Алессандро и Линда берут по бокалу шампанского и по канапе, садятся на диванчик и наблюдают за толпой. Среди посетителей они узнают трех известных политиков, держащих под ручку своих подруг или любовниц, французскую актрису (по всей вероятности, подругу Надин), которая разговаривает с известным предпринимателем в сфере строительства, и автора ужастиков. Две девушки держатся по разные стороны комнаты и бросают друг на друга ненавидящие взгляды: обе пришли на вечеринку в одинаковых платьях цвета электрик.
Линда взглядом ищет Томмазо. После того как они занимались любовью в зимнем саду, она его не видела. По правде говоря, она даже не знает, что ему сказать. И дело не в чувстве неловкости, просто оказаться в одной комнате с Надин – ситуация не из приятных. Совсем недавно она переспала с ее мужчиной. До сих пор Линда не думала об этом, готовясь к празднику, но здесь, на вилле, она испытывает волнение.
Неожиданно за ними в дверном проеме появляется Томмазо.
– Добро пожаловать, – он говорит как гостеприимный хозяин дома.
Он приветственно целует Линду в обе щеки. Алессандро замечает, что щечки у нее мгновенно вспыхнули. Он ничего не говорит, а лишь про себя делает пометку. По всей вероятности, его подруга не все рассказала ему о Томмазо.
– Это Алессандро, мой друг, – представляет его Линда, осматривая Томмазо: он так обаятелен в своем черном смокинге с золотыми пуговицами.
– Томмазо Белли, – представляется он и пожимает Алессандро руку.
– Вроде пока все идет хорошо, да? – Томмазо ждет у Линды подтверждения.
– Замечательно! – кивает Линда.
Затем к Томмазо подошел один из гостей – по вероятности, важная шишка.
– Депутат Галли, весьма рад вас видеть. – Он обращается к Линде и Алессандро: – Прошу прощения, увидимся позже, – и исчезает вместе с этим странным типом.
Они направляются через зал к Надин. Она прекрасна – платье-годе кремового цвета подчеркивает ее безупречные формы. Линда смотрит на нее, пытаясь понять, что за чувства ее терзают. Зависть? Ревность?
Когда она видит Надин и Томмазо в центре всеобщего внимания, таких элегантных и безупречных, желудок у нее неприятно сжимается. Она не хочет на них смотреть и переключается на Алессандро. Линда пока не хочет рассказывать ему о Томмазо, но Алессандро прекрасно понимает, что между ними что-то есть.
– Тут где-то должен быть и мой дядя, – говорит ему Линда.
– Джорджо?
– Да, но я его не вижу.
Алессандро вытягивает шею, пытаясь найти ее дядю.
– А вон там – не он?
Линда видит Джорджо, не скрывая удивления:
– Он и Фаусто привел! – она узнает его по взъерошенной шевелюре до плеч.
– Пианист, – произносит Алессандро.
– Ты его знаешь?
– Конечно, он же знаменитость! – говорит он, словно его поклонник. – Он что, друг Джорджо?
– Да. Я бы даже сказала, не просто друг, – отвечает Линда шепотом. – Но если проболтаешься, клянусь, я тебя убью! – угрожает она, сдерживая улыбку.
– Ну что ты, разве я похож на сплетника?
– Нет, конечно… но ты же знаешь, как я люблю своего дядю.
Линда жестом подзывает Джорджо и Фаусто. Томмазо из центра зала бросает на нее жгучий взгляд. И все ее эмоции, которые она сдерживала, вырываются наружу. Линда страстно смотрит на него. Пронзительная встреча взглядом – и их охватывает горячая волна.
Алессандро все это видит.
– Он тебе нравится, да? – спрашивает он без обиняков.
Линда удивленно смотрит на него.
– Кто – он, прости?
– Как это – кто? Томмазо, конечно. Даже слепой бы это понял.
Щеки у нее вспыхивают. Когда они учились в лицее, то всегда рассказывали друг другу о своих сердечных переживаниях. Но почему-то сейчас ей нелегко это сделать.
– Мне-то ты можешь сказать! – Алессандро шутливо тычет ее в бок.
– Ну хорошо, – сдается Линда. – Да, немного нравится.
– И судя по тому, как он на тебя смотрит, ты ему – тоже, – замечает Алессандро, глядя то на Томмазо, то на Линду.
Вдруг его осеняет:
– Скажи, вы ведь с ним не?..
Он ухмыляется так, будто поймал ребенка, тайком лопающего варенье. Линда пожимает плечами и отводит глаза, отчаянно пытаясь спастись. И помощь приходит.
– Дядя! – она бросается в объятия Джорджо.
Она еще никогда не была так рада видеть его. В двубортном пиджаке и галстуке-бабочке он выглядит необычно и элегантно, как и все, что он делает своими руками.
– Алессандро?
Джорджо смотрит на молодого человека, стоящего рядом с его племянницей.
– Он самый.
Алессандро пожимает ему руку и легонько хлопает по плечу.
– Сколько лет, сколько зим…
– Очень рад тебя видеть. Линда постоянно рассказывает о твоих путешествиях.
Джорджо светится от радости.
– Это Фаусто, – он представляет его как своего давнего друга.
Они вчетвером общаются, смеются, пьют вино. Потом Фаусто выступает с предложением:
– А что, если и нам потанцевать?
– Отлично! Оторвемся! – с энтузиазмом соглашается Линда.
Она оставляет палантин на диванчике, мужчины тем временем снимают пиджаки, и все присоединяются к танцующим. В центре зала вокруг Иванки уже собралась кучка самых отчаянных танцоров. По просьбе Надин, была приглашена известная диджей из Австрии Доминик Жардан, которой Томмазо щедро заплатил. Она машет рукой со своего подиума, приглашая всех танцевать.
И вот под ремикс Panjabi MC «Mundian to Bach Ke» Надин врывается в толпу и призывно танцует перед Алессандро. Джорджо и Фаусто присоединились к «паровозику» вокруг Иванки. Линда отошла в сторону, а ливанская пантера на высоченных каблуках тем временем исполняет танец живота.
Линда чувствует к Надин отвращение. Лицо ее горит, у нее слабость – отчасти в этом виноват алкоголь, а еще – чувство конкуренции. Так бывало всегда, когда она сталкивалась с достойной соперницей. Ей хочется сорвать с нее платье и оттащить Алессандро, но вместо этого она садится в кресло и наблюдает за ними. Ничего не поделаешь, битва против Надин проиграна.
Между тем Алессандро с наслаждением танцует с этой леди из высшего общества; все, что ему остается, – вторить ее движениям, пытаясь двигаться в такт. Он совершенно забыл про Линду и не прочь поразвлечься с прекрасной хозяйкой дома. Красивые орехово‑карие глаза Надин с подводкой и черными тенями делают ее взгляд магнетическим. А эти гладкие, блестящие волосы – ему хочется гладить их и вдыхать фантастический запах.
– Ты хорошо танцуешь. Но тебе, наверное, это все говорят, – шепчет ей Алессандро.
– Спасибо. Я знаю, – Надин проводит пальчиком по его щеке. – Но из твоих уст это звучит совершенно по-иному.
