– Медику… боид.
По-видимому, этот термин появился в результате слияния слов «медицина» и «кубоид». Асуна покатала этот термин во рту; доктор тем временем улыбнулся и продолжил объяснение.
– Это просто название из двух сцепленных слов. Самое важное здесь то, что у него больше выходная мощность, чем у Амусферы, и в несколько раз больше плотность сенсоров, выше мощность процессора. Кроме того, он интегрирован в койку и работает не только с головой, но и со спинным мозгом пациента. Он похож на белый ящик… Если его удастся использовать вместе с другим больничным оборудованием, это приведет к революции в медицине. Большинство операций не будут требовать анестезии, и можно будет говорить с пациентами в «запертом состоянии».
– В запертом?..
– Это состояние известно как «синдром запертого человека». При этом мыслительные процессы идут нормально, но тело полностью лишено способности двигаться, и пациент не может выражать свои мысли. С помощью Медикубоида возможно подсоединиться непосредственно к его мозгу, и, даже если тело лишено подвижности, человек может вернуться в общество через VR-мир.
– Понятно… короче говоря, в отличие от Амусферы, которая используется только для VR-игр, это – машина мечты в полном смысле этого слова, да?
Произнеся эти слова, Асуна невольно кивнула. Однако доктор Курахаси, говоривший мечтательным тоном, сразу закрыл рот – похоже, слова Асуны вернули его с небес на землю. Его лицо помрачнело, он снял очки, закрыл глаза и глубоко вздохнул.
Потом он потряс головой и улыбнулся немного печальной улыбкой.
– Эээ, это на самом деле машина мечты. Однако… у любой машины есть свои пределы. Самая важная из предполагаемых областей применения Медикубоида – «terminal care».
– Terminal care…
Асуна, словно попугай, повторила английское выражение, которого никогда раньше не встречала; доктор еле слышно пояснил:
– На японском это «лечение обреченных больных».
Асуну точно ледяной водой окатили. Она распахнула глаза, не в силах вымолвить ни слова. Доктор Курахаси надел очки обратно и успокаивающим тоном произнес:
– Возможно, вы сочтете, что лучше нам на этом остановиться. Никто не будет вас винить, если вы примете такое решение. И Юки-кун, и ее друзья – все они думают о вас.
Однако Асуна не колебалась. Какую бы правду ей ни предстояло услышать, она хотела встретить ее лицом к лицу; она была уверена, что должна это сделать. Подняв голову, Асуна отчетливо проговорила:
– Нет… пожалуйста, продолжайте. Пожалуйста. Я же пришла сюда именно ради этого.
– Вот как?
Доктор Курахаси вновь улыбнулся и веско кивнул.
– Юки-кун сказала, что, если Асуна-сан захочет – чтобы я рассказал ей все. Палата Юки-кун на самом верхнем этаже центрального блока. Это довольно далеко, так что давайте продолжим разговор по пути.
Доктор вышел из холла и направился к лифтам. Асуна шла за ним, а в голове у нее крутилось одно и то же слово.
«Терминальный». Значение этого слова – яснее ясного. Однако Асуна отторгала собственные мысли. Этого просто не может быть. Даже если бы ей пришлось прямо сказать, что она думает, – врачу вовсе незачем было использовать столь прямой термин.
Неоспоримо лишь одно – правда ждет ее впереди. И Асуне придется ее принять. Юки верила, что Асуна сможет, именно поэтому она и позволила ей проникнуть в свою реальность.
В фойе центрального блока рядком выстроились три лифта; на двери самого правого была табличка «Только для персонала». Доктор провел по панели рядом с лифтом карточкой, висящей у него на шее, и, издав спокойное «бип», дверь правого лифта скользнула в сторону.
Доктор и Асуна вошли в белую кабину, и лифт начал подниматься – беззвучно и настолько мягко, что даже ускорения не чувствовалось.
– Вы слышали такой термин «период окна»? – неожиданно спросил доктор Курахаси, и Асуна принялась рыться в памяти.
– Что-то припоминаю… на уроках здоровья про это рассказывали. Это имеет какое-то отношение к… инфекциям, да?
– Да. Скажем, если есть подозрение, что человек заражен тем или иным вирусом, у него берут кровь на анализ. Есть несколько методов анализа. «Тест на антиген» проверяет кровь на наличие антител к вирусу, а более чувствительный NAT-тест ищет ДНК или РНК вируса. Однако даже NAT-тестом вирус невозможно обнаружить в течение примерно десяти дней после заражения. Этот временной интервал и называется «периодом окна».
Договорив фразу, доктор замолчал. Асуна ощутила легкое уменьшение веса, после чего лифт остановился и дверь, динькнув, открылась.
Верхний, двенадцатый этаж был, похоже, закрыт для посторонних; во всяком случае, когда Асуна и доктор вышли из лифта, прямо перед ними оказалась еще одна большая решетчатая дверь. Доктор вновь приложил свою карту к сенсору возле двери, и раздался тихий электронный звук. Металлическая решетка опустилась, доктор жестом руки пригласил Асуну пройти через дверь, и девушка быстро шагнула вперед.
В отличие от нижних этажей, здесь, похоже, совсем не было окон. Коридор с гладкими белыми панельными стенами шел вперед, еще два коридора расходились влево и вправо.
Доктор Курахаси свернул налево. Неприветливый (хоть и теплый и хорошо освещенный) коридор все продолжался и продолжался. Время от времени Асуна и доктор проходили мимо медсестер; никакие посторонние звуки сюда не проникали.
– …Из-за этого «периода окна», должно быть, и произошло несчастье, – уронил доктор спокойным тоном. – Перелитая донорская кровь оказалась заражена. Конечно, шансы, что так выйдет, были очень малы. Заражение при переливании крови происходит раз на сто тысяч случаев. Однако понизить эту вероятность до нуля современная медицина не в силах.
Он вздохнул. В этом вздохе Асуна различила тень гнева и беспомощности.
– Юки-кун родилась в мае 2011 года. Из-за дистоции[12] пришлось делать кесарево сечение. Тогда… мы сейчас точно не знаем, что произошло, но имела место большая кровопотеря, поэтому было сделано экстренное переливание крови. К несчастью, перелитая кровь оказалась заражена.
– !..
Асуна была не в силах выговорить ни слова. Доктор Курахаси кинул на нее быстрый взгляд, потом опустил глаза и продолжил.
– Мы до сих пор не можем понять, как именно это произошло. Однако, похоже, Юки-кун была инфицирована с момента своего рождения. Отец был инфицирован в течение того же месяца. Инфекцию обнаружили в сентябре, когда мать сдала анализ крови. К тому времени… вся семья…
Доктор тяжело вздохнул и остановился.
Справа от них была дверь, рядом с которой на стене висела табличка с надписью «Прибор для особых измерений, комната 1».
