Патом я спрасил тибе страшна. Она гаварит:
— Отстань.
Я гаварю хочишь спаю калыбельную каторую мне ма пела кагда я плакал. Она гаварит:
— Не хочу! Заткнись ты, урод, ради бога, дай поспать!
Я не обиделса на урода патаму шта понял она ат страху так гаварит. Я запел как ма научила:
Баю бабушки баюНи лажися на краюПридет серинький валчокИ укусит за бачок
Он укусит за бачокВырвет ляжечки клачокВырвет серце вырвет гласВыхади кто
Она гаварит:
— Заткнись! Нет, это невозможно… Эй, там, за дверью! Стража!
Ис двери сказали шта если она будит кричать будет только хуже.
— Таких огребешь, ведьма, что завтра на костер нести придется. И вообще, могла бы хоть к уроду отнестись по человечески. Ему завтра помирать.
Ана гаварит:
— А мне нет?!
Ис двери гаварят:
— Тебе в любом случае, а парень под горячую руку попал. Родственничка мэра замочил случайно. Непруха. Кого другого — отделался бы вирой. Эй, парень, ты на нас зла не держи! Слышишь?
Я гаварю слышу вы харошие люди мне здесь нравицца. Ани гаварят:
— Салют, парень.
Я гаварю как тибя завут. Ана гаварит:
— Обойдешься!
Ис деври гаварят:
— Ханна ее зовут.
Утрам вывили миня на площать. Там дрова кучей и виривка на сталбе. Вакруг нарот стаит на миня смотрит. Ие то же вывили.
Мэр улыбацца и гаварит:
— Хочешь сказать последнее слово?
Я гаварю атпустите Ханну.
Ани все зашумели.
— Смотрите, мутантик-то совсем с катушек съехал! Влюбился. Парень, опомнись. Она же из дергов! Ты хоть знаешь, кто такие дерги?
Я гаварю знаю. Они маево па съели у ниво уран кончилца.
— Парень, да ты глянь! Она твоего отца сожрала.
Я на ние смотрю ана гаварит:
— Не слушай их. Мы никого не едим. Все отходы идут на вторичную переработку. Еду нам делают специальные машины… Мы, в отличие от этих, люди.
— Дерги вы! Людей жрете! Своих мертвецов жрете! Разве люди так делают?
— У нас все идет в дело. После войны чистая еда на вес золота. Люди — хорошая органика.
Я гаварю точна па был красивый. Третий глас краснинький а сидьмой шта на затылке с зилеными точками. Я када малинький был всигда на пличе у ниво сидел и глас шикотал. А па смиялса и гаварил шта я кукушонок. Ма так расказывала патамушта. я тагда малинький был и ничево нипомню.
Мэр гаварит:
— Дурак ты, парень! Кого ты слушаешь. Они бы всю твою семью живьем в машину засунули. Думаешь, они с уродами церемонятся?
Я гаварю ма ни урот ма красивая. Но Ханна ище красивше. Если ана па съела то так нада. Я бы на месте па толька улыбалса бы.
Мэр на миня смотрит и гаварит:
— Ты совсем дурак?
Толстый на миня смотрит и то же гаварит:
— Ты идиот?
А Ханна малчит на миня смотрит.
А я гаварю я урот. Миня убивайте а ее ни нада. Ана красивая.
Мэр гаварит:
— Начинайте!
Она гаварит:
— Мне страшно, Витя.
Ни бойся гаварю я. Хочишь я спаю тибе калыбельную, каторую мне ма пела?
Она гаварит: хочу. И я запел.
Александр Трубников
Убить Саладина
Большой палец завис над экраном коммуникатора и решительно тапнул бордовую кнопку «Enter». Экран осветился зеленой надписью «Mission started». Воздух внутри силового поля начал вибрировать, словно внутри огромного трансформатора. Изображение на экране дрогнуло. Поплывшие, словно изображение камеры в руках у пьяного оператора, цифры пошли в обратный отсчет. Погудев секунд десять-пятнадцать, трансформатор затих, и картинка приобрела прежнюю четкость. Теперь надпись посредине экрана была не зеленой, а ярко-красной.
Migration complete.
На длинном пляже не было ни души, если не принимать в расчет вышагивающих по кромке воды откормленных чаек. За скалами, которыми заканчивался пляж, зеленела ухоженная равнина, ограниченная цепью теряющихся в дымке холмов. Справа, если стоять лицом к морю, пляж уходил до самого горизонта, изгибаясь в большой открытый залив, который в богатом на морские слова английском носит название bay. Километрах в пяти слева вздымались зубчатые желтоватые стены прибрежной крепости.
Грязно-серый песок меж кромкой неаппетитного моря и грядой изъеденных ветром скал вдруг вспучился двухметровым фурункулом и рассыпался, обнажая серебристую полусферу, похожую на огромную каплю ртути. Несколько минут она стояла, поблескивая на солнце, затем потемнела и, к возмущению гуляющих рядом чаек, медленно растворилась в воздухе. Внутри образовавшегося песчаного круга обнаружился продолговатый контейнер цвета хаки, на боку которого чернела жирная надпись PROPERTY OF USAF. Сверху, спина к спине, обхватив руками колени и низко опустив головы, словно авиапассажиры при аварийной посадке, сидели двое обнаженных людей. Одним был афроамериканец с рельефной мускулатурой, способной посрамить и президента Шварценеггера в те далекие времена, когда тот, не помышляя о политической карьере, радовал кинозрителей ролями Конана-варвара и бравого коммандо Мэтрикса. Он поднял голову, испуганно встряхнулся, словно сгоняя сон, и уставился в экран зажатого в руке прибора.
— Если верить датчику, то мы на месте, Френки! — крикнул культурист, обернувшись к товарищу.
Его напарник, субтильный голубоглазый европеец с золотистыми кудрями до плеч, выпрямившись, оглядывался по сторонам.
— Хоть это радует, Лаки. Когда включили эту fucking машину, я думал, что меня наизнанку вывернет…
Наскоро оглядев море и пляж, голубоглазый Френки задержал взгляд на крепости, после чего, прищурившись, очень тщательно изучил ближайшие скалы.
— Fusking shit, я вижу какой-то грот! — окликнул он завозившегося с техникой чернокожего компаньона. — Хватит сопли жевать, Френки. Давай-ка шустро сдристнем в укрытие, пока нас местные не надыбали.
Чернокожий кивнул и взялся за ухватистую, закатанную в каучук ручку. Вздернув в воздух тяжелый груз, «черное дерево и слоновая кость» побежали в сторону скал. Их вспотевшие ягодицы ритмично посверкивали на солнце в такт раскачивающемуся ящику, который, если верить надписи, принадлежал военно-воздушным силам Соединенных Штатов Америки. На экране коммуникатора, который его хозяин, не найдя лучшего места для переноски, зажал в зубах, почти неразличимая на солнце, с трудом разбиралась надпись: «1 JULY 1187».
* * *
«Господа журналисты! Через несколько минут хронодесантники отправятся в прошлое. Как вам известно, перед этими отважными парнями поставлена задача самая святая из всех, что стояли когда-либо перед нашей непобедимой морской пехотой. Их миссия — борьба, да что там борьба, — уничтожение в самом зародыше международного терроризма!
Сейчас 2187 год. Уже сто восемьдесят шесть лет прах безвинных жертв террористического акта одиннадцатого сентября стучится в наши сердца. И вот наконец настал тот день, когда мы сможем отомстить за невинно павших, ликвидировав самого первого террориста в истории человечества.
Исследовательский центр альтернативной истории (RCAH) имени Майкла Джексона предложил в качестве места и времени воздействия 1187 год, Ближний Восток, где в то время располагалось первое в истории демократическое государство — Королевство Иерусалимское.
Оперативное вмешательство должно предотвратить поражение армии крестоносцев в Хаттинском сражении 4 июля 1187 года. По мнению ученых RCAH, в результате подобных действий на территории современных Сирии, Палестины, Иордании, Израиля и Египта возникнет сильное немусульманское государство, которое в зародыше ликвидирует угрозу возникновения международного терроризма.
Те из вас, кто присутствовал на пресс-конференции, знают, что тысячу лет назад, 4 июля 1187 года, курдский террорист Саладин, используя преступные, антигуманные методы, запрещенные всеми международными конвенциями, уничтожил в Хаттинской битве миротворческую армию христиан-крестоносцев. Этот террористический акт не только стер с политической карты мира первое в истории демократическое государство — Иерусалимское королевство, но и заложил основы для появления таких подрывных организаций, как ассасины, Аль-Каида, ХАМАС, Хезбалла и Талибан. И вот теперь наконец мы получили возможность эффективной борьбы с терроризмом не только в пространстве, но и во времени!
Аналитики Оперативного центра „Радуга-семь“ разработали оптимальный план операции, который учел все особенности действий в двенадцатом веке. Уровень подготовки и материального обеспечения миссии соответствует наивысшим стандартам двадцать второго столетия.
Как вам было показано на демонстрационном видео, один из наших храбрецов за день до битвы проникнет в лагерь террористов и с помощью лазерного целеуказателя зафиксирует Саладина как цель. Второй десантник, находясь в нескольких милях, получив сигнал, запустит самонаводящуюся ракету, которая поразит террориста, при этом не нанеся вреда мирному населению. После выполнения миссии десантники будут эвакуированы и возвратятся домой.
