Наконец, она опять посмотрела на меня.
— Но если ты в итоге захочешь свободы, тебе придётся заставить его полюбить тебя, а если ты не сможешь этого сделать, по крайней мере, заставь его желать твоего присутствия. Я знаю, что это кажется контрпродуктивным, но если ты это сделаешь, он даст тебе всю свободу мира. А ещё я знаю, что существует пророчество о том, что Мор должен снова влюбиться. Может быть, ты сможешь сыграть на этом?
Я усмехнулась и покачала головой.
— Нет. Во-первых, я не очень хорошая актриса.
— Даже когда от этого зависит твоя жизнь?
Я раскрыла рот и снова его закрыла. Когда она преподнесла это именно так…
— Во-вторых, это Мор. Не думаю, что Мор может влюбиться.
— Почему нет? На нём нет никакого заклятия, запрещающего ему это делать. Он, вероятно, любил когда-то Лоухи, пока та не превратилась в настоящую злюку.
— Ну, тогда это точно был союз, заключённый на небесах.
— Мор не злой, — сказала она.
Я подняла ладонь вверх.
— Только не говори мне, что его неправильно понимают.
Она хитро мне улыбнулась.
— Это такое «клише», как говорят в вашем смертном мире. Если его кто-то неправильно понимает, то это сами смертные. Ловия рассказывала мне истории о Смерти с косой, все они кажутся мне такими фантастическими. Нет, Мор просто Бог, как и любой другой Бог. Они точно так же любят, теряют, ненавидят и плачут. Я достаточно хорошо знаю Мора, и нет такой эмоции, которую он не мог бы испытывать… просто из-за его роли эта эмоция несколько атрофировалась.
— Ты имеешь в виду любовь?
— Что-то типа того.
Она сказала это с такой надеждой, что я подумала о том, что Динь хотела бы, чтобы Мор влюбился в неё. И я её не винила. Эта история была стара как мир: зверь, или монстр, которого по слухам нельзя уже исправить, влюбляется в красавицу.
Но я вообще не представляла, как заставить Мора влюбиться в меня, особенно учитывая тот факт, что мне ужасно не везло в любви. Конечно же, у меня были парни, но ни один не задержался надолго. Несколько месяцев веселья, а потом скука. Я предпочитала лёгкие интрижки и секс на одну ночь. Иногда мне попадались какие-нибудь придурки, но зато у меня была активная половая жизнь, позволяющая снимать стресс. И никаких проблем в виде размышлений о будущем, об отношениях и любви.
И хотя меня тронула вера русалки Динь в меня, я знала, что это был не тот случай. Если я не могла заставить смертного чувака влюбиться в меня, я точно не смогла бы заставить Бога смерти сделать это.
Но в чём-то она оказалась права, хотя я и не особенно хотела это признавать. Моим первым желанием было начать отбиваться и кричать, чтобы вырваться отсюда. Но, может быть, это был не лучший подход в данной ситуации? Мне нужна была конечная цель, и мне надо было выработать стратегию для её достижения. Мор ожидал, что я буду ненавидеть его, в этом я была уверена, значит, если бы я сделала всё с точностью наоборот, это выбило бы его из колеи.
Я вздохнула и провела ладонью по лбу. Все это было слишком для меня. Безнадёга.
— Начни с малого, — предложила Динь. — Ты же не хочешь, чтобы он начал что-то подозревать?
Она была права. Начать с малого. Может, тогда он стал бы добрее? Я могла бы стать более уступчивой и перестать бунтовать. Я могла бы делать всё с улыбкой. Конечно, у меня был свой предел, но когда речь шла о вечности — и что ещё хуже, меня могли уменьшить и поместить в клетку — я знала, что смогу со всем этим справиться. Проблема была в том, что у меня хватило глупости предложить ему все эти услуги, и он принял моё предложение, чему был невероятно рад. Обращаться со мной как с собакой? Унижать меня? По какой-то причине, я знала, что готовкой и уборкой всё не ограничится. Он мог делать со мной всё, что угодно, и позволять всем остальным делать то же самое.
А ещё, вот дерьмо. «Сделай меня своей невестой».
Какой чёрт дёрнул меня сказать такое?
— Сделай меня своей невестой? — повторила Динь.
Я посмотрела на неё округлившимися глазами.
— Ты ещё и мысли читаешь?
— Нет, ты только что произнесла это вслух.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я провела руками по лицу и зарычала.
— Ох-х-х. Я сказала Мору, что он может взять меня себе в обмен на моего отца, и я предложила ему множество доводов, почему он должен это сделать. Один из них заключался в том, что он может сделать меня своей невестой.
— Хм-м-м, — сказала она.
— Что? — я раздраженно посмотрела на неё.
Она на мгновение сжала губы вместе.
— Как я уже сказала, существует пророчество. Возможно, ты сможешь узнать о нём поподробнее у Райлы и использовать его. Если бы ты смогла стать невестой Мора…
— Я не хочу становиться невестой Мора! — воскликнула я.
— Ш-ш-ш, — зашипела она, сделав жест своими крошечными ручками, чтобы я говорила тише. — Успокойся, смертная. Я имею в виду, что если бы тебе удалось стать невестой Мора, ты бы стала Богиней смерти. Новой. И тогда ты смогла бы делать всё, что угодно.
Она заметила раздражение на моём лице и быстро добавила:
— Это необязательно должно что-то значить. Заставь его жениться на тебе, или влюбиться в тебя, или понравься ему, чтобы он предоставил тебе больше свободы. Сделай его счастливым. Сделай всё возможное, чтобы это произошло; заставь его хотеть тебя и хотеть находиться рядом с тобой. И когда ты этого добьёшься, ты сможешь сбежать. А потом ты вернёшься домой. Там они не смогут тебя достать. Это твой мир, твоя земля. Ты будешь в безопасности. Ты будешь со своим отцом, ты снова будешь жить своей жизнью, и всё это не будет иметь никакого значения. Никакого.
Я уставилась на неё. Я очень хотела бы, чтобы это оказалось так же легко, как она об этом говорила.
Но затем звук ключа, вставляемого в замок, заставил меня попятиться. Кофе пролился на пол, а Динь нырнула под воду и уплыла в дальний угол, где скрылась за водорослью.
Я побежала к кровати и села на её край с чашкой кофе в руке. Я постаралась не задрожать, когда отворилась дверь.
Высокая фигура Мора вошла внутрь. При виде его моё тело покрылось мурашками, от страха и какого-то другого древнего и примитивного чувства.
— Доброе утро, феечка, — сказал он громыхающим голосом, который разнёсся по всей комнате. — Как ты планируешь доставать меня сегодня?
«Иди убейся об стену», — чуть не сказала я, но предложение Динь всё ещё звенело у меня в ушах. Будь милой. Мне надо быть милой. Нет, мне надо быть больше, чем милой. Мне надо вести себя так, словно я хочу быть здесь, хочу быть с ним, и мне надо сделать это так, чтобы он не почувствовал фальши.
Как просто, мать его.
— Так-так-так, — сказал он, сложив руки на своей огромной груди и уставившись на меня сверху вниз. — А колесики-то крутятся. Планируешь моё убийство? Какие-то жалобы по поводу кофе?
Я понаблюдала за тем, как он снял свой капюшон, и его лицо больше не было скрыто в тени. От его вида мои глаза округлились. Сегодня на нём был другой череп, совершенно другое лицо. Это был человеческий череп с золотыми зубами, которые растянулись в жуткую улыбку, и золотыми бараньими рогами, которые загибались назад до самого затылка. Такие же золотые акценты были и на его чёрных кожаных перчатках, скрывающих его руки. Одежда, находившаяся под его чёрным бархатным плащом, была тёмного цвета с кожаными вставками на талии и плечах. Каким-то образом ему удавалось выглядеть одновременно по-средневековому и современно.
Я чувствовала, как его глаза прожигают меня из-под черепа, в то время как я продолжала пялиться на него.
— Я смотрю, тебя впечатлила моя маска дня.
— Меня больше впечатлил френч-пресс из «ИКЕИ», — отметила я. — Как так вообще вышло?
Он наклонил голову, и я почувствовала, что он стал изучать меня ещё внимательнее. Меня очень нервировало то, что я могла чётко видеть его глазницы, но при этом, как и раньше, не видела глаз. Поскольку на нём была маска, я постаралась вглядеться в глубину его глазниц, чтобы разглядеть радужку или белки глаз, которые, как мне показалось, я заметила там ранее. Но там не было ничего кроме чёрной пустоты.
