– Нет. Не раньше, чем ты сделаешь для меня то же самое!
– Кто из нас грязный? – ухмыляется Ратмир, резко перехватывая меня за талию.
Жестким движением он разворачивает меня и впечатывает лицом в стекло, прижимается сзади, елозит членом вдоль мокрых складочек.
– Плохая училка. Очень плохая… Хочешь заставить ученика отлизать тебе? Вылизать щелочку? Ммм… – усиливает трение.
Я едва держусь, выгибаюсь, приподнимаюсь, чтобы его толстая головка задевала все приятные точки, чтобы била в то самое местечко, которое вот-вот накроет экстазом.
– Нет. Прекрати… Нет…
Но как распознать знаки своего тела. Вопреки словам они молят о другом.
– Я думаю, что твое «нет» – это «о да…»!
Я с трудом сдерживаюсь, чуть не наскакиваю на толстую головку, которая медленно, ритмично дразнит узкий вход.
Задевает. Скользит. Нажимает. Скользит дальше.
– Оседлай его. Лиличка… Оседлай же!
Ратмир подстегивает меня словами, сминая ягодицы, талию, дразнит соски пальцами.
Я скулю от нетерпения.
– Оммм… А-а-ах…
Рука соскальзывает вниз со стекла, Ратмир перехватывает ее и размещает у меня на плоти.
– Это клитор, Лиличка.
– Я знаю.
– Сожми пальчиками! – дышит на мое ухо потоком горячей похоти. – Как назовешь? Ммм…
Он двигает пальцами вместе с моими.
– Зачем давать ему имя?
– У всех есть названия. Как назовешь его ты?
– Никак?
– Никак? – выдыхает немного разочарованно. – Двойка вам за творчество, Лилия Алекссевна. Где ваш полет фантазии? Почему такая зашоренность?
Я не могу ничего ответить. Ему хватает сил и выдержки, чтобы шутить, а я хочу лишь одного – быть полной удовольствия и сорвать самую вишенку от верхушки.
Его пальцы. Вода. Влага.
Хриплые стоны.
Мои просьбы.
Я кусаю губы. Они размыкаются и выпускают постыдные просьбы.
– Еще… Еще…
– Дразни себя! – приказывает Ратмир, продолжая таранить меня сзади, не проникая. – Хочу, чтобы потом думала обо мне… Ммм… Нужно что-то такое повседневное, но яркое. Запоминающееся.
– Зачем?
Обессиленно приникаю щекой к стеклу, изогнувшись в спине, приподняв попку.
Открытая и доступная.
Но он лишь дразнит.
– Это приятно. Ничего не предвещает игривого настроения, но внезапно простое действие напоминает обо мне. Ты трясешься от возбуждения, покусываешь губки и вымаливаешь мысленно продолжения! – хрипит, проникая головкой дальше, глубже. – Что же это может быть? Клик-клик, Лиличка!
– Что?
Пальцы Ратмира сжимают клитор, проникая под мои.
Внезапный выстрел удовольствия поражает в эпицентр моего тела, разносит все мыслимые преграды. Растекаюсь от удовольствия, оседая на его член, почти впуская его в себя. Ратмир сам держит меня, обнимая, дрожит крупным телом.
Он выпускает меня из душевой кабинки.
Вернее, выносит.
Роняет на кровать, целует жадно и мгновенно переворачивает на живот, вынуждает приподнять попку, задевая пальцами влажные складочки и чувствительную точечку между ног.
– Клик-клик, – усмехается мне в шею, прикусывая. – Будешь работать за компом и кликать мышкой, вспоминай, как я твою кнопочку доводил до срыва.
Через миг слышится шелест.
Он использует презерватив? Понять не успеваю… Через миг вторжение сзади лишает здравых мыслей. Немного жжется. Чувствую себя насаженной, распятой и полной им… Еще губительнее глубина его проникновения становится, когда Ратмир натягивает меня, впиваясь в волосы, накручивая их на кулак и посылая бедра вперед. Четко. Быстро. Ритмично… Остро вонзаясь… Я кончаю через несколько секунд, а ему мало, он трахает меня.
– Горячая… Ты до ужаса горячая. Не могу остановиться.
Трахает… Трахает… Трахает…
Глава 25
Ратмир
Я забываюсь, постоянно напоминаю себе, что Лиля еще недавно была девственницей. Пытаюсь притормозить. Но, чувствуя, как она течет, как глубоко принимает меня, как сжимает тесно, не могу остановиться.
Ее отзывчивость толкает меня вперед, заставляет желать еще и еще, исступленно требуя продолжения снова! Едва закончил, вдыхаю немного свежего воздуха.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Лиля пытается отдышаться, а мне не хочется давать ей передышки совсем. Тянусь к ней пальцами, не в силах удержаться на расстоянии.
– Ты озабоченный! – выдыхает мне в лицо.
– Думаешь, я обижусь на эти слова?
– Думала, ты захочешь доказать обратное.
– Не захочу. Лишь подтвердить твои слова!
Врываюсь в податливый ротик, глубоко впиваясь губами и языком, буйствую там, пока в крови не загорается очередной пожар. Создается впечатление, что ни один из них и не потухал.
– Хватит, хватит, Ратмир! – с легким стоном молит о пощаде.
Беру ее нахрапом, вдавливая в постель.
– Еще немного, Лиличка… Уверен, ты сможешь.
– Защита, – напоминает.
– Ах да, – лыблюсь. – Правильная училка…
Вынимаю из тумбы очередной презик, деловито раскатываю на стволе.
– Теперь довольна? Раздвигай ножки!
Немного заебывает эта чехарда с презиками: хочется не думать ни о чем, просто брать ее и брать без передышки. Приходится же пускаться на военную хитрость: надевать, распалять, сдергивать незаметно, не давая ей понять, в чем суть. Проще сделать это, когда я трахаю ее сзади, но сейчас Лиля не дается моим рукам и требованию встать на четвереньки. Жаль…
Но через миг забываю о том, что подумал: она целует меня и смотрит в глаза. Секунду-две-три… Меня буквально трясет, выворачивает от ее пронзительного взгляда.
В итоге она сдается первой, закрывает глаза, обессиленно падает на подушки и позволяет трахать себя размашисто. Постанывая, скулит от напряжения. Просунув руку между нашими телами, нахожу ее клитор.
Отрываюсь от ротика, приподнимаюсь.
– Клик-клик, Лиличка!
Тереблю, натираю пальцами узелок – отзывчивый и безотказный в ласке.
Лиля распахивает глаза и смотрит на меня. Она обводит взглядом мое лицо и тело, опускает ресницы. Задерживает взгляд там, где мой член таранит ее тело с громкими, пошлыми звуками.
– Это последний…. Последний, – бормочет со стонами. – Я больше не смогу. Ратмиииир!
Одной рукой приподнимаю ее бедра и попку повыше, второй ладонью накрываю шею, чуть-чуть сдавливая пальцами. Мой краш… Едва услышав, как она хрипит, кончаю обильно, выплескиваясь. Она выдает порцию оргазма следом и царапает мое запястье, чтобы отпустил.
Разжимаю пальцы, целуя тонкую шейку.
– Дыши… Отдыхай, до утра не побеспокою.
Стонет в ответ.
– Больше не подходи ко мне, чудовище озабоченное! И не трогай мою шею.
– Больно?
– Ты меня чуть не задушил! – выдает с паникой, пытаясь выбраться из-под меня.
– Тш… Ну ты чего, на секунду всего лишь придержал. На секундочку!
– Нет-нет! Нет, больше ни за что!
– Боишься?
– Хватит с меня. Я хочу спать отдельно!
Отпускаю, наблюдая, как Лиля встает пошатываясь, по ее ногам течет от наших забав.
Она скрывается в душе, на этот раз закрывая за собой дверь и долго не появляется оттуда. Я даже начинаю беспокоиться за нее, долблю по двери.
– Открывай!
В очередной раз кулак пронзает пустоту, дверь распахивается.
Лиля выходит сердитая, с покрасневшими глазами и топает в другую комнату.
– Ты не будешь спать со мной в спальне?
– Я больше ничего с тобой не буду. Максимум, уберу тот свинарник, о котором ты говорил! – заявляет дрожащим голосом и обводит взглядом идеально прибранную комнату. – Не вижу бардак.
– Вот…
Я смахиваю наугад стопку книг на пол и вытряхиваю на комод мелочевку из ключницы, запинываю коврик далеко вперед.
– Бардак, говорю же!
– Лгун! – припечатывает.
Лиля садится на кресло, обняв одну из декоративных подушек. Она наблюдает за мной настороженным взглядом.
– Одеться не хочешь?
– А надо?
– Надо, Ратмир! Я больше ничего… – трясет головой.
Я делаю шаг вперед. Лиля выставляет вперед узкие ладони, выглядит реально напуганной. Неподдельный страх в ее глазах заставляет меня отступить.
