- Бритва, вероятно, принадлежит Уэзли, - вставила Конни.
Кимберли кивнула.
- Может быть. В сущности, хозяйкой могла быть и Тельма.
- У нее не было бритвы, когда я ее обыскивала, - заметила Билли. - Я бы такое не пропустила.
- Ну, - неуверенно произнесла Кимберли, - где-то же она ее взяла.
- Почему же она тогда просто не воспользовалась ею? - недоумевала Конни.
- Она попыталась, - возразил я.
- Нет, я имела в виду, не использовала для того, чтобы перерезать веревку и освободиться.
- Может быть, Тельма не могла дотянуться до нее с завязанными руками, - предположил я.
- Но она должна была бы развязать руки еще до того, как подошла к тебе, - сказала Билли. - Если верно то, что она перевязала веревку, чтобы потуже ее затянуть, тогда ей наверняка вначале пришлось бы ее развязать.
Конни нахмурилась.
- Все это становится слишком сложным.
- Да, - согласился я. - Получается, что она развязывает руки, чтобы можно было снова связать их, но теперь уже потуже, и это лишь для того, чтобы подойти ко мне и хитростью вынудить меня развязать их еще раз. Не лезет ни в какие ворота.
- Нет, лезет. - Кимберли несколько секунд кивала головой и покусывала нижнюю губу. Затем произнесла: - Смысл в этом есть. И немалый. Мы рассматривали ее поведение не с той стороны. Дело не в том, что Тельма развязалась и могла убежать. Нет, ей нужно было убить Руперта.
- Какой ужас, - пробормотал я.
Кимберли подняла палец.
- Я вижу все это вот так... - И, взглянув на меня, продолжила: - Там, у лагуны, Тельма пыталась убить тебя, сбросив камень с водопада. Но она промахнулась и по ошибке попала в Конни.
- Это согласно ее изложению событий, - возразила Билли, - и может не соответствовать действительности.
- Что бы там ни было у Уэзли на уме, но сначала он хочет умертвить всех мужчин. Я так себе это представляю, - сказала Кимберли. - Все дело в том, что он слишком слаб от ранений, чтобы самому попытаться убить Руперта, поэтому он приказал это сделать Тельме. А ту постигает неудача, и она ранит Конни. Затем - ее история: Уэзли зверски избивает ее, она его убивает и возвращается к нам для примирения. Но я в этом не уверена.
- Не уверена, что он избил ее? - удивилась Билли.
- Кто-то наверняка это сделал, - заметила Конни.
Кимберли кивнула.
- Ну, может, и Уэзли. Или, вероятнее, лишь какую-то часть этого. Уверена, большей частью она сделала это сама.
- Она способна на такое? - изумилась Билли.
- Избить себя? Может быть. Не знаю, но меня бы это не удивило.
- Думаешь, она мазохистка? - спросила Билли.
Конни фыркнула.
- А то как же, раз она вышла замуж за Уэзли.
- Она не могла нанести себе побои во все те места, - заметил я.
- Конечно, во все не могла, - согласилась Кимберли. - Я считаю, что это было совместное мероприятие. Предполагалось, что побои должны были оправдать убийство Уэзли, поэтому все должно было выглядеть правдоподобно. Какая-то их часть наверняка была нанесена самой Тельмой. Слишком уж они жестокие, чтобы их авторство приписывать одному Уэзли. В его-то состоянии? Возможно, он и укусил ее пару раз, но так отдубасить и отхлестать не смог бы. Она должна была сделать это сама. Во всяком случае, большую часть.
- Ненормальная, - дала определение Конни.
- Это послужило ей пропуском в наш лагерь, - заметила Кимберли. - Она рассчитывала прийти к нам, продемонстрировать эти ужасные кровоподтеки и ссадины и заставить нас поверить в то, что она покарала Уэзли, убила его.
- Но мы ей не поверили, - напомнил я.
- Нет. Во всяком случае, не полностью. Я с самого начала сомневалась, что это сделал Уэзли. Но мои подозрения - как, впрочем, полагаю, и ваши заключались в том, что ее послали сюда, чтобы она обманула нас. Если бы мы поверили, что она убила Уэзли, мы бы отменили дежурства и открыли себя для внезапного нападения. Еще мы подозревали, что она могла бы завести нас в засаду, если бы мы пошли разыскивать тело Уэзли.
- Верно, - подтвердила Конни.
- Но мы ошибались. Глубоко ошибались. Она явилась не для того, чтобы отвлечь наше внимание или заманить нас в западню, где Уэзли мог бы расправиться с нами. Знаете, что это было? С самого начала? Боевой вылет женщины-камикадзе для ликвидации Руперта.
- Она хотела убить меня?
- Верно.
- Что это означает?
- А то, по крайней мере, что Руперт - большой счастливчик.
- Что счастливчик, то счастливчик.
- А еще, что во всем этом Тельма полностью поддерживает Уэзли. Она, совершенно не задумываясь, готова совершить ради него убийство. И она намного опаснее, чем мы полагали.
- И коварнее, - добавил я.
- Я всегда знала о ее коварстве, - заметила Кимберли. - Просто не подозревала, что она способна на убийство.
Нахмурившись, Билли покачала головой.
- Ты считаешь, что в этом она действовала с ним на пару?
- В чем этом?
- В заговоре против нас. Во взрыве яхты и нашей высадке на этот остров-ловушку. Возможно ли, что Тельма помогала Уэзли спланировать все это? Теперь я уже не уверена, что это не так. Более того, сама идея могла принадлежать именно ей.
- На этот счет у меня серьезные сомнения, - возразила Кимберли. Пусть она и непревзойденная актриса, но, мне кажется, она искренне поверила, что Уэзли погиб при взрыве. Совершенно не подозревая, что к чему, Тельма включилась во всю эту кутерьму только в тот момент, когда увидела, что мы пытаемся прикончить ее мужа. Во всяком случае, такова моя точка зрения.
- Если Тельма понятия не имела о его плане, - сказала Билли, - тогда все это придумал Уэзли, как мы и предполагали с самого начала. Но в таком случае, как сюда вписывается Тельма?
Я понял, к чему она вела.
- Если мы верно разгадали мотивы Уэзли, - произнес я, - он убьет ее так же, как всех нас.
- Он не может позволить себе оставить ее в живых, - добавила Билли.
- Такое уж ее везение, - промолвила Кимберли. - Но он не убьет ее, пока сможет хоть как-то использовать. А, возможно, он и вовсе не намеревается лишить ее жизни. Это мы так думаем, что он делает все это, чтобы стать единственным наследником, но на самом деле мы не знаем, что, черт побери, за всем этим кроется. И что от него можно ожидать.
- Я лично ожидаю, что он снова попытается меня убить, - вставил я.
- Подозреваю, что ты прав, - сказала Кимберли и улыбнулась мне. - Мы постараемся, чтобы ему это не удалось.
- Спасибо.
- Ну и что же нам делать? - поинтересовалась Конни.
- Ничего, - ответила Кимберли. - Во всяком случае, не сегодня. Мы не в состоянии отправиться на охоту за этими двумя. А Руперту, я уверена, надо очень многое записать в свой дневник.
- Подумаешь, большое дело, - буркнула Конни.
- Это действительно большое дело, - возразила ей Кимберли. - Я хочу, чтобы он все записывал. Хочу, чтобы осталось документальное свидетельство всего, что здесь происходит. На тот случай, если мы отсюда не выберемся.
- Это смешно. Я уверена, что Уэзли собирается убить нас всех. И что же - после этого он позволит, чтобы какой-то дневничок Руперта раскрыл миру его преступления? Ты меня рассмешила. Да он его сожжет.
- Спасибо, Конни, - сказал я.
- А что, спустись на землю.
- Как бы там ни было, но быть убитым не входит в мои планы. Я собираюсь выбраться отсюда - и надеюсь, что нам всем это удастся. А затем я найду издателя. И мы станем знаменитыми. Я заработаю огромную кучу денег. И все, кто прочтет мою книгу невыдуманных приключений, увидят, какой же ты была стервой.
- Может, я сама его сожгу.
- Только попробуй, и увидишь, что...
- Прекратите! - возмутилась Кимберли. - Оба!
- А ты оставь дневник Руперта в покое, - сказала Билли дочери.
На что дочь обиженно ответила:
- Да, как же, становись на его сторону, давай-давай. По существу, на этом наше заседание было объявлено закрытым. В конце концов, я ожидал худшего.
Будучи признанным главным объектом умышленного нападения Тельмы, я вышел из этой неприятной ситуации с гораздо меньшими потерями для своего престижа. Теперь я был счастливчиком, уцелевшим после покушения на жизнь, а не растяпой, позволившим Тельме бежать.
Но в то же время я никак не мог отделаться от не очень сильного, но навязчивого страха.
Одно дело, когда на тебя бросается с опасной бритвой твоя пленница, решившая вырваться на волю. А совсем другая музыка, когда она приходит к нам вся избитая и с целым ворохом лжи лишь для того, чтобы подобраться ко мне поближе поздно ночью и выпотрошить.
Мне чертовски повезло, что я еще жив.
День? - А кто его знает, какой
Размышления после возвращения к дневнику
Он там, где я его оставил. Так что я открыл его и снова пишу.
Не знаю, зачем мне это нужно.
Разве что, как сказала Кимберли, мы должны регистрировать все, что здесь происходит.
Может быть, когда-нибудь мой дневник попадет в руки копов.
Да, как же!
Разве в этой забытой Богом дыре на краю Вселенной есть полицейские? Кто-нибудь вообще есть? Знаю лишь одно: я не хочу, чтобы мой дневник когда-нибудь опубликовали. Больше не хочу. После того, что случилось.
