— И с чего ты решил, что это не твоя бывшая жена?
Он резко и мрачно усмехнулся.
— Лоухи? Никакого союза из нашей предполагаемой любви или брака не случилось. Если уж на то пошло, наша женитьба была устроена её отцом, и из-за неё наш мир продолжил разрываться на части, когда мы, наконец, расстались. Нет, это была не Лоухи.
Я почувствовала, что его взгляд сделался более глубоким, а напряжение усилилось.
— Ты думаешь, что это я, — тихо сказала я.
— Может быть, — сказал он. — Думаю, есть только один способ проверить.
Он вложил мне в руки какое-то платье, после чего расстегнул одну из своих перчаток.
Я сделала резкий вдох, и моё тело пронзил ужас.
— Что ты делаешь? — тихонько вскрикнула я.
Он достал руку из перчатки, и я уставилась на неё в ужасе и восхищении. Это была огромная, слегка загорелая рука большого мужчины. Единственное, что в нём было нечеловеческого, это странные отметины, которые пульсировали светом, словно кто-то взял фломастер цвета металлик и нарисовал линии по всей его руке и запястью, линии, которые то и дело светились в разных местах, словно они были подсвечены изнутри. Я уже видела их мельком в пустыне, но даже вблизи они не имели для меня никакого смысла.
Пока я пыталась все это осознать, он потянулся голой рукой к моей груди и остановился всего лишь в нескольких сантиметрах от неё. Моё тело наводнил адреналин, и я приготовилась бежать.
— Если бы я дотронулся до тебя, я бы узнал, — проговорил он. — Если бы я дотронулся до тебя, и ты бы не умерла, я бы узнал, что ты предназначена для меня.
Я застыла и уставилась на его руку, не в силах пошевелиться.
— Ты поэтому оставил меня?
— Это одна из причин, — сказал он и начал протягивать ко мне свои пальцы, всё ближе и ближе.
Я была готова поклясться, что почувствовала тепло, исходившее от них, как от электрического провода, лежащего на земле, и мне не нравилось, что мои соски затвердели в такой момент.
— Но если я дотронусь до тебя, и ты умрёшь, то тогда ты отправишься в Обливион, а это значит, что я потеряю тебя навсегда. Оттуда не возвращаются — ты больше никогда не вернёшься в моё королевство. А я ещё не решил, хочу ли я тебя оставить или нет, и могу ли я как-то тебя использовать.
Он медленно убрал руку, и мои нервы загудели от облегчения, которое я испытала.
— Как видишь, у меня тут небольшие затруднения. Как я узнаю, что ты та самая, если я не могу до тебя дотронуться?
Мне надо было сказать ему то, что он хотел услышать. Тогда бы он оставил меня. Если я не найду аргументов в свою пользу, он в любой момент может попытаться провести свой эксперимент, сняв перчатку, а меня, вероятнее всего, не станет, и я потом буду целую вечность страдать. Потому что в глубине души я знала, что это пророчество было не про меня, как и эта больная и ненормальная любовная история. Я оказалась здесь из-за своего преданного сердца и глупой головы, и отчасти из-за невезения.
Скажи ему то, что он хочет услышать.
— Может быть, пророчествам требуется время для того, чтобы сбыться? — медленно сказала я, опустив взгляд на одежду у себя в руках. — Может быть, сначала должны произойти другие события, и тогда ты будешь точно уверен?
Я взглянула на него слегка соблазнительным взглядом, попытавшись намекнуть ему на то, что я имела в виду, но не слишком явно.
— Ты думаешь, я должен просто трахнуть тебя, чтобы выяснить? — сказал он.
Меня потрясли его слова, а по моим ногам разлилось тепло, хотя это было и неуместно.
— Забавно, что я тоже про это подумал.
Святое дерьмо, а он не любил ходить вокруг да около!
Но я не дала его словам выбить меня из равновесия. Я слегка распрямила плечи и сохранила с ним зрительный контакт.
— У меня появилось такое ощущение. Раз уж ты меня раздел.
Почему-то я поняла, что он улыбался под своей ужасной маской.
— Всему своё время, — сказал он, надевая перчатку обратно на руку. — Я просто оценивал своё новое приобретение, только и всего. Решил посмотреть на то, что ты можешь предложить.
Он снова оглядел меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А ты ещё более изысканная, чем я мог себе представить, птичка.
Он был прав насчёт того, что я всегда цеплялась за комплименты, но я отказывалась принимать этот.
Он кивнул на белое платье.
— Надевай.
Он протянул руку в перчатке и убрал волосы с моего плеча на удивление нежным жестом, от чего я вздрогнула.
— С твоими тёмными волосами и запоминающимися глазами, чёрный пеньюар смотрелся слишком мрачно на такой фее, как ты. Тебе подойдет быть более ярким пятном Сумеречной окраины… пока ты ещё находишься здесь.
Затем он поднял капюшон, накинул его себе на голову, после чего развернулся и пошёл прочь. Его ботинки застучали по комнате.
— У нас сегодня состоится обед, — прогремел он, не оборачиваясь. — Я пришлю Райлу, чтобы она помогла тебе. Я хочу, чтобы ты как следует вымылась, сделала прическу и нарядилась в платье из этого гардероба. И это не просьба.
И затем он вышел.
Ключ повернулся в замке.
ДОЧЬ
После того, как Мор ушёл, я хотела поговорить с Динь обо всём, что она услышала, но мне не удалось это сделать. Я надела новый пеньюар — он представлял собой нечто белое, кружевное и атласное, и облегал мои формы — но не потому что Мор попросил меня, а потому что я больше не хотела оставаться голой. Вдруг в комнату вошла Райла. Она была в радостном воодушевлении из-за сегодняшнего обеда и подготовки меня к нему.
А это значило, что я была вынуждена раздеться… снова, и лечь в ванную, которую она наполнила обжигающе горячей водой. Должна признать, после того, как мне пришлось пройти через раздевание перед незнакомцем, принятие ванной показалось мне просто чудом, тем более, что Райла положила туда целую охапку ароматных трав, которые как будто очистили мои лёгкие и голову. Неожиданным бонусом было также и то, что в этой ванной имелся кран, а это означало, что в зáмке была канализация. Туалет в моей комнате представлял собой дырку в полу, но, по крайней мере, это было не ведро с нечистотами, которые потом выливали за окно. У меня было ощущение, что система канализации была ещё одной вещью из Наземного мира, которую достал Мору один из его мальчиков на побегушках, и я снова представила скелетоподобного парнишку, внимательно изучающего товары в отделе сантехники в «ИКЕЕ».
«Так здорово, что ты будешь присутствовать на обеде», — сказала Райла, зачерпнув воду деревянным ведром и вылив её мне на голову.
Вода попала мне в глаза и рот, и я начала отплёвываться. Райла была, конечно, очень активной служанкой, но ей не доставало деликатности.
— Я бы предпочла остаться в своей комнате.
«О, нет, не надо так говорить», — сказала она, после чего взяла с деревянного выступа рядом с ванной потускневшую серебряную бутылочку и грубо её встряхнула. Из бутылочки полился полупрозрачный жидкий гель, и она усердно начала тереть его между ладонями, одетыми в перчатки.
«Получить приглашение на обед с хозяином — настоящая честь. Ты сможешь отведать самую изысканную еду и напитки, которые только существуют на этой земле. Неудивительно, что он хочет, чтобы ты выглядела наилучшим образом. У него давно не было здесь красивых женщин».
Она нанесла вязкую массу на мои мокрые волосы и начала втирать её в кожу головы, и притом весьма яростно.
— Нельзя ли полегче?
«Прошу прощения, — сказала она и стала делать это чуть менее интенсивно. — Мой муж говорил, что у меня не женская рука», — она мелодично засмеялась своей шутке.
Учитывая то, что она сделала со своим мужем, её шутка заставила меня немного напрячься.
Мне также мало помогал расслабиться тот факт, что мне так и не удалось увидеть её лицо, скрывавшееся под этой черной тканью, и на ней всё так же были надеты атласные перчатки, несмотря на то, что она сейчас мыла меня. Это значит, что её перчатки были сейчас мокрыми. Фу.
