– Кроме того, вы постоянно совершали промахи и словно подсказывали направление, в котором мне следует действовать…
– Например?
– Сказали про сто пятьдесят тысяч рублей, которые были похищены у Маркова, в то время как об этом никто не мог знать… Вы сказали об этом и тотчас поняли, что проговорились. И сразу же – я проследил – после моего ухода кинулись к соседке рассказать ей про эти деньги, чтобы потом, если вас спросят, откуда вы это знаете, свалить все на нас: мол, это знал чуть ли не весь подъезд…
– Это невозможно доказать, – отозвался он, чувствуя, как тошнота подкатывает к горлу. – Что еще?
– Вы сказали, что вас с Юлием связывали дружеские отношения и что вы с ним играли в шахматы…
– Играли, ну и что? – Он и здесь не чувствовал подвоха.
– А то, что Марков не умел играть в шахматы. Не умел и не хотел научиться играть. Ну не лежала у него душа к шахматам…
«Неужели и здесь блефует?» – подумал Шубин и в который уже раз испытал чувство тревоги за брата.
– Ну и что, подумаешь… – Кошелев никак не ожидал, что его соперник обратит внимание на такую мелочь.
– Теперь, рекламная газета…
Тут Шубин увидел в окно приближающегося к крыльцу Корнилова и, сделав знак брату, пошел открывать. Виктор Львович, увидев такое количество людей в приемной, понял, что, во-первых, опоздал, во-вторых, что Василий пригласил его сюда для какого-то очень серьезного дела и что он недооценил важность мероприятия. Шубин шепнул ему, что сейчас начнется самое интересное…
Василий, между тем, страшно волнуясь и понимая, что все доказательства, имеющиеся у него на руках, – лишь косвенно подтверждают причастность Кошелева к смерти Маркова, показал присутствующим газету, ту самую, которую в свое время выпросил у него.
– Скажите, Владимир Иванович, вы не отрицаете тот факт, что я позавчера попросил у вас эту газету?.. Вот, посмотрите, это она?
Кошелев, уже догадавшийся о роли этой газеты в системе обвинения, замотал головой:
– Нет, это не моя газета… Такая газета может оказаться у кого угодно… – Говоря это, он старался не смотреть на сидящих поодаль от него двух мужчин, которые только сейчас стали понимать, зачем же их сюда пригласили. Один был агентом по недвижимости, мерзкий тип, хапуга, который собирался сдернуть с него довольно приличную сумму за прямо-таки ничтожную услугу… Другой – продавец подержанного «Рено».
– Это ваша газета, Владимир Иванович. И именно вашей рукой там сделаны пометки, а некоторые объявления обведены… Вы собирались покупать машину и квартиру, и это вы, человек, который, по словам свидетелей, ваших же соседей, повторюсь, постоянно занимал деньги… Вам не кажется это странным? Вы, бедный пенсионер, вдруг всерьез заинтересовались покупкой автомобиля, причем настолько серьезно, что решили встретиться с одним из продавцов подержанной иномарки… Посмотрите внимательно на присутствующих здесь, вы не видите человека, который предлагал вам купить у него машину?
– Нет, – поспешно ответил Кошелев. – Я тут вообще никого не знаю.
– Михаил, встаньте, пожалуйста, – обратился Василий к одному из свидетелей, худощавому мужчине лет пятидесяти в черной куртке. – Вам знаком этот человек?
Шубин и Корнилов переглянулись. Василий допустил колоссальный промах. Вместо того чтобы провести опознание по всем правилам, чтобы свидетель сам выбрал среди нескольких человек именно Кошелева, Василий сразу же представил подозреваемого свидетелю, и теперь невозможно будет доказать факт их знакомства.
– У него было слишком мало времени, чтобы все устроить должным образом, – извинился за брата Шубин.
Корнилов только кивнул головой, мол, он и сам это понял.
– А вот это, – продолжал шокировать публику Василий, обращаясь ко второму свидетелю, невысокому коренастому парню лет тридцати в меховой курточке, – агент по недвижимости, тот самый, которому вы поручили подыскать для вас трехкомнатную квартиру поближе к центру, а заодно и продать вашу…
– Я не знаю этих людей… – невозмутимо ответил Кошелев, понимая всю выигрышность своего положения. – И никогда не видел.
– У нас имеются свидетели, которые могут подтвердить факт вашей встречи с продавцом автомобиля, поскольку в момент осматривания вами автомобиля там, на месте, в гараже присутствовали еще два человека, которые без труда опознают вас… К сожалению, они не смогли сегодня прийти. То же самое касается и ваших дел с агентом по недвижимости. Александр Фруман, у вас есть что сказать по этому поводу? Вы можете подтвердить факт вашего знакомства и с какой целью вы встречались?..
Фруман встал и развел руками.
– Вообще-то я уже приводил к нему людей, показывал им его квартиру… Они могут это подтвердить… И мой клиент, который продает квартиру, тоже может подтвердить то, что я работал на Кошелева. Он смотрел его квартиру в центре, но она оказалась для него слишком дорога…
– Спасибо, свидетели, можете садиться. А вы, Кошелев, все-таки ответьте мне, откуда у вас столько денег?
– Я не собирался ничего покупать. Просто встречался с этими людьми, делал вид, что хочу купить… Морочил им голову… Развлекался, да-да, развлекался, и это мое право!
В приемной раздались возмущенные голоса.
– Еще такой вопрос. Под вами, точнее, под вашей квартирой находится квартира гражданки Соболевой Любови Сергеевны. Не скажете, где она сейчас находится?
– Понятия не имею.
– А вот соседи ваши утверждают, что вы с ней были очень дружны… Любовь Сергеевна вот уже два месяца проживает в Самаре у своей дочери, нянчит новорожденного внука. Разве не вам она оставила ключи от своей квартиры?
– Нет.
– Тогда как же вы проникаете в ее квартиру, чтобы полить цветы? А то, что вы почти каждый день бываете там, подтвердили соседи. Вы же не делали из этого секрета. Надежда Петровна, – обратился Василий к пожилой женщине, тихой и незаметной, сидящей в самом углу приемной и с выражением ужаса на лице следящей за происходящим, – вы можете подтвердить, что Любовь Сергеевна оставила Кошелеву ключи от своей квартиры?
– Конечно, оставила. Это все знают.
– Мы все думали-гадали, куда это грабитель мог так быстро и незаметно вынести и спрятать украденное: телевизор, видеомагнитофон, дорогие носильные вещи… Мы нашли их, Владимир Иванович. Позвонили родной сестре вашей соседки, у которой тоже имелся комплект ключей, и она привезла нам их…
«Блефует, – вздохнул Шубин. – Танцует на проволоке. Наверняка взломали замок и вошли в квартиру…»
– Знаете, что мы там нашли?
Корнилов склонился и зашептал на ухо Шубину:
– Если он не совсем дурак, этот твой брат, то он ничего там не трогал… Надо же составить протокол… Но он все равно молодец…
– Думаю, никаких ключей, как и родной сестры соседки, не существует… – предположил Шубин.
– Тогда вдвойне молодец. Только рисковый уж очень… а вы-то где, черти, были? Свалили все на мальчишку? Представляешь, сколько дров он мог наломать, будь на месте этого Кошелева матерый убийца…
– Вы знаете, что мы нашли в квартире вашей соседки? – повторил свой вопрос Китаев.
Но Кошелев на вопрос Василия ничего не ответил. Ему было нехорошо. Конечно, он знал, что там находится. Там находилось все, абсолютно все, что он, Кошелев, успел вынести из квартиры Юлика, пока туда не нагрянула милиция… Помимо телевизора, видеомагнитофона, все вещи, принадлежавшие Ларисе: шуба, пальто, плащ, костюмы, платья, джинсы, туфли, сапоги… Это они думают, что ее в реальности не существовало, ну и пусть так думают, кто им мешает? Ее хотя бы не станут тревожить, тем более что им о ней ничего не известно. Лариса… Он должен был, должен был предать ее и сказать им всем, заявившимся на это бездарное шоу, что ее не существует, что они ее выдумали… А как еще он мог бы доказать ей свою любовь? Только взять всю вину за убийство на себя… Он закрыл глаза и представил себе, как она своими нежными пальчиками держит в руках коробочку с ядом, как наливает вино, а потом… Она устала от него, от этого юродивого, от Юлика, ей нужен был настоящий мужчина…
– Я больше не стану отвечать на ваши вопросы, – вдруг сказал Кошелев решительно. – Только в присутствии своего адвоката…
– Все свободны!
Все свидетели двинулись к выходу.
– Мне тоже уйти? – спросила Василия Наташа. – Знаешь, у меня голова идет кругом…
– Пригласи Валентину к себе, она тоже очень устала, как прилетела на похороны, так все это время и жила здесь, в агентстве, она мечтает о ванне и о том, чтобы ты простила ее…
– Ладно, я все понимаю… Только вот скажи мне. Может, я такая тупая… Так кто убил моего дядю? Сосед?
– Получается, что он… – неуверенно проговорил Василий. – Да только все равно доказательств маловато…
Наташа ушла. Василий боялся смотреть в глаза Шубину, не говоря уже о Корнилове и Крымове.
– Я тоже могу идти? – спросил Кошелев, приподнимаясь со своего места.
