— Кто эти люди, Даниэль? Почему ты не обратишься в полицию? Они должны помочь тебе!
— Это те люди, для кого я являюсь препятствием. Полиция не сунется в пекло, пока не прольётся чья-либо кровь. В этом городе я сам по себе, так же, как и владельцы других подобных развлекательных заведений. Раньше здесь было множество подпольных казино до тех пор, пока я не открыл свой игорный дом. Правоохранительные органы круглосуточно следят за всеми нами. Они ждут, когда кто-то из нас оступится, но я единственный, кто ведёт честную игру. По этой причине я и стал чьей-то мишенью. Никто не любит выскочек!
Глава 42x
Внезапно для самой себя я прыскаю со смеха. Совсем неуместно, но Даниэль вроде бы далеко не глупый. Неужели он думает, что я поверю в этот бред про добропорядочность?
— Казино и честность — два противоположных друг к другу понятия. Это же немыслимо. Вы порождаете у доверчивых людей зависимость, пользуетесь их нездоровым пристрастием, а потом обдираете до нитки, за что и платите дорогую цену! Не всегда же всё будет сходить с рук, — с изрядной долей скепсиса я качаю головой. Мне вдруг становится неприятно от того, что мужчина, к которому я начинаю что-то испытывать, зарабатывает таким обманным путём. — Даниэль, так ведь нельзя. Подумай о будущем.
Резко тряхнув головой в возмущении, он фыркает. Он даже брезгует на меня посмотреть.
— У тебя стереотипное мышление, причём это касается не только данного разговора. В твоей голове столько предрассудков, что пора бы тебе избавиться от них, но ты продолжаешь слепо верить в них, даже тогда, когда я признался, что абсолютно чист перед законом, — он испытывает раздражение, глядя на меня, а я ощущаю неловкость. Мне хочется обосновать своё мнение, сказать, что я лишь обобщила, но уже поздно. Он разочарован во мне. — Да! Как бы то ни было, я всегда остаюсь в плюсе, иначе бы давно уже прикрыл неугодную лавочку. Но дело в том, что я против обманных ходов. Когда удача сопутствует гостю игорного дома «WK», мы никогда не воспротивимся выплатить выигрыш, вплоть до последнего цента. А вот другие казино этим похвастаться уже не могут.
— Ага, то есть ты не ставишь на счётчик должников, которые проиграли всё, что только можно в твоём казино и больше не в состоянии платить? Что-то слабо верится! Ищи своего обидчика среди них! — совсем перестаю отдавать себе отчёт, поэтому чересчур резка в своих словах, за что и получаю в ответ лишь молчаливый укор.
Даниэль снова возвращается к своему телефону, давая понять, что дальнейший диалог не имеет никакого смысла, но этот поступок только подливает масла в огонь. Я продолжаю накаляться. Всё равно мне терять уже нечего. Я даже трескаю его по рукам и от удара телефон выскальзывает, приземлившись к моим ногам. Смерив меня сердитым взглядом, Даниэль сжимает свою челюсть до вздувшихся желваков. В этот момент я снова начинаю запоздало сожалеть о неуместной резкости. У него и так полно проблем, а тут ещё я смею учить его жизни.
— Больше никогда так не делай, — произносит сквозь зубы.
Смотря прямо перед собой, он до хруста сжимает свои кулаки.
— Извини, но, — надуваю губы. — Просто я веду к тому, что может быть это один из должников хочет покончить с тобой? Это тебя хотят свести в могилу! Я им не нужна, поэтому не нужно проводить параллель с этим долбаным фильмом! У нас совершенно иная ситуация.
— Ты в очередной раз ошибаешься! Это исключено! В моём казино сконцентрировано самое большое количество богатых людей от мала до велика, за исключением высокопоставленных чинов. Ещё десять лет назад я разработал индивидуальную пропускную систему, назовём её проверкой на доверие. На начальном этапе я правда не верил в её успех, но время показало, что таким образом я обезопасил наших клиентов и себя в том числе. Ведь получить членство в нашем казино — всё равно, что оформить многомиллионную ссуду под самый низкий процент. Гость должен подтвердить свою личность, доходы и все имеющиеся активы. Но даже после тщательной проверки, мы вправе отказать в членстве, если у нас возникают сомнения. Нам не нужны проблемы ни с долгами, ни с репутацией казино.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хочешь сказать, все эти богатенькие людишки добровольно расстаются со своими деньжищами? Что за идиоты?
— Не все, но кто не первый год в азартных играх, знают, чем может подобное обернуться. Если по каким-либо причинам гость отказывается возвращать долг казино, то тогда мы уже вынуждены поставить неплательщика на счётчик, разумеется, после выяснения обстоятельств. Мои помощники ведут эти дела, но таких случаев бывает раз, два и обчёлся. Азарт не всегда губит, зачастую он окрыляет и люди добровольно расстаются со своими сбережениями, если умеют вовремя притормозить.
— Ага! Кому захочется становиться банкротом из-за твоего казино?
— На самом деле мне плевать! Когда мы оформляем членство, гости подписывают договор, где принимают все наши условия. Получается, они добровольно расстаются со своими миллионами. Сразу видно, ты не азартный человек.
— Значит тебя хочет укокошить тот, кто проиграл тебе все свои миллионы. Нужно вычислить этого козла!
Даниэль смотрит в одну точку, будто что-то прикидывая, затем качает головой из стороны в сторону. Он откидывается на спинку дивана и в отчаянии проводит ладонями по лицу.
— Или тот, кто хочет завладеть казино, ведь в случае моей смерти, оно будет принадлежать Штату, а Штат вправе распорядиться им, как посчитает нужным, — он обречённо вздыхает. — Здесь каждый, даже микроскопический чиновник, находится под подозрением, но в любом случае мои люди занимаются этим вопросом. Можно сказать, у меня всё под контролем, но пока дело не сдвинулось с мёртвой точки, тебе нужно убраться из города.
Опять он за своё! Как он не поймёт, что я хочу остаться здесь… Боже, нет, не так. Я хочу остаться с ним! Но я ему не нужна так, как он мне.
Почему он? Почему меня угораздило втрескаться именно в того, кому я доставляю одни лишь проблемы. На планете миллиарды других мужчин, а я чуть ли не пускаю слюни по тому, кто заставляет меня чувствовать себя обузой.
— Не поеду я никуда! Я не хочу! — вскакиваю с дивана.
Сейчас я хочу убраться лишь из этой комнаты. Подальше от его равнодушия. Но Даниэль подрывается следом за мной и быстро догоняет меня.
— Меня не волнует, чего ты хочешь, — резко тянет меня за руку, развернув к себе лицом.
— Больно же! — прикрикиваю я, и он сразу же отходит от меня на шаг, выставив руки перед собой. — Не тебе решать за меня, заруби себе на носу!
— Ещё один просчёт! Как раз мне! Я теперь отвечаю за тебя, — убрав руки в карманы, он разворачивается от меня спиной. — Поверь, это необходимо, мармеладка, — уже спокойно произносит он, как мне кажется с капелькой нежности.
Не человек, а какая-то головоломка.
— Что-то я не припомню, когда ты нанимался в мои няньки?
Воздух в комнате из-за наших споров накалился до такой степени, что достаточно одной самой малой искорки, чтобы всё в радиусе мили вспыхнуло неукротимым пламенем.
— Ты не подумала о том, что они могли выследить нас тем вечером? Не думала, что под тебя уже во всю копают, чтобы с помощью тебя же дёргать за мои ниточки? Ты делаешь меня уязвимым, поступая так безрассудно.
Ошибусь ли я, если скажу, что всё это звучит как-то уж больно эгоистично? Он задумал отправить меня подальше от себя, обезопасив тем самым свою же задницу? Или всё же он действительно хочет перестраховаться, чтобы уберечь меня от… От чего? От кого? Как же это сложно понимать… Страшно ощущать это всё на своей шкуре.
— Даниэль, им нужен ты, а не я, — на мой тихий голос он медленно разворачивается ко мне лицом.
Подходит ближе и некоторое время просто молча смотрит на меня. Хоть обстановка и напряжена, но от него веет успокаивающим теплом. Чем он ближе, тем мне спокойней. Сразу хочется протянуть к нему руки, обнять его и погрузиться с головой в эту теплоту, но это лишь самообман, поскольку, дотронувшись до его груди, пальцы прошибает колючим холодом. Сейчас он не настроен к проявлению нежности. Она вообще ему не свойственна. Это лишь притворство. Оболочка, которая лопнула ещё на яхте.
