А Эйтне уже изо всех сил тянула Сиб за руку.
— Ну, пошли! Мама разрешила!
— Хорошо, — сдалась девушка.
В эту минуту она готова была на что угодно, лишь бы не видеть глаз Иниаса.
Когда Сиб надела подвенечный наряд, девочка запрыгала от восторга.
— Ой, оно все светится! Мамочка говорила, что платье будет ненастоящее, но она ошиблась!
Эйтне, как всегда, все перепутала, подумала Сиб, глядясь в зеркало. Спору нет, платье дивное и самое что ни на есть настоящее. Подделка- она сама… Конечно, формально Сиб имеет право венчаться в белом, но все равно это ложь- ведь она выходит замуж не по любви…
Девочка, уже принаряженная, снова завладела ее рукой.
— Ну же, спустимся вниз! Дядя Иниас ждет!
— Иди одна, детка. Ведь это тебя он хочет видеть. Погляди только, какая ты красавица!
Видимо, слова ее прозвучали убедительно: пожав плечиками, Эйтне понеслась вниз по лестнице — хвастаться. А Сиб, присев за туалетный столик, мрачно, едва ли не с ненавистью, воззрилась на свое отражение.
Господи, неужели, у нее не отнимутся ноги, когда она в этом роскошном платье пойдет к алтарю?! Зачем весь этот фарс, этот спектакль, этот костюмированный бал? Можно было бы просто зайти в мэрию…
— Сиб! — зазвенел детский голосок, и в комнату снова ворвалась запыхавшаяся Эйтне. — Дядя Иниас говорит, что я самая красивая девочка на свете! А мамочка сказала, что ему стоит поглядеть и на тебя. Он поднимается…
Сиб вскочила, но было поздно — в дверном проеме уже возникла высокая мужская фигура. Порога Иниас не перешагнул, да в этом и не было нужды. Ему и так все было прекрасно видно.
Он скользнул взглядом по стройной фигурке девушки — от белых атласных туфелек до обтянутых блестящей материей плеч. В глаза Сиб Иниас не взглянул, и она была этому очень рада: лицо его исказилось от отвращения.
— Красота, правда? — захлопала в ладоши Эйтне.
— Да, платье превосходное, — холодно ответил Иниас. — Нам надо кое-что обсудить, Сиб. Переоденься, а потом мы куда-нибудь поедем и поговорим.
Его тон смутил даже малышку Эйтне, а Сиб вздрогнула, словно от удара. Пусть они так и не стали любовниками, но одно время были добрыми друзьями… А теперь и этого нет.
Глядя вслед дяде, девочка подозрительно спросила:
— Неужели ты ему не понравилась?
— Какая разница? Ведь я выхожу за Нейта, — равнодушно уронила Сиб.
Эйтне кивнула и задумчиво произнесла:
— Может, дядя Иниас просто ему завидует? Наверное, ему жалко, что ты выходишь не за него.
Девушка так и не подыскала подходящего ответа, поэтому промолчала.
Проводив девочку, она стремительно сбросила платье и, почти не глядя, засунула в шкаф. Внезапно Сиб решила, что ни за что его не наденет.
Натянув привычные джинсы и тенниску, она пошла в сад — навестить старину Лаки, который переехал к Сейморам вместе с нею. Поскольку у Эйтне обнаружилась аллергия на собачью шерсть, для пса соорудили роскошную конуру во дворе. Приветствуя хозяйку, старый пес завилял хвостом.
— Как он? — раздался знакомый голос за спиной девушки.
Сиб вздрогнула, обернулась и увидела Иниаса. Он подошел к конуре и, присев на корточки, принялся почесывать у Лаки за ухом.
Девушке стало вдруг так грустно, что она едва не расплакалась. Лаки стар, очень стар. Скоро его не станет, тогда она останется совсем одна…
— Что тебе надо? — почти грубо спросила она.
— Я должен поговорить с тобой, но не здесь. Нейт ждет нас дома.
Сиб удивленно взглянула на него, но предпочла не возражать. Скормив старому псу несколько собачьих бисквитов, она покорно пошла к машине Иниаса.
Всю дорогу оба не проронили ни слова. Сиб терялась в догадках, но не решалась ни о чем спросить. Лишь заметив возле башни незнакомый фургон, не выдержала:
— Это еще что такое?
— Это для Нейта, — невозмутимо отозвался Иниас.
— Куда он собрался?
— В аэропорт.
Сиб заволновалась не на шутку.
— Неужели он возвращается на родину?!
— К счастью, нет. Предвидя, что ты можешь неверно истолковать происходящее, я предпочел, чтобы Нейт сам все тебе объяснил, — холодно ответил Иниас.
Девушка нахмурилась, ничего толком не понимая, потом неуверенно спросила:
— А как же свадьба? Ведь мы через неделю…
— Ваша с Нейтом свадьба отменяется, — бесстрастно заявил Иниас. — Ты огорчена?
— Между мной и Нейтом ничего нет и не было, и тебе прекрасно это известно! — разозлилась Сиб. — Я буду только рада, если удастся спасти парня каким-нибудь другим способом.
Ничего не ответив, Иниас направился к дому. Сиб шла следом. Странно, но теперь старинное здание казалось ей величественным, а вовсе не мрачным. Неужели она успела привязаться к своему временному жилью?… Но думать об этом сейчас было некогда: навстречу им уже спускался Нейт. За ним шел еще один африканец с двумя увесистыми чемоданами.
— Сибилла! Я так рад, что ты успела! — широко улыбнулся Нейт. — Я не хотел уехать не попрощавшись. Доктор Иниас сказал тебе, что я уезжаю?
— Да, только не сообщил, куда именно.
Нейт перекинулся со своим спутником парой коротких фраз на незнакомом языке и вновь перешел на английский:
— Прости, но я не могу сказать все. Понимаешь, я еду к моему дяде в страну, где он получил политическое убежище.
— Тот самый дядя, который был министром в вашем правительстве?
— Да. После переворота он бежал — я не знал куда. Доктор Иниас долго наводил справки… И теперь дядя прислал за мной.
— Очень рада за тебя, — искренне ответила девушка.
— Теперь тебе не надо выходить за меня. Но я все равно благодарен и никогда не забуду твоей доброты… Это для тебя.
И он протянул ей маленькую коробочку. Раскрыв ее, Сиб ахнула — на синем бархате красовалось кольцо с небольшим бриллиантом чистейшей воды.
— Какое красивое! — восхищенно прошептала девушка. — Я никогда с ним не расстанусь.
Нейт просиял, довольный впечатлением, которое произвел его подарок, и расцвел совершенно, когда девушка нежно поцеловала его в щеку. Затем настала пора прощания с Иниасом.
— Мне так много надо еще сказать вам, доктор… — начал было юноша, но голос его сорвался.
— Ни к чему, мой мальчик, не надо. — Иниас сердечно обнял его. — Пойдем, я тебя провожу.
Сиб поняла, что сейчас лучше оставить их наедине. Пусть она едва не стала женой Нейта, но все равно самым важным для него человеком на свете был Иниас Блэр. Его друг, его герой…
А вот для нее он больше не герой. И другом ее уже никогда не станет.
Девушка отправилась в кухню, где обнаружила полнейший разгром: раковина до краев полна грязной посуды, тут и там раскидана одежда, стол завален какими-то письмами и бумагами… Машинально открыв горячую воду, Сиб не сразу сообразила, что теперь вовсе не обязана мыть Иниасу посуду.
