Из посетителей в кафе кроме Штыря был только морской офицер. За все время моряк не произнес ни слова, а на основе одних лишь особенностей его мундира Штырь затруднялся определить, к армии какой державы он принадлежал. Штырь просидел за столиком часа полтора, не спеша потягивая холодную колу и наблюдая за медленно ползущей мимо улицей. За полтора часа по улочке прошли двенадцать человек, ровно дюжина, десять из них оылн военными. Женщин – ни одной.
Достав из сумки купленные у солдат предметы, – называть их артефактами Штырь даже мысленно не мог, уж очень они походили на мусор, найденный на ближайшей свалке, – он внимательно изучил каждый из них. Он полагал, что все принесенные из Зоны артефакты обладают присущими только им удивительными свойствами. Причем некоторые из них могли оказаться опасными для здоровья и жизни. Спросить у продавца о свойствах приобретенных им предметов Штырь позабыл. Покрутив их так и эдак, он пришел к выводу, что сам разобраться с их назначением не сможет. Что, конечно же, было досадно.
Наиболее подозрительным казался Штырю тот, который солдат назвал «пультом». Уж очень этот предмет напоминал простой камень со случайно образовавшимися выемками. Взяв предмет в руку. Штырь прижал пальцы к выемкам. Затем ослабил хватку. Пошевелил пальцами. Попробовал понажимать пальцами на выемки в различных комбинациях. Никакого результата. Обескураженно вздохнув, Штырь кинул «пульт» в сумку.
К Штырю подошел морской офицер и, показав незажженную сигарету, о чем-то спросил по-итальянски. Одно из двух – либо предлагал закурить, либо огонька просил. Штырь не курил, а потому и зажигалки у него не было. Он улыбнулся офицеру и отрицательно покачал головой. Итальянец вновь произнес какую-то непонятную фразу и указал на зеленый кристалл с поэтическим названием «луч славы». Штырь не понял, что хотел от него военный, но у него появилось смутное опасение, что итальянец пытается выяснить, где он достал артефакты. Штырь пожал плечами и открытой ладонью указал на кристалл – знать, мол, не знаю, что это за штука такая, если нравится – забирай. Итальянец взял кристалл в руку и что-то быстро с ним сделал, после чего с одной из граней зеленого стекла соскользнула сверкающая капелька. Офицер ловко поймал капельку кончиком сигареты. Затянулся. Выпустил через нос две струйки дыма.
– Grazzia.
Итальянец поставил кристалл на стол перед онемевшим от удивления Штырем, красиво перехватил сигарету двумя пальцами и вышел из кафе. Пока Штырь соображал, что к чему, военный скрылся за углом. Штырь схватил артефакт, – теперь не оставалось сомнений в том, что это действительно артефакт, – и принялся вертеть его, пытаясь отыскать потайное место, на которое нужно было нажать, чтобы увидеть удивительный огонь. Он крутил артефакт и так и эдак, нажимал на все плоскости и грани, пытался даже потереть кристалл, как волшебную лампу с джинном, – все без толку.
В расстроенных чувствах Штырь спрятал «луч славы» в сумку и покинул кафе. Ну, а поскольку идти ему все равно было некуда, он вновь отправился к люцерновому полю, наблюдать за тем, как солнце садится.
Вечером Штыря снова ждала картонная кровать в подсобке кафе, в котором заправлял официант по имени Сидор. Штырь так и не понял, являлся ли Сидор владельцем кафе или всего лишь наемным работником. Никакой другой обслуги в заведении Штырь не видел. Да и зачем она, если в кафе заходит пять-шесть человек за день?
Утро было таким же, как вчера. Не сказать чтобы заурядным, но обычным назвать его будет правильно. Штырь не чувствовал ни волнения, ни легкой внутренней дрожи, ни азарта – ровным счетом ничего, кроме голода. А ведь день обещал стать для него судьбоносным. Если Олег Николаевич не собирается его провести, то сегодня к вечеру он должен оказаться в Зоне. Он забудет всю свою прежнюю жизнь для того, чтобы перевоплотиться в сталкера по прозвищу Штырь. Прозвище это, надо сказать, он придумал себе давно, когда только надумал отправиться в Зону, полагая, что таким образом сможет в два счета решить все свои проблемы.
До назначенной встречи оставалось еще много времени, но Штырь не испытывал ни малейшего желания куда-либо идти. Да и смысла не было – куда ни пойдешь, везде одно и то же: Пункт-22. Искать приключения Штырь не собирался, а потому решил остаться в кафе, чтобы на месте дождаться Олега Николаевича.
Съев завтрак, такой же, как и вчера, Штырь заказал кружку пива. Он не любил пиво, но нужно же было хоть как-то отметить сегодняшний день.
Сидеть под тентом было жарко, душно и скучно.
Штырь спросил у Сидора, нет ли чего-нибудь почитать? Ну, может быть, газета какая или журнал? Сидор выдал ему Rolling Stone пятимесячной давности. Хорошо еще, что на русском языке. Штырь, вообще-то, печатное слово не любил, предпочитая воспринимать информацию на слух, и читал только в силу необходимости. Сейчас был именно такой случай. Пролистнув раздел с обзором новых на момент издания журнала музыкальных релизов, Штырь погрузился в изучение сплетен из жизни звезд шоу-бизнеса. И заняло это у него почти все время до полудня. Что больше всего поразило Штыря, так это то, что имена артистов и названия групп, о которых шла речь на страницах журнала, в большинстве своем ничего ему не говорили, а о существовании многих из них он вообще узнал впервые.
Олег Николаевич появился в кафе в начале первого, – Штырь еще не успел начать нервничать. На нем была та же тенниска, джинсовые шорты и сандалии, что и два дня назад, - рабочая униформа, усмехнулся про себя Штырь.
– Привет.
Олег Николаевич уселся за столик напротив Штыря, водрузил на соседний стул потертый вещмешок и вытер большим носовым платком покрытый испариной лоб и шею.
Стоило ему только махнуть рукой, как рядом появился Сидор с запотевшим Стаканом пива. Кивнув официанту, Олег Николаевич сам взял стакан с подноса и разом ополовинил его содержимое. Довольно крякнув, он слизнул языком пену с губы и поставил стакан на стол.
– Давай сразу еще одну, – велел он Сидору. И, посмотрев на Штыря, добавил, не в оправдание, а просто констатируя факт: – Жарко сегодня. Будто середина лета.
– Да, душновато, – согласился Штырь.
На реплику эту Олег Николаевич среагировал по-своему.
– И парню пива! – крикнул он вслед удаляющемуся официанту. – Черниговского!
Сказал, подмигнул Штырю заговорщически и допил то, что оставалось в стакане.
– Все в порядке? – спросил осторожно Штырь.
– В лучшем виде. – Олег Николаевич со стуком припечатал донышко стакана к столу. – Давай деньги.
Штырь протянул Олегу Николаевичу конверт с заранее оговоренной суммой.
Олег Николаевич пересчитал деньги, не вынимая из конверта, удовлетворенно кивнул, сложил конверт пополам и сунул в задний карман шорт.
Подобное непочтительное отношение к довольно приличной сумме денег не просто покоробило Штыря, но и вызвало некоторые сомнения. Что, если ко всем вопросам Олег Николаевич относился так же, как к деньгам? Сие не есть хорошо. Эдак можно вместо Зоны бог весть где оказаться.
Впрочем, сомнения эти носили локальный характер и развития не получили. Главным образом потому, что сам Штырь решительно положил этому конец, спросив у Олега Николаевича:
– Когда отправляемся?
– Если сегодня жахнет, то пойдешь с вечерней сменой караула, – ответил толстяк. - Конечно, лучше бы было с дневной, но, – Олег Николаевич посмотрел на часы, – уже не успеваем. Даже если прямо сейчас шарахнет.
– Что шарахнет? – не понял Штырь. Собственно, он не понял также и того, что должно было жахнуть, но задавать сразу два накладывающихся друг на друга вопроса не посмел.
– Выброс, – ответил Олег Николаевич. Подошедший официант переставил на столик два стакана пива и, зажав поднос под локтем, степенно удалился. Штырь проводил Степана взглядом. Какой-то он сегодня был не такой. Не такой, как позавчера. Или позавчера он был не такой, как всегда? А, какая разница!
– А как мы узнаем, что произошел выброс? – спросил у Олега Николаевича Штырь.
– Узнаем, – ответил тот и принялся за свежее пиво. Ну, узнаем так узнаем. Штырь сделал глоток из поднесенного ему стакана.
– Это твои вещи, – взглядом указал на полупустой вещмешок Олег Николаевич.
– Можно? – протянул руку к мешку Штырь.
– Сказал же, твое.
Штырь поставил вещмешок себе на колени и размотал веревку на горловине. В мешке лежали крапчатый маскировочный комбинезон и кепи такой же расцветки, пластмассовые солнцезащитные очки, три пакета с сублимированной едой, – какой именно, Штырь уточнять не стал, а этикеток на упаковках не было, – пачка галет, литровая алюминиевая фляга, судя по весу, уже наполненная водой, жевательная резинка – это еще зачем? – пистолет Макарова, запасная обойма, коробка с двадцатью патронами к нему и небольшая пластиковая туба.
Штырь достал тубу, отвинтил крышку и выкатил на ладонь несколько круглых пилюль.
