Меня бросает в удушливый жар. Хочется оправдать саму себя, но есть ли в этом какой-либо смысл? Небось, по моей роже и так всё предельно ясно.
— Ладно, признаюсь, он очень симпатичный, но я не тупая и понимаю, что у меня нет никаких шансов. Так, хочется хотя бы просто посмотреть на него.
Райан одобрительно кивает.
— Не удивлен. Вся прекрасная половина клуба задерживается допоздна только бы просто посмотреть на то, как играют его мышцы во время тренировки. Приходи и ты. Он вроде бы никогда не был против зевак, — я уже практически начала грызть себя по причине необоснованной ревности, но Райан вдруг громко присвистывает, смотря в сторону входа, и моя ревность уходит на второй план. — А вот и объект твоего обожания собственной персоной, — едва шевеля губами, произносит.
Под действием паники, я что есть сил втягиваю шею в свои плечи, мечтая превратиться в микроскопическую крупицу пыли. Я-то думала, что тверда духом и с лёгкостью смогу объяснить Даниэлю, по какой причине я всё ещё нахожусь в Атлантик-Сити, но чёрта с два. Поджав свои булки, я неподвижно сижу в кресле, пока он не материализуется у моего рабочего места.
Встречаюсь с его тяжёлым и крайне опасным взглядом. Замечаю, что Даниэль, ничуть не удивлён лицезреть меня в тренажёрном клубе, когда по всем его соображениям, я должна греть косточки на пляже Сиднея или скакать вприпрыжку на пару с кенгуру. Он спокойно достаёт свой бумажник, выуживает оттуда карточку почётного гостя и протягивает мне.
— Два полотенца, пожалуйста, и бутылку минералки, — монотонно произносит он, разглядывая протеиновые батончики под витриной.
Впервые моя мечта сбылась в рекордно короткий срок. Я только что стала той самой крупицей пыли в его глазах, но именно это меня и обижает.
Громко сглотнув ком горечи, я заставляю себя пошевелиться, для того, чтобы взять у него карточку, но на меня вдруг находит паралич. Тело покрывается липким слоем пота, а внутри вот-вот всё разгорится адским пламенем. Я нахожусь практически в предобморочном состоянии. Ещё немного и мои мозги вскипят прямо у него на глазах.
— Давайте лучше я передам вам всё, — Райан бросается на подмогу, оценив моё бездействие, но Даниэль обрывает его своим твёрдым голосом:
— Не стоит, Райан, — он с деланым видом смотрит на мой бейджик, проводит по выгравированным буквам своим большим пальцем, а затем возвращает взгляд в мои глаза. — Эта девушка в состоянии справиться без чьей-либо помощи. Мало кто знает, но у неё имеется одна уникальная особенность. Я ведь прав, ЛЕКСИ?
Прочистив горло, Райан косится поочерёдно на нас. Он явно чувствует себя лишним в этой убийственной игре в гляделки.
— Я, наверное, пойду. Жду вас в зале.
— Ступай, — отвечает Даниэль, мысленно продолжая делать из меня мокрое место. Когда Райан скрывается за дверью, он снова обращается ко мне: — Так я прав?
— В чём? — хрипло спрашиваю, так как в горле жутко пересохло.
— В том, что ты чересчур самодостаточная и крайне своенравна, но только тогда, когда это совсем не нужно. Тогда, когда я этого не прошу!
Ясно, он ведёт к тому, что я ослушалась его и всё сделала по-своему. Но это моя жизнь! Что ему от неё надо?
— Нет, я просто...
— Полотенца и воду. Я жду, — с угрозой сквозь зубы проговаривает, выставляя руку ладонью кверху.
Ему плевать на то, что я скажу. Плевать на моё мнение, на желания. Чхать он хотел на меня. Для себя он уже всё решил.
Меня как будто втоптали в грязь, ведь только так можно охарактеризовать его нынешнее отношение ко мне.
Униженная и оскорблённая я передаю ему два свежих полотенца и бутылку минеральной воды, а он, взяв всё это, просто уходит в раздевалку, не глянув больше на меня. Не заслужила.
Надо же какие мы обидчивые!
Сама виновата. Я огорчила его и дала понять, что мне не стоит больше доверять. Ясно ведь, его доверительный круг и так был уже некуда, а я, не раздумывая, самоустранилась из него. От осознания того, что я не в силах ничего изменить, на глаза мои наворачиваются непрошеные слёзы. Но преклоняться перед ним и вымаливать прощение за непослушание я точно никогда не стану.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Кто он такой, в конце концов, чтобы добровольно ставить себя в унизительное положение?
Проходит около двух часов, когда я решаюсь одним глазком подсмотреть за тем, как тренируется Даниэль. Я подхожу к залу восточных единоборств и осторожно заглядываю в щель слегка приоткрытой двери, откуда доносятся глуховатые звуки. Мне сразу же удаётся отыскать его в пустом помещении. Расположившись в углу, он в одиночку, что есть сил лупасит боксёрскую грушу. Под его кожей блестящей от пота и впрямь играют мышцы. На каждый резкий выпад они вздуваются и перекатываются. Волосы его стали влажными. Тёмные завитки падают на глаза, а на плече под лечебным пластырем почему-то проступает кровь. Но бог мой, как же он хорош.
Я могла бы ещё долго подглядывать за ним, но приближающиеся шаги отпугивают меня от этого постыдного занятия.
— В полку фанаток Даниэля Вульфа прибыло? — вздрагиваю от внезапно возникшего Генриха.
— А? Ты о чём? — выдавливаю из себя притворную улыбку. — Нет, я просто хотела узнать долго ли ещё мистер Вульф планирует заниматься.
— Так он может и до утра продержаться. Он же дьявол во плоти, у него никогда не заканчиваются силы, — он будто завидует ему, поскольку я ощущаю, что в нём говорит дух соперничества. — Тем более после вчерашнего известия. Думаю, он точно отсюда не уйдёт ещё очень долго. Ему нужно выпустить пар.
— Да уж, не представлю, как отреагировала на эту новость его семья, — сочувственно вздыхаю, снова глянув на Даниэля, который не обращает на нас никакого внимания.
Он целиком и полностью охвачен идеей растерзать боксёрскую грушу на ошмётки.
— Семья? — прыскает со смеху. — У Даниэля нет семьи, увы.
Я очень остро реагирую на эти слова. Вытянув физиономию, начинаю теряться в собственных догадках.
— Как это нет? Совсем? А как же… сестра?
— Да нет у него никакой сестры! С чего ты взяла вообще? — уверенно произносит. — Насколько я знаю, у него есть только брат.
Что за ерунда? Он что, облапошил меня? Но какой в этом смысл?
— Брат? Ты уверен?
— Конечно уверен, что за глупости? — тычет он пальцем в свою грудь. — Этот брат я. Даниэль — мой двоюродный родственничек.
Да чтоб мне провалиться в самом деле! Вот. Так. Новости. Чувствую себя вовлечённой в какую-то идиотскую игру, где одним-единственным условием является запудрить мне мозги.
Я ничего не понимаю. Тогда кем ему приходится Изабелла? И вообще, есть ли из всего того, что он мне сказал, хотя бы доля правды? Не удивлюсь, если Вульф ни разу не был честен со мной.
Лжец. Чёртов обманщик. А я? Я же как последняя дура распустила уши! И едва ли не влюбилась в него! О, чёрт, только этого ещё не хватало!
— О, ясно! Тогда, пожалуй, я пойду собираться домой, — в растерянности плетусь к своему рабочему месту, обойдя Генриха.
— Лекси, постой. Насчёт свидания, — идёт следом за мной.
— Точно! — разворачиваюсь. — Слушай, Генрих, извини за то, что вчера пришлось уйти без предупреждения.
— Да ладно! Всё нормально, — искренне улыбается он и, как прежде, смущённо поглядывает на меня. — Я бы с такого тухлого свидания тоже сбежал. Поэтому хочу извиниться перед тобой. Я отучился от всего, что касается романтики. Сейчас девушки обычно перескакивают этот период взаимоотношений прямиком в постель, что я и позабыл, как правильно вести себя на первом свидании.
— Генрих, оно было не тухлым, просто мне правда нужно было...
— Забей. Всё хорошо. Я не сержусь ни на кого, кроме себя, — подхватывает мою ладонь и с нежностью поглаживает пальцы. — Но я надеюсь, что не упустил свой шанс.
Внезапно дверь зала открывается и оттуда выходит измотанный Даниэль с полотенцем на плечах и бутылкой в руках. Тяжело дыша, он извлекает один наушник из уха, затем скользит своим взглядом по мне и, наконец, заостряет внимание на наших с Генрихом руках.
