– За все эти годы я уже обратил внимание, – буркнул шеф. – Питерсон, ты еще там?
– Уже вхожу. Доброе утро, шеф!
– Ни хрена оно не доброе. Садись. Бетти, два кофе! – заказал он по селектору.
Договорить шеф еще не успел, а в кабинет уже вошла Бетти с дымящимися чашками. Питерсон не сомневался, что кофе именно такой, как он любит. За умение хорошо готовить кофе Бетти можно было простить отсутствие талии, косметики и многого другого.
– Спасибо, Бетти! – отхлебнув глоток, искренне поблагодарил Питерсон.
– Никого не впускать, ни с кем не соединять! – распорядился шеф. – Будь то директор, президент или сам Господь!
– А если он будет не сам? – уточнила Бетти.
– Если он будет со взводом морской пехоты, пропускайте. Я не жду от вас чудес. Против взвода вам не выстоять.
– Это мы еще посмотрим! – Бетти гордо удалилась, плотно закрыв за собой дверь.
– Плохи наши дела, – сообщил шеф. – Техники только что проверили мой кабинет на тему прослушки. Ничего не нашли, так что можем говорить относительно свободно. Я сейчас изложу факты, а потом жду твоих объяснений. Заодно и расскажешь, как тебе удалось добраться сюда из Сиэтла менее чем за три часа. Даже на реактивном истребителе это невозможно, учитывая дорогу на аэродром и с аэродрома. Да еще и эти проклятые пробки!
– Я вас внимательно слушаю, шеф.
– Попробовал бы ты слушать меня невнимательно! Так вот, сегодня ночью в полицию Флориды было несколько звонков с сообщениями об ожесточенной перестрелке на одном из шоссе штата. Точнее, ее слышали на шоссе, а происходила она на территории национального парка Эверглейдс. Очень долго разбирались с юрисдикцией. Шоссе – территория штата, парк – федеральная. В общем, пока разобрались, перестрелка прекратилась. Потом сообщали о каком-то взрыве и пожаре. После этого – о массовой драке на обочине шоссе между людьми в камуфляже, не менее десяти человек с обеих сторон. Питерсон, тебе это все не кажется бредом? Дальше будет еще интереснее!
– Дальше будет вертолет, – обреченно предположил Питерсон.
– Почему я не удивлен? – поинтересовался неизвестно у кого шеф. – До вертолета мы еще доберемся. Патруль полиции штата, прихватив с собой местного фэбээровца, недовольного тем, что его выдрали из постели глубокой ночью, выехал на место происшествия. Там шоссе не то идет по границе парка, не то пересекает его, я не уточнял. От шоссе в глубь парка отходит грунтовка. Очень недалеко от шоссе на этой грунтовке нашли следы большого огня.
– Что вы называете большим огнем, шеф?
– Как потом выяснилось, там горел автомобиль. Взорвался и горел. Потом его, точнее, то, что от него осталось, сбросили с дороги. Если верить рапорту, по обе стороны грунтовки – болото. Машину подняли, эксперты быстренько определили, что это румынская «Дачия». Для полного счастья с настоящими румынскими номерами. Румыны мгновенно ответили, что машина зарегистрирована на имя некоего Сорина Луминеску, и он не только уверяет, что с «Дачией» ничего не случилось, но и предъявил свою машину полиции.
– Ночью предъявил?
– Питерсон, существование часовых поясов для тебя секрет? Их аж двадцать четыре штуки. И Румыния довольно далеко от нас.
– Ясно, шеф. Это я не выспался и потому туго соображаю. Значит, машина в Румынии? А что тогда сгорело у нас?
– Копия. Или оригинал, не суть важно. Вот что полицейские обнаружили после этого. С дороги сбросили в болото еще два автомобиля. Один зарегистрирован в Айдахо, владелец – некий Роджер Браун, второй – местный, из Флориды, владелец – Луиза Буш.
– Не родственница?
– Сомнительно. Она без определенного места жительства.
– Бродяга?
– Хотел бы я так бродяжничать! В одном из банков Майами у нее чуть больше миллиона. И у ее мужа еще три. Далее, там обгорелые остатки жилья. Дом и гараж. В гараже было еще три машины, номера нашли только от одной. Той самой, которая из Флориды.
– Тоже копия? Как такое может быть?
– Это ты мне расскажешь, Питерсон! Но чуть позже.
– Дом был уничтожен ракетой «воздух—земля»?
– Да. Вижу, ты в курсе.
– В курсе, шеф. Мне об этом сегодня утром сообщил один осведомитель, некий Бейкер.
– Ты все успеваешь, – восхитился шеф. – Вкратце дальше. Полицейские протралили болото вдоль дороги. Только не спрашивай, как парни это делали, я не знаю. Машин больше не нашли, зато вблизи того места, где шла перестрелка, обнаружили пятнадцать автоматов системы Калашникова с полным боекомплектом.
– А это откуда там взялось?
– Понятия не имею. Как говорят эксперты, из автоматов минимум неделю никто не стрелял, а в болоте они провалялись не менее часа и не более пяти. Как-нибудь прокомментируешь?
– Нет, шеф. Но я удивлен. Откуда ночью эксперты?
– Наш парень объявил тревогу класса А, подняв всех, и я считаю, что он был прав. Дальше еще интереснее. Из пятнадцати автоматов семь оказались идентичными, и еще два – тоже. Остальные – нет.
– Копии, как те автомобили?
– Называй как хочешь, хоть копии, хоть клоны – не имеет значения. У них одинаковые номера, и наши эксперты-баллистики не в состоянии различить пули, которые из них вылетают. Правда, из этой великолепной семерки один все-таки немного отличается. Думаешь, это все?
– Нет, шеф. Вы еще до вертолета не добрались.
– Верно. Так вот, все пятнадцать стволов заряжены серебряными пулями. Ты знаешь, сколько это стоит?
– Знаю. Много.
– Вот именно. Полицейские нашли два места, где велась интенсивная стрельба. Там сейчас хоть серебряный рудник открывай! Хоть бы одна свинцовая пуля! Это при том, что полицейские, я уверен, прикарманили немало серебра. Что скажешь?
– Стреляли в вампиров или оборотней. Хотел бы я посмотреть на богачей, кому такое по карману. Это все, дальше вертолет?
– Да. Наш человек распознал по осколкам вертолетную ракету и позвонил на ближайшую военную базу офицеру безопасности. Оказалось, что у них на пару часов пропадал вертолет. Вернулся без двух ракет.
– Как это пропадал и вернулся?
– Ну, как подростки угоняют машину покататься, а потом ставят ее на место. Только тут не машина, а вертолет. Так вот, военные решили свою контрразведку пока не беспокоить, а расследование передать нам. Наши эксперты сняли с вертолета четыре десятка комплектов пальчиков и прислали на идентификацию. Пять из них неделю назад проверял по базе ты. Итак, чьи это отпечатки?
– Я отвечу, шеф. У вас все?
– Нет, Питерсон. Не все. Отпечатки из этого набора с полгода назад запрашивала еще и полиция Калгари.
– Это я знаю.
– А буквально вчера вечером Калгари запросил идентификацию еще одного комплекта. Его в вертолете не было, но шесть лет назад ты и эти пальчики проверял. Странные совпадения, верно? А теперь, Питерсон, я тебя слушаю.
Питерсон давно подготовился к рассказу на эту тему. Он и так удивлялся, что его сотрудничество с Бейкером за столько лет не привлекло внимания начальства.
– Шеф, вы помните дело чикагского душителя?
– Помню. Он начал в Иллинойсе, а потом порезвился еще в двух штатах. До сих пор не могу понять, как ты его вычислил.
– Вот теперь и узнаете. Никак я его не вычислил. Дело раскрыл некий лейтенант Бейкер, понятия не имею, лейтенант чего и на самом ли деле лейтенант. Он мне назвал убийцу, а за доказательствами дело не стало – этот мерзавец оставил свои пальчики везде, где только можно.
– Это тот самый Бейкер?
– Тот самый. С тех пор он мне и помогал несколько раз, и моей помощи просил тоже неоднократно. Последний раз сегодня, по делу с угоном вертолета. Когда мы с ним познакомились, я аккуратно взял у него отпечатки и проверил их по нашей базе. Оказалось, что он чист. А потом он сказал, что если я попытаюсь выяснить, кто он такой на самом деле, то ничего страшного. А вот если выясню, мне хана. Шеф, я ему поверил. Тем более что он никогда не просил ничего даже близко похожего на незаконное.
– Что ты о нем узнал? Опиши его.
– Его фото есть в моем компьютере. Ведет он себя как полицейский. Типичный коп, по всем повадкам. Правда, не курит и не пьет.
– Это вряд ли можно поставить ему в вину.
– Ну что еще о нем добавить? Говорит он как настоящий уроженец Среднего Запада. Часто упоминает Канзас-Сити, похоже, хорошо его знает. Я показывал там его фото, ни полиция, ни наше отделение его не опознали. Вчера я помог ему связаться с тем профессором из Калгари…
– Каким еще профессором?
– Бейкер ищет пятерых людей, говорит, что они серийные убийцы. Где совершались убийства, не говорит. Их отпечатки я и пробивал по нашей базе. И один след обнаружился. Выяснилось, что этот тип ограбил лабораторию какого-то профессора из университета Калгари. У меня где-то записано его имя. Вчера Бейкер отправился на встречу с профессором. И сразу же послал запрос на его отпечатки. Там ничего не случилось?
– Нет, насколько мне известно. Что ты хотел сказать об этом профессоре?
