— Вам обоим плохо друг без друга, — тихо произнес Таамир, — Помиритесь. Что хочешь делай, на колени встань…
— Я и так всю жизнь на коленях! — огрызнулся демон, не оборачиваясь.
Король сильнее сцепил пальцы и замолчал. Толку от того, что они поругаются?
— Приходи, я всегда тебе рад, даже когда ты насмехаешься. Не за этим. Просто поговорить или помолчать. Я всегда тебя жду, — дракон серьезно посмотрел на ашурта, — Ты меня понимаешь? Мы тебя ждем.
Санти кивнул. Но не сейчас. Сейчас он хочет побыть один на один с закатом.
— Ласти, ты — женщина, и никуда тебе от этого не деться, как бы ты не убегал. И куда бы ни убегал, — вздохнула Эджен.
Сегодня у нее было настроение напиться. Дома это делать было не интересно, и она, захватив пару бутылок, без разрешения пришла к Ласайенте. Терраса подходила для этого превосходно. Особенно ступени, ведущие к морю.
— Мне кажется, ему все равно, — пожал плечами он, бездумно глядя перед собой.
— Не правда, — тихо возразила демонесса, — Он надеялся, что ты…, - она оборвала себя и попросила, подставляя бокал, — Налей еще. И себе, — она нажала пальцем на горлышко бутылки, отодвигая ее к йёвалли.
— Не боишься, что напьюсь? Начну на жизнь жаловаться?
— Когда-то надо, — философски изрекла Эджен, отпивая несколько глотков и переводя взгляд на море.
Зачем она пришла к Ае? Ему и так тяжело, а она тут со своей ерундой… Прав отец: все кончилось, она свободна, больше не будет измен, бессонных ночей. Пусть другая ломает мозги, как удержать блудного мужа. Эджен облокотилась на расставленные ноги и опустила голову, широкая юбка провисла между колен.
— Глупо все, правда? — она прерывисто вздохнула, и Лас понял, что она плачет.
Он отставил бокал в сторону и обнял ее за вздрагивающие плечи. Девушка уткнулась ему в плечо, продолжая беззвучно плакать.
— Как романтично. Быстро вы, однако, — с едким сарказмом произнес знакомый хрипловатый голос.
Герцог, как всегда, подошел беззвучно, как призрак.
Эджен, нехотя освободилась из объятий Ласа, медленно подняла голову, и брат осекся, глядя на припухшее заплаканное лицо сестры. Неожиданно, она со злостью запустила в него бокал, который держала в руках. Герцог и не подумал уворачиваться, и тонкое стекло с размаху разбилось о лоб, рассекая смуглую кожу над бровью. Санти почувствовал, как вниз побежала торопливая струйка крови.
— Ненавижу! — закричала, вскакивая Эджен, — Ненавижу! Ублюдки! Вы — оба грязные ублюдки!
Она развернулась, хлестнув опешившего принца юбкой по лицу, и убежала в дом. Лас мгновение сидел, потом взял бутылку и поднялся на террасу, оставив Сантилли стоять одного на песке перед крыльцом, как в прошлом, которого не вернуть никогда. Все в прошлом: их любовь, мечты, этот недостроенный дом и шхуна, гордо несущая кипенно белые паруса.
«Даже моя смерть — в прошлом. Целых два раза, — невесело подумалось Ласайенте, — Третий раз будет в настоящем».
Принц поставил бутылку в холодильник, вымыл и опрокинул бокал на сушилку. Больше ему здесь делать было нечего. Он, не отводя глаз, расслабленно шел навстречу Сантилли, поднимавшемуся на крыльцо, но, не доходя до него нескольких шагов, открыл портал, одарив на прощание насмешливым взглядом.
Ну, и катись, принцесска! Герцог не стал его останавливать или извиняться. Зачем? И так понятно, кто из них кто. Смыв кровь, ашурт вернулся к тому месту, где лежали осколки, и присел на корточки. Надо убрать, Эджен любит ходить босиком, может порезаться. Если она еще будет ходить здесь. С пальцев сорвались вниз первые огненные капли, расплавляя песок. Когда остынет кипящая лужица, можно будет просто выбросить спекшуюся массу.
Как там сестра? Сантилли тяжело поднялся и пошел к вилле, но заходить не стал, что он там не видел, пустив по дому вместо себя поисковое заклинание, которое бесстрастно сообщило, что кроме него никого здесь нет.
«Бывай, несостоявшееся счастье», — он похлопал перила и открыл портал в квартиру сестры. Пусто.
Где ее искать, брат не имел понятия. Настоящих подруг, к которым можно было бы сбежать от проблем, у нее не было, только он, единственный. Она жила только для Тони, оставив все свои мечты и желания. И они принимали это, думая, что жена всегда должна следовать за мужем и подчиняться ему. Она следовала и подчинялась, потому что любила без оглядки.
Прощай и ушел. Не объяснений, ни извинений. Ничего. Будто и не было страстной любви и многих лет совместной жизни. Он же сам выпросил дочь у отца. На руках ее носил. Где все это? Куда ушло? И что теперь делать Эджен? Как жить? Не надо было давать Слово отцу, что не будет трогать эту дрянь.
Он зачем-то еще раз обошел квартиру и направился к выходу. Потоптался на лестничной площадке, не зная куда идти, и прислонился лбом к прохладной двери.
— Вам плохо, — раздался сзади встревоженный старческий голос.
— Нет, — через силу выдавил Санти, заставив себя встряхнуться, — Просто думаю.
— Ну, тогда хорошо, — старушка, задрав кудрявую седую голову, с участием посмотрела на демона, — А Жени нет дома, уже несколько дней нет. Уехала по делам. Ей передать что-нибудь?
— Нет, спасибо, — Сантилли нашел в себе силы вежливо ответить и сбежал вниз.
Толку от его слез? Оттолкнул Ласти, оттолкнул Эджен. Зачем?
«Хочешь знать?» — спросил он у самого себя.
Ревность. Черная зависть, что друг опередил его, поцеловав девушку, которая ему самому нравилась. Правильно сестра сказала. Все они самцы. И он и Тони. Грязные ублюдки. Он вспомнил непонимающие глаза Ласа. Прав чертов дракон, все это ерунда. Может быть, это был дружеский поцелуй, а он взбеленился, как дурак. Не разобрался, не захотел понять.
Сантилли за много лет привык к принцу и стал считать его чем-то вроде своей собственности. А у собственности не спрашивают, что она хочет. Так и Тоньес, наверно, стал относиться к Эджен. Все они самцы.
Сантилли резко остановился, пропуская пронзительно сигналящий автомобиль. Перевел дух. Хватит! А забежим-ка мы к Тимми. Не для того, чтобы залить грусть-печаль. Это от нас никуда не денется. А попросить у медведя мудрого совета. Он плохого не скажет, поворчит, правда, но переживем как-нибудь.
Первым, кого он увидел, войдя в «Перекресток» был Эдингер, а вот напротив него, спиной к двери сидел очень знакомый демон с золотисто-русыми волосами. Лас немного повернул голову, обозначая, что понял, кто появился в баре.
Санти решительно направился к стойке, но садиться не стал.
— Тимми, что они пьют?
— Мириться пришел? — с иронией спросил медведь, ставя три бутылки темного пива перед ашуртом.
