прикусываю мочку уха, и Тесса захлебывается стоном, яростно кивая.
Просто кивнуть – не то. Надо произнести, вслух.
– Скажи это, детка, я хочу знать, что ты меня хочешь.
Запускаю руки ей под футболку.
– Хочу… – отчаянно выдыхает Тесса. Я улыбаюсь, не отнимая губ от теплой кожи ее шеи, и Тесса судорожно втягивает воздух. Мне и одного слова достаточно в качестве приглашения. Она напрягается, словно боясь, что я могу отпустить ее, выронить. Я направляюсь к берегу, и Тесса трется о мой восставший член.
У самого берега я ее отпускаю, и Тесса чуть ли не плачет. От звуков ее голоса кровь моментально приливает к промежности. Помогаю ей подняться из воды. Она подает руку, глядя мне на грудь, на живот – на вытатуированное мертвое дерево. Она, уроженка какого-нибудь чопорного зачуханного городишки, наверное, ненавидит мои татухи. Ее набожная мамаша, поди, внушила ей: люди с татуировками – зло, они съедят ее душу. Тесса, наверное, привыкла к виду чистой и ухоженной груди Ноя. Пристально слежу за тем, как она вглядывается и пытается понять значение рисунка. Уверен, у ее парня татух совсем нет. У него, поди, ни шрама на теле и в душе.
