Все, что нужно сделать, — это подставить ему губы. В глубине души она знала, что нужно отодвинуться, что нельзя ему подчиняться. Но она оказалась беспомощна перед его натиском. У нее вырвался вздох поражения, и она повернулась к нему, встретив его горячие, влажные, требовательные губы.
Со стоном наслаждения он овладел ее губами. Инстинктивно она приоткрыла рот. И его губы плотно и сильно прижались к ее рту, а пальцы погрузились в волосы на затылке. Она стала пленницей его страсти. Обняв Алекса за шею, она вернула ему поцелуй с такой же страстью.
Оторвавшись от ее губ, он прошептал:
— О, Кара, я испытываю боль... — Голос был хриплым.
Но ей не хотелось говорить. Ей хотелось целовать Алекса. Неожиданно оказавшись в удивительном чувственном мире, где рациональности нет места, она жаждала только его прикосновений, только его поцелуев.
Притянув его ближе к себе, она раскрыла губы, с готовностью предвкушая новый поцелуй. Он страстно ответил ей. Его руки скользнули вниз к талии и животу, наслаждаясь мягкими изгибами прекрасного тела, а губы впитывали сладость ее губ.
Голова Кары кружилась от возбуждения.
Алекс смутно осознал, что в дверь стучат. Он решил не откликаться. Но стук звучал очень настойчиво. Со стоном глубочайшего сожаления он оторвался от нее и пересек комнату, готовый сорвать раздражение на болване, который посмел явиться так некстати.
Он распахнул дверь и рявкнул:
— Какого черта вам здесь нужно?
Вайолет в ужасе отшатнулась.
— Милорд, — выдавила она, съеживаясь под его яростным взглядом, — я просто пришла помочь миледи с ванной.
Алекс хмуро глядел на сжавшуюся от страха девушку.
Сзади послышался нервный смешок. Алекс обернулся и увидел перед собой Кару, плотно закутавшуюся в полотенце, которое не могло скрыть ни одного изгиба ее великолепной фигуры.
— Все в порядке, Вайолет, — сказала она, слишком смущенная, чтобы взглянуть на мужа. — Милорд тебя не съест. Входи.
Трепещущая Вайолет скользнула мимо Алекса. Он слегка нахмурился и провел рукой по волосам.
Кара прижала полотенце к груди, ее пробрала дрожь. Почему он не уходит?
Он встретил ее взгляд и разразился смехом.
Как он смеет над ней смеяться?
— Должна ли я поблагодарить вас за помощь, милорд? — Глаза ее смело встретили его обжигающий взгляд.
Он улыбнулся ей, в глазах танцевали чертики.
— Я получил такое сказочное удовольствие, миледи, что благодарить, пожалуй, не имеет смысла, — ответил он с лукавой усмешкой.
Она вновь покраснела и опустила ресницы.
— Вайолет поможет мне одеться к обеду, — сказала она, игриво взглянув на него из-под полуопущенных ресниц.
Когда он вышел, Кара вздохнула и закусила губу. Не только он получил удовольствие. Отнюдь!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
На следующий день рано утром, когда солнце едва выказалось из-за облаков, Кара надела малиновый костюм для верховой езды и тихо спустилась по лестнице. Собираясь в Гайд-парк, где, как объяснила тетя Генриетта, катались верхом (но никогда не скакали галопом) все модные дамы, Кара готовилась шокировать лондонцев. Ей хотелось снять напряжение, дав коню свободу. Она уже почти покинула молчаливый дом, когда глубокий вкрадчивый голос мужа заставил ее сердце забиться чаще.
— Утренняя прогулка заставляет кровь бежать быстрее, не так ли?
Повернувшись на каблуках, Кара окинула его ледяным взглядом.
— Полагаю, все зависит от того, как человек провел ночь, — заметила она сухо.
Несмотря на то что он отсутствовал всю ночь, занимаясь чем черт знает, чем и с кем, ее глупое сердце заколотилось о ребра от одного взгляда на него. Как всегда, он был одет с необычайной элегантностью. И как ему только удается всегда выглядеть так возмутительно шикарно?
Совершенно не смутившись, он улыбнулся и взял ее руку.
— Как вам спалось? Надеюсь, хорошо?
— Так хорошо, как только возможно в данных обстоятельствах. В отличие от вас, милорд, — добавила она с презрением, — я не привыкла спать в чужой постели.
— Какое несчастье, что вы не сказали мне об этом раньше, дорогая. Я был бы счастлив познакомить вас с этой вашей постелью.
Она недовольно скривила губы.
— Вы, кажется, что-то сказали о прогулке, милорд? Умоляю, не позволяйте мне вас задерживать. — Она склонила свою чудно причесанную голову.
— Конечно-конечно. — Насмешливые глаза глядели прямо в ее горящие зрачки. Я с удовольствием проведу день с вами. Уверен, вы будете рады узнать, что я освободился от дел на следующие несколько недель.
Глаза Кары расширились от удивления. Она вовсе этого не хотела! Как же она будет вести расследование?
— Ни в коем случае! Вы не должны отменять дела ради моего удобства. Я отлично справлюсь сама.
— Нонсенс. Слышать не хочу. Какой же я муж, если оставлю свою бедную жену в одиночестве, да еще в Лондоне?
Ошеломленная Кара вытаращила на него глаза.
— Но вы же не можете хотеть проводить со мной время? — бурно запротестовала она. — Вы... вам будет скучно.
— Мне? Мне будет скучно в присутствии моей жены? Не думаю. В конце концов, моя дорогая, нам же нужно хорошенько узнать друг друга. Разве я не прав?
Кара кусала нижнюю губу.
— Пожалуй, правы. Но я не хочу вам мешать. Как вы помните, вы не ожидали моего прибытия. У вас наверняка тысяча дел.
— Что может быть важнее, чем проводить время с молодой женой?
Кара беспомощно моргнула.
— Действительно, что? — прошептала она, чувствуя свое поражение.
— Я решил посвятить все свое время вашим удовольствиям, дорогая. Как вы на это смотрите?
— Я бы сказала, что у вас восхитительно получается все, за что вы беретесь, милорд, — пролепетала она почти беззвучно.
Медленная соблазнительная улыбка заиграла на его лице, и она ощутила, что ей становится жарко. Взволнованная, она склонила голову и попыталась высвободить руку, но он не позволил.
— Тогда я сделаю ваше счастье своей единственной целью, — проговорил он ласково и мягко, поднимая ее руку к губам и целуя маленькое пятнышко на запястье, как раз над перчаткой.
Как ни пыталась Кара, ей не удалось освободиться от мужа. Он держал слово. Он обещал стать добрым и заботливым мужем и стал им — даже более того!
Ибо в последние две недели он почти не оставлял ее одну. И, к своему ужасу, она обнаружила, что ей нравится его компания. Она с нетерпением ждала ранних прогулок в Гайд-парк, которые вошли у них в обычай. И каждый день они предпринимали долгую романтическую прогулку через Грин-парк.
Алекс оправдывал репутацию светского человека, развлекая ее забавными анекдотами о знаменитом лондонском щеголе Красавчике Бреммеле и своих друзьях. Как преданный, заботливый муж он был безупречен. Предмет зависти всех женщин Лондона.
