интернет-новостей.
Я улыбнулся:
— Не только я вчера сражался с существом. Кстати, где мой брат?
— Поехал в Синод, чтобы отвезти отчёт по уничтоженному вами жердяю, — спокойно ответила девушка. — И кстати, он почти не попал на камеры. А вот ты словно знал, где нужно стоять. Поэтому звездой стал именно ты.
— Думаешь дело только в этом? — хмыкнул я, усаживаясь за стол. Налил себе чай и сделал глоток. — Быть может, я красив и фотогеничен.
— Ну, тут ещё сыграла карта темного ведьмака, — не стала мне подыгрывать девушка. — Который встал на путь исправления и истребляет нежить. Поэтому ролик получил определенный успех. Кстати, как соцсети?
— Рост есть, — ответил я и решил не говорить о контенте сообщений. — И неплохой.
— Осталось за развитием, — кивнула Лилия. — Поэтому быстро пей чай и можем на площадку.
— Зачем? — не понял я.
— Делать фото с тренировок, — хихикнула девушка. — Ты дашь мне горячее тело с кубиками пресса и влажную от испарины кожу.
Я уставился на девушку несколько ошарашенно.
— Подписчицы будут пищать от восторга, — она не смутилась. — А может быть, даже и некоторые подписчики. Про подписчиков я, возможно, пошутила.
Девушка подмигнула, заметив на моем лице гримасу отвращения. Встала с кресла:
— Идём, идём. Я чувствую, как на ведьмачьем небосклоне рождается новая звезда. И пусть потом Денис меня убьет, но такой шанс я упускать не готова.
В кармане пискнул телефон. Пришло очередное сообщение от Алины:
"Иду на волонтерскую встречу в приют. Волнуюсь. Пожелай мне удачи".
Быстро набрал ответ:
"Удачи. Все будет хорошо. Я в тебя верю".
Убрал телефон и одним глотком допил чай.
Глава 14. Алина Шереметьева
Алина Шереметьева стояла перед дверью, над которой висела табличка "Снежинский городской приют святой Анны". Невысокая, стройная фигура была облачена в простую с виду белую рубашку, клетчатую юбку, на которой крепилась элегантная портупея. Красно-желтый полосатый галстук сочетался с гербом, на котором извивался крылатый дракон. Девушка поправила ленту в волосах, которая стягивала их в высокий хвост.
— Боитесь княжна?
Алина бросила на секретаря семьи, который стоял рядом, быстрый взгляд. А потом с достоинством ответила:
— Беспокоюсь.
С детства ее учили как вести себя на людях. Как и что говорить, оказавшись в кадре, чтобы не навредить семье. Как отвечать на скользкие вопросы и как выходить из неудобных ситуаций. Этим занятиям уделялось не меньше времени, чем на фехтование, стрельбу, тренировки с силой и изучение существ. И визит с благотворительной миссией в этот приют был ее первым заданием.
Алина была самой молодой ведьмачкой в семье. И только сегодня подписала контракт с Синодом о поступлении на службу. Но несмотря на то, что девушка с малых лет видела изнанку ведьмачей работы, сейчас ей было не по себе. Потому что пришло время для ее первого стрима. "Хорошо хоть подписчиков не так много. Даже несмотря на рекламу, которую запустила семья вместе с Синодом ", — с облегчением подумала девушка.
— По первой всегда страшно, — произнес секретарь, словно читая ее мысли. — А потом привыкаешь. Не съедят же вас эти детишки?
— Ты прав, — вздохнула девушка. — Готов?
Петр показал на смартфон:
— Осталось нажать на кнопку, и стрим пойдет в эфир.
Алина глубоко вздохнула, коснулась плетения лёгкой заморозки разума, дождалась, пока страх начал отступать. Кивнула Петру:
— Запускай.
Парень нажал на кнопку, и Алина начала заранее заготовленную и отредактированную речь:
— Привет, страна. Рада каждому подписчику, который сегодня со мной. С вами Алина Шереметьева. И я веду стрим у дверей детского дома, к которому меня прислала моя семья.
— Улыбку, Алина Ивановна, — тут же прошептал крошечный наушник. — Вы в эфире.
И на лице девушки тут же расплылась ослепительная улыбка, которая сделала ее неотразимой. Все же визажист не зря ел свой хлеб, и кожа княжны сияла.
— В прошлый раз, на стриме у моего брата вы собрали достаточное количество лайков. А семья Шереметьевых держит свое слово.
Алина развернулась и постучала в створку.
Дверь приюта открылась мгновенно. Девушку уже ждали. Просто стояли у створки, позволяя Алине унять мандраж и достойно выйти под свет софитов.
— Смотрите, кто к нам приехал? — улыбаясь, начала директор приюта, и собравшиеся в холле детишки радостно загалдели.
Белокурая девушка лишь на секунду растерялась, но тут же собралась.
— Привет, дети, — улыбнулась Алина. — Какие вы все красивые. Смотрите, что я вам привезла.
Петр перевел камеру, захватывая в кадр коробки, которые внесли слуги. И детишки начали с радостью разбирать цветные упаковки с игрушками. Секретарь ловил в кадр бледные лица, на которых отражалось неподдельное счастье.
— Можно с вами сфотографироваться, — послышался робкий голос.
Детская ручка коснулась ладони, и Шеремеьева опустила взгляд. Перед ней стояла худенькая девочка лет десяти в белом новеньком платьице. Она крепко прижимала к груди яркую упаковку с куклой.
Алина присела рядом с ней на пятки. Мысленно воззвала к плетениям и руны на руках слабо заискрились. Это выглядело эффектно.
— Конечно. Как тебя зовут?
— Галенька, — робко ответила воспитанница приюта.
— А что за куклу ты себе выбрала? — уточнила Шереметьева. — Можно посмотреть?
— Елену, — охотно ответила девчушка и показала на имя игрушки, написанное на коробке. — Вашу сестру. Когда я вырасту, то хочу быть как она.
— Ну, это вполне возможно, — ответила Шереметьева. — Хорошо учись и больше тренируйся. И кто знает. Может быть, ты поступишь в ведьмачью школу нашей семьи. И станешь служкой. Или подмастерьем.
Она приобняла застывшую от счастья девочку и улыбнулась в камеру телефона.
За Галенькой потянулись и другие дети. Девушка позировала естественно, напитывая руны силой и заставляя их светиться. Дети осмелели и уже открыто просили, чтобы она сфотографировалась с ними с оружием. И Шереметьева с видимым удовольствием вынула пистолет, чтобы он попал в кадр.
— Алина Ивановна, стоит ли? — попыталась возразить воспитательница.
— Оружие на предохранителях, — шикнул на нее Петр и женщина замолкла.
Княжне приходилось отвечать на множество вопросов о существах, работе ведьмака, подписывать книжки и коробки с куклами и плюшевыми дракончиками — символом рода Шереметьевых… К концу представления кожа зудела от подпитки рун силой. А в затылке начала растекаться тупая боль. И сохранять благодушный вид становилось
