вспомню о нём, если в том случае найдут криминал.
Я тоже продемонстрировал свои баскетбольные навыки: моя вишня тоже приземлилась в ведро.
— Как у тебя дела с Лёшей Соколовским? — спросил я.
Вовка пожал плечами.
— Нет у меня с ним никаких дел, — ответил он.
Тут же добавил:
— Не звонил он мне больше. И Кислый больше не появлялся.
Я кивнул и поинтересовался:
— Вовчик, ты дело Оксаны Поликарповой помнишь?
Мой младший брат повёл бровями.
— Что за Оксана?
— Девчонка, которая пропала в апреле этого года, — сказал я. — В последний раз её видели на дискотеке в парке «Пионер».
Вовка кивнул.
— Понял, о ком ты говоришь. Её делом Женька Бакаев занимается.
Владимир взял со стола очередную вишню.
Он спросил:
— Димка, с чего вдруг ты об этой Поликарповой заговорил?
Мой младший брат метнул вишню — та ударилась о ведро и покатилась по двору. Вовка скорчил недовольную мину.
— Передай Бакаеву, чтобы прокатился до острова в посёлке. Там, в овраге около домов, он найдёт свежую могилу. Около неё стоит крест из веток. Так мне сказали. Женька увидит его издалека…
— Могилу?
На Вовкином лице вновь пришли в движение брови.
Владимир приподнял руки.
— Ты хочешь сказать, что там…
— Там похоронена Оксана Поликарпова, — сообщил я. — Точнее, туда её перезахоронили. Вчера или сегодня.
— Тааак… — протянул Вовка.
Он облокотится о стол. Посмотрел на меня в упор — примерно пять секунд мы с ним мерились взглядами.
Младший брат снова проиграл (как и всегда): он моргнул и шумно вздохнул.
— Это уже серьёзно, Димка, — заявил он. — Откуда у тебя такая информация?
Я потёр шрам на руке, сказал:
— У меня нет никакой информации. Даже не надейся, Вовчик. Организуй анонимный звонок. Тому же Бакаеву, например. Как в случае с трупами на острове. Езжайте к оврагу, чтобы проверить поступившие от анонимного источника сведения. Не мне тебя учить, как легализовать полученные от информаторов данные.
Вовка поёрзал на лавке.
— Так не пойдёт брат, — сказал он. — Тут дело серьёзное. Нам понадобятся…
— Ничего вам не понадобится, кроме лопаты.
— На что ты намекаешь?
Я наклонился и поднял с земли вишню — мой новый бросок пришёлся точно в цель.
Младший брат этого будто бы не заметил: он пристально смотрел мне в лицо.
— Убийцу вы не поймаете, — сказал я. — Точно тебе говорю. Но если постараетесь, то вы его вычислите. Оксану Поликарпову убили тринадцатого апреля. Её завлекли в машину — там, в парке «Пионер». Сперва девчонку изнасиловали, затем задушили. Тело Поликарповой захоронили за городом. Теперь его просто перенесли в другое место.
Вовка постучал пальцем по столу.
— Кто перенёс? — спросил он. — Кто её убил? Что тебе известно?
Я развёл руками.
Ответил:
— Понятия не имею, кто именно перезахоронил её теперь. Но убил её хорошо известный тебе Роман Андреевич Ильин…
— Рома Кислый?
Мой младший брат встрепенулся, будто вставший на след охотничий пёс.
— Кто это подтвердит? — спросил он.
Я пожал плечами.
— Понятия не имею. Снова расспросите друзей Поликарповой: тех, что были с Оксаной в парке на дискотеке. Были с ней в тот вечер, я имею в виду. Только сразу скажи, Вовчик, чтобы они не боялись. Рома Кислый им не отомстит. И Лёша Соколовский за своего бывшего телохранителя не заступится. Это я тебе гарантирую.
— Откуда такая уверенность?
— Гарантирую.
Вовка всё ещё сверлил моё лицо взглядом.
— Ты сказал… бывший телохранитель? — произнёс он. — Соколовский его уволил?
— Вроде того.
— Где сейчас Кислый? Димка, ты это знаешь?
— Догадываюсь.
Из дома вышла Надя с большой алюминиевой миской в руках. Она сошла с крыльца и выплеснула из миски мыльную воду в углубление под забором.
Мы с Вовкой наблюдали за тем, как Надя вернулась в дом.
— Где он? — спросил Владимир.
— Там, где с тринадцатого апреля находилось тело Оксаны Поликарповой, — ответил я. — Мне так кажется. Но это не точно.
— Хочешь сказать, что он…
— Мёртв, — сказал я. — В этом не сомневайся, брат. Это стопроцентно достоверная информация.
— Хм…
Вовка скрестил на груди руки. Чуть склонил на бок голову.
— Соколовский об этом знает? — спросил он.
Я кивнул.
— Это… Лёша его убил?
— Нет.
— А кто?
Я поднял руки.
— Ты слишком много спрашиваешь, Вовчик. Разберись с уже полученной информацией.
Я посмотрел младшему брату в глаза и сказал:
— Повторяю, брат: я тебе ни о чём не говорил — на меня не ссылайся. Понимаешь?
— Понимаю.
— Найдите тело девчонки, Вовчик. Постарайтесь.
Я встал из-за стола и сообщил:
— Завтра вечером я к тебе снова загляну. Расскажешь, как прошли поиски.
* * *
Вечером дома я развернул на столе полученный от Коли Синицына свёрток. Обнаружил внутри него пистолет Макарова (как Коля в прошлой жизни и говорил). Разобрал пистолет — убедился, что тот в хорошем состоянии. Зарядил в ПМ найденный в Димкином тайнике (под паркетом) магазин с патронами.
Посмотрел на своё отражение в тёмном оконном стекле.
Пробормотал:
— В субботу опробую.
Завернул пистолет в тряпку и спрятал его под сидение кресла: туда же, где сейчас лежал и Димкин ПМ.
* * *
В пятницу (второго августа) я снова проснулся утром от трели звонка. Только на этот раз голосил не телефон — позвонили в дверь.
Я вышел в прихожую, посмотрел в глазок. Увидел на лестничной площадке Колю Синицына.
Николай держал в руке бутылку.
На Колином лице блистала радостная улыбка.
Глава 14
Бутылку с молдавским коньяком «Белый аист» Синицын вручил мне ещё у порога в квартиру — в качестве благодарности «за вчерашний вечер». Николай не заметил мою ироничную улыбку, крепко пожал мне руку. Он сообщил, что узнал мой адрес «у Вовки». Сказал, что Бакаев и мой младший брат «укатили» с утра пораньше на проверку анонимного звонка, поступившего сегодня под утро Женьке домой. Признался, что ему «в такой день» не сиделось в отделении. А коньяк Николай купил для меня ещё вчера вечером, когда ужинал в компании «прекрасной» Яны Терентьевой в ресторане «Кавказ».
Коля беспрекословно выполнил мои указания («сними обувь, помой руки, проходи на кухню…»), сыпал на меня подробным отчётом о своих вчерашних
